– Вы неразумны, господин Самойлов. – Розалия пронзила его взглядом горгоны Медузы и презрительно усмехнулась. – Имея крупные, стабильно растущие долларовые счета в международных банках, вы польстились на сиюминутную прибыль от реализации какой-то доисторической падали, пусть даже кто-то и дает за нее миллионы. Чушь! Абсурдно рисковать сотней долларов ради того, чтобы сорвать всего один. Что думаете предпринять теперь?
– Да что теперь! Находку зароем в тайге. Любознательного этого ликвидируем окончательно. И вместе с ним тех, кто не внушает особого доверия. Теперь по металлу. За этот год мы вывезли с приисков более пяти тонн. Транспортная цепочка, организованная Анатолием Юрьевичем… – Самойлов кивнул в сторону Шнобеля, – работала безукоризненно. Благодаря «окну» на границе, обеспеченному мистером Альбертом, груз ушел точно по назначению. А вот конкретной информации о реализации металла я до сих пор не получил. И поэтому хотел бы спросить господина Стиллнайфа, как там наше золотишко?
– К сожалению, Россия все же подписала соглашение о борьбе с отмыванием денег. Это сузило наши возможности легализации металла. Половину полученного нами товара на рынок продвинуть удалось. – Фрэнсис многозначительно посмотрел в потолок. – С остальным сложнее. Конкуренция, знаете ли… Я сегодня тоже планировал проконсультироваться с мистером Альбертом относительно коррекции приоритетов в деятельности нашего консорциума. На мой взгляд, операции с золотом временно следовало бы приостановить. Более перспективным полем деятельности я бы считал вывоз алмазов и других драгоценных камней. Конъюнктура складывается неплохая, при этом прибыль на порядок выше, а риск на порядок ниже.
– Я обязательно сообщу мистеру Альберту о вашем предложении, – кивнула Розалия. – Думаю, оно ему понравится. Но это – дело будущего. А сейчас нужно решить вопрос с транспортировкой уже приготовленной к отправке партии металла. Кстати, должна вас проинформировать, что из-за некоторых кадровых перестановок в таможенных структурах ряд должностных лиц, оказывавших нам содействие в бизнесе, выведен из игры. На их месте новые люди, с которыми пока еще нет достаточно надежных контактов. Поэтому есть предложение несколько изменить форму вывоза драгметалла. С недавних пор мистер Альберт обладает контрольным пакетом акций совместной российско-турецкой фирмы, занимающейся вторчерметом. Это позволит в специально оборудованном закрытом цеху заливать расплавленный драгметалл в пустоты специально подобранных, скажем, радиаторов отопления, блоков двигателей и тому подобное. На месте же, в аналогичном цеху, золото будет выплавляться.
– Остроумная идея! – одобрительно улыбнулся Шнобель. – Это даже уменьшит наши издержки за счет снижения уровня субсидий таможенным чинам.
– Вместе с тем прошу заметить, что наш концерн понесет дополнительные затраты, связанные с деятельностью плавильных цехов. – Розалия многозначительно подняла палец с длинным накрашенным ногтем. – Но в целом мы окажемся в выигрыше. В связи с этим, соответственно, на несколько процентов возрастет и наша доля в общей прибыли. Да, и хотела бы сказать, что мистер Альберт разделяет обеспокоенность господина Самойлова по поводу неопределенности с итогами реализации металла. Мистер Альберт уважает четкое и строгое выполнение обязательств всеми участниками консорциума и не допускает даже мысли о каком-либо нарушении имеющихся договоренностей.
– Мистер Альберт и господин Самойлов могут быть совершенно спокойны. – Стиллнайф приложил руку к сердцу. – Наша сторона не давала и не даст поводов к разочарованию.
– Тогда за дело, господа! – уже мягче усмехнулась Розалия, собираясь уходить.
– Как?! – Стиллнайф поднялся со своего места и изобразил огорченную мину. – Вы нас покидаете? Какая досада! Вы – истинное украшение этого скучного мира, и ваш уход делает нас глубоко несчастными.
– В самом деле! – игриво заулыбался хозяин виллы. – Я надеялся, что вы с нами еще посидите, теперь уже в неофициальной обстановке. С делами разобрались – почему бы не повеселиться?
– Бесконечно огорчена тем, что не могу ответить согласием, – разведя руками, вежливо улыбнулась Розалия. – Но дела службы, знаете ли… Ровно через полчаса, и ни секундой позже, я обязана быть в главном офисе концерна. Наш девиз – точность, обязательность, компетентность, преданность, так что – увы… Желаю успехов!
– Я ее вижу уже пятый или шестой раз, но до сих пор почти ничего не знаю о ней, – задумчиво глядя ей вслед, сказал Стиллнайф, обращаясь и ни к кому, и ко всем сразу.
– Я о ней кое-что слышал, – наливая себе вина, сообщил Шнобель. – Таких баб в Москве единицы. И по фасаду… Какая у нее грудь, какие глазищи! И по мозгам. Она училась в МГИМО, одна из лучших выпускниц, на английском и испанском говорит, как на родном. Была замужем за сыном какого-то бугра из президентской администрации. И вот, имея такую жену, тот дебил полез на секретаршу своего папаши. Ну, развелись… А потом она влетела в какую-то историю. То ли сама сглупила, то ли бывший муженек подставил, то ли еще кто… Что-то, связанное с наркотой. Ну, не знаю я обстоятельств, но только, с одной стороны, ей зона лет на десять светила, с другой – блатные собирались голову снести. И вот тут появился этот самый Альберт. Он в момент все уладил, и теперь она пашет на него, как египетская рабыня.
– Он с ней спит? – закуривая, подмигнул Самойлов.
– Самое смешное, что нет. Неизвестно, спит ли он вообще. Вот о нем я ничего не знаю. Человек-загадка. Это машина для зарабатывания бабок где угодно и как угодно. Все перед ним на цыпочках. У кого мужья, жены – терпит. Мужик, баба на стороне – выгоняет. За выпивку тоже. У него весь штат – как роботы… да ну его к черту! И ее, раз ушла. Будем квасить сами. За все хорошее!
Сидя в кресле авиалайнера, Гуров вспоминал недавнее расставание с Марией. Она, конечно, была огорчена. Но долгие годы совместной жизни приучили ее к резким переменам житейских планов, к внезапным отъездам и нескорым возвращениям вечно занятого супруга. Она уже потеряла счет несостоявшимся походам в гости, поездкам на природу, к морю… Когда Гуров появился на пороге, она, лишь мельком взглянув, сразу же все поняла без слов.
– Куда на этот раз? – Мария старалась говорить спокойно, без обиды в голосе и укора.
– А-а… – Ее слова застали Гурова врасплох, и он на какое-то время даже забыл заранее заготовленную покаянную речь. – В Сибирь. Но это так, ничего особенного… Обычная инспекционная поездка, обычная рутина.
– Лева, ты только не старайся меня обмануть, – прервала его Мария. – Я ведь давно уже знаю, что в переводе на русский язык все тобою сказанное звучит примерно так: поездка ответственная и опасная. Кстати, рада тебе сообщить, что послезавтра наш театр отправляется на гастроли именно по городам Средней Сибири. Может, хоть там побываешь на наших спектаклях? Видишь, я, как жена декабриста, спешу вслед за мужем. Или ты не рад?
– А что ж это вас понесло в Сибирь, если вы собирались ехать в Австралию? – досадливо хлопнул руками Гуров.
– В Австралию мы тоже едем, но осенью. Что-то не связалось в МИДе и Минкульте. А что это ты так помрачнел? Да-а… Похоже, и впрямь тебя ожидает сплошная «рутина»… Лева. – Мария обняла его, едва сдерживая себя, чтоб не разреветься, что с ней случалось не так уж часто. – Прошу тебя о том же, о чем просила всегда: зря не рискуй, будь очень осторожен. Обязательно-обязательно вернись! Не знаю почему, но у меня не очень хорошие предчувствия.
Смахнув слезу, хитрой лазутчицей прорвавшуюся через редут густых ресниц, Мария пошла собирать дорожную сумку мужа. Гуров чувствовал себя виноватым, хотя в чем он мог себя упрекнуть? Но, как бы там ни было, та единственная крохотная слезинка теперь увесистым камнем лежала на его душе. «Ну все, хватит терзаний! – в конце концов прикрикнул он на самого себя. – Не барышня кисейная, а расчувствовался – дальше некуда. Уж что выросло, то выросло. Закончим этот эпизод, на пару недель выбью отпуск. Поедем к морю… Как мы давно там не были!..» Он закрыл глаза и представил расстилающийся до горизонта безбрежный изумрудный водный простор. В шуме гудящих за бортом двигателей самолета ему послышались плеск волн, крики чаек, гудки белоснежных теплоходов, проплывающих вдали…
Неожиданно Гуров поймал себя на том, что на его лице прочно обосновалась мечтательная улыбка, которая со стороны могла показаться не вполне уместной. Спешно согнав ее, Гуров осторожно покосился в сторону Стаса. Тот сидел рядом, воюя с очередным сканвордом и попутно прислушиваясь к важным речениям дамы с бусами. Дама со значительной миной назидательным тоном пересказывала своей соседке, круглощекой крепышке лет восемнадцати с длинной толстой косой, всякие разности из жизни высшего света – вновь созданных в крупных городах дворянских собраний.
