— Тихомиров? — в голосе Астафьева было слышно явно удивление.
— Да, неужели вы не помните? Я прохожу потерпевшим по делу Гуркова, ну о краже иномарки. Мне не нравиться, как это дело ведет следователь. Мне бы с вами поговорить по этому поводу, может, вы другого мне кого присоветуете. Я заходил несколько раз к вам на той неделе, но не застал. Когда мы сможем встретиться?
— Я пока еще на больничном, — голос Астафьева несколько утих, слышался еще какой-то голос, невразумительно бубнящий где-то в стороне. — А у какого следователя ваше дело?
— Да, у молодой такой соплюшки, на С ее фамилия, как же…
Сапсан изобразил, будто вспоминает фамилию, но ему на помощь пришел сам Астафьев.
— Самойлова, Сизова…
— Вот-вот! Сизова.
— А, ну что вы хотите? Она всего второй год работает следователем. Давайте встретимся, когда я выйду с больничного.
— Это когда?
— Через два дня.
— Хорошо, тогда я и подойду в отдел. До свидания.
— До свидания.
Астафьев, отключив мобильник, многозначительно посмотрел на окружавших его людей.
— Никакой Сизовой у нас в отделе не было и нет.
— Ну, тогда он прокололся по полной форме! — торжественно возвестил Миша-Бульдог. — Мы вычислим не только его номер, но и с какого района он звонил.
Он бы так не торжествовал, если бы видел, каким небрежным жестом Сапсан бросил мобильник в бак для мусора.
— Пасут, — пробормотал он. — Теперь к нему не подберешься.
И новая волна азарта неожиданно взбудоражившая его, заставила Сапасана засмеяться.
А в это время на даче в десяти километрах от Железногорска шло бурное обсуждение только что прозвучавшего звонка.
— Так, первое: он не отступил от мысли довести дело до конца, — предположил Бульдог.
— Но, почему такой наглый звонок? — этот вопрос задал сам Астафьев.
— Потому что парень обнаглел. Решил, что ему все можно, что проскочит дуриком.
Но Юрий отрицательно покачал головой.
— Нет, тут что-то не то. Он же явно провоцирует нас и этим выдает себя.
— Ладно, скоро нам дадут номер его телефона, откуда он звонил, а при удаче — и фамилию и имя. Давайте прогоним то, что, мы знаем об этом человеке.
Колодников, единственный представитель милиции в этой компании, пододвинул к себе исписанный его мелким подчерком листок бумаги.
— Возраст — примерно тридцать лет. Рост — выше среднего. Плечи широкие, атлетические. Лицо круглое, нос продолговатый с горбинкой. Губы толстые, нижнюю оттопыривает.
— Первое — откуда такой возраст? — спросил скромно сидевший в сторонке человек лет сорока пяти, с седыми висками. Это был первый заместитель Рождественского, полковник Евгений Михайлович Арканин. Его все коллеги звали просто Арканом. Это был человек с легендарным прошлым, жесткий профессионал. Именно его прочили в наследники готовящемуся уйти на пенсию Рождественскому.
— Насколько я понял, реально его видели только один раз, в госпитале?
На это ответил Астафьев.
— Да, и он тогда косил под тинейджера. Но моя жена успела заметить что руки и шея того санитара несоответствовала возрасту лица и всем его этим прикидам: плееру, пирсингу, в общем — всему имиджу.
— Понятно.
— Лицо он сильно изменить не мог, — продолжил Бульдог, — Фактуру тоже. У нас есть предположение, что неведомый киллер, мы знаем только его кличку — Сапсан, бывший офицер.
— Из чего это выходит?
— Хорошая физическая и огневая подготовка. Стрелять из пистолета и винтовки можно научиться и в тире, но вот так владеть реактивным огнеметом, этому можно научить только в армии.
— Прицельная дальность «Шмеля» шестьсот метров, он выстрелил с пятисот, причем с дерева. Цель — окно два метра на два. Это очень сложно, — пояснил Миша.
— Да и в армии сейчас этому так просто не научишься, — возразил Арканин. — Нужно поднимать всех, кто прошел школу спецназа.
Бульдог согласился с ним.
— Да, мы как же склоняемся к этой версии. Если заместитель Хомутовского не врет, то именно Сапсан стрелял по "Соколиному гнезду". Так как он потом ушел, минуя и облавы и собак — говорит в пользу этой версии. Единственная проблема — мы имеем дело с несколькими тысячами досье. Только за последние три года у нас в области вышли в отставку и поселились пять тысяч офицеров.
— Ну, вы нас цифрами не пугайте, — усмехнулся Арканин. — Из этих пяти тысяч сразу выкидывайте офицеров тыла, стройбата, железнодорожников. Потом отсев по возрасту и антропологическим данным. Сколько останется?
— Человек пятьсот, — признался Бульдог.
— А может и меньше.
— Есть еще несколько подходов, — напомнил о себе Астафьев.
— Каких?
— Для того, чтобы так хорошо стрелять, нужно постоянно тренироваться.
— Точно! — согласился Аркан. — Значит, нужно проверить все платные тиры, все стрелковые клубы. Перетрясти постоянных завсегдатаев с армейским прошлым.
— А так же атлетические клубы, — продолжил свою мысль Астафьев. — Он в очень хорошей физической форме. Обычный горожанин так не сработает.
Арканин кивнул головой, и бросил на Астафьева пристальный взгляд своих белесо-голубых глаз. Ему все больше нравился этот подполковник. А Юрий продолжал.
— Кроме того, за последнее время он хорошо поднялся по деньгам. Что там узнали у этих, из «Сокола», насчет выплат киллеру?
На это ответил Бульдог.
— Да, этот зам Хомута говорил, что они перечисляли деньги через один маленький банк, явно на подставное имя. В течение часа они были обналичены и все. Следы теряются.
— Вряд ли они далеко ушли, — не согласился Юрий. — Нужно узнать точные суммы, это может пригодиться. Все равно он должен куда-то их положить. Не такой он человек, чтобы держать их в чулке.
— И какой же он человек, по-вашему, подполковник? — спросил Аркан.
Юрий чуть подумал.
— Он педант. Продумывает все до мелочей, у него на столе должен быть абсолютный порядок. Мы же до сих пор не имеем ни одного его отпечатка, ни одной улики.
У Аркана было возражение.
— А как же его киллерская стезя? Тут нужно рисковать, и много. Не сходится как-то это с таким характером.
Юрий пожал плечами.
— Может, это его основной бизнес, и тогда это не противоречит характеру. Просто человека хорошо научили убивать, и больше он ничего на этом свете не умеет.
Обсуждение закончилось и Арканов подвел его итог.
— Ну что ж, того, что мы знаем, уже много. Работайте. Нужно проверить всех.
Этот датчик сработал четко. Он посмотрел на табло сканера, и усмехнулся. Светлая точка на зеленом фоне остановилась.
— Приехала, клушка, — пробормотал киллер, и повернул руль вправо. «Нива» легко миновала крутой кювет, потом, проломила кенгурятником дорогу в зарослях кустарника. Въехав в лес метров на двадцать, Валерий остановил машину, протер тряпкой руль, и все, к чему он прикасался, потом вышел, достал из багажника длинный сверток, развернул его. Импортная винтовка была чудо как хороша, и он, ласково погладив ее по цевью, забросил на плечо.
Идти по ночному лесу было для него привычно, тем более с прибором ночного виденья. Время от времени он сличал свой курс со сканером, и убеждался, что идет правильно. Метка датчика все больше приближалась к исходному перекрестью. Вскоре он вышел к высокому, бетонному забору. Быстро взобравшись на почти лишенную веток сосну, Валерий осмотрелся по сторонам, потом достал из сумки на боку бинокль. Это был дачный поселок для новых русских, десятка два особняков, окруженных одним забором, с охраной, с колючей проволокой поверх бетона. Ему повезло, он рассмотрел приметную машину в ближнем к забору особняке. Рядом стояли еще несколько автомобилей, и эта «двенадцатая» черного цвета на их фоне смотрелась гадким утенком.
На то, чтобы сменить дислокацию у Валерия ушло сорок минут. Зато с этого дерева, пусть и подальше, он хорошо видел не только машину, но и ярко освещенные окна особняка. Он прикинул по расстоянию — метров триста.
— Годиться, — пробормотал он, и снял с плеча винтовку. Оптика была идеальной, Валерий прекрасно видел не только лицо людей, но даже эмоции на этих лицах. Вот та самая баба, что так славно привела его к этому укромному гнездышку, вот мужик с лицом, похожим на бульдожью морду. Вот еще какие-то люди. А где же он? Где же его мишень?
Между тем в доме шло обсуждение насущих проблем.
— Ты оказался прав, Юрий, — Бульдог-Миша, разговаривая, расхаживал по залу, и машинально потирал шею. — Тот мобильник был украден у одного студента еще полгода назад, район, откуда звонила эта гнида, нам тоже ничего не дал. Нет уверенности, что он там вообще живет.
— Что с досье? — спросила Ольга.
— Пашем. Отсеяли уже более двух тысяч штук. Завтра должны закончить.
Между тем Валерий никак не мог найти свою мишень.
