снега. Подтверждение тому — справка синоптиков. Снег начал идти в двенадцатом часу ночи. Между прочим, я сам тому свидетель. Я тоже, примерно около двенадцати ночи, шёл домой с работы. Шёл снег.
Лопатин прихватил с собой, кроме бутылки «каустика», ещё две бутылки с вином. Он шёл вдоль речки М. Гнилуша. Что интересно, на том месте, где Бакланов нашёл носовой платок, Лопатин тоже поскользнулся и упал. Чтобы вытереть руки, достал носовой платок. Он спешил, так как наступал Новый год, и по неосторожности упустил платок. Подойдя к мастерской, стал стучать во входную дверь. Но дверь была заперта. Журов предложил Лопатину подойти к окну с тыльной стороны здания. Журов вынул стекло и впустил Лопатина внутрь мастерской.
— Это всё выдумки следователя! — неожиданно для всех прозвучал громкий голос начальника уголовного розыска Пилина.
Тем самым он прервал мой рассказ.
— Где же доказательства этому факту? — продолжал говорить Пилин. — Журова нет. Лопатин молчит. Значит — выдумки! Ты, Рудольф Васильевич, не вешай нам лапшу на уши!
Я в душе ухмыльнулся и сделал вид, что не расслышал реплику Пилина. Как только Пилин замолк, я продолжил рассказ.
— Находясь внутри мастерской, Лопатин передаёт Журову бутылку с «каустиком» и тут же ставит на стол спиртное — две бутылки вина. Журов, ничего не подозревая, на радостях, как говорят в народе, «на халяву», пьёт спиртное. К тому же наступал Новый год. Есть дополнительный повод выпить. Журов от употребления приличного количества спиртного запьянел. Этого момента дожидался Ло-патин. Как только Журов заснул, он стал выбирать ткани, какие ему нужны были. Собранный товар и, в том числе, два платья складывает в один узел. Через окно вылезает и уходит с вещами. К этому времени снег уже покрыл всё пространство и продолжал идти. Пока Лопатин дошёл до заводского забора, снег засыпал его следы. Заранее приготовленной верёвкой он перекинул узел через забор, после сам перелез. Спрятал в нише вещи и ушёл домой. С собой прихватил только два платья. Как происходили события дальше, вы уже знаете.
Как только я произнёс последнее слово, тут же все зашумели, заговорили и посыпались вопросы.
— Рудольф Васильевич, Вы ничего не сказали, как был отравлен Журов? А Лопатин — какое отношение имеет к отравлению? Он же не наливал ему раствора натрия, так ведь?
— Простите ребята, я не могу ответить одновременно на все ваши вопросы. Начну с первого вопроса. Этот вопрос был для меня самым сложным и самым нерешаемым. Я много думал об этом. Лопатин категорически отрицает свою причастность к отравлению. А у меня нет доказательств, чтобы надавить на него. Я сам вначале не знал, как он это сделал. Вдруг я вспомнил один случай из моей жизни, происшедший на рыбалке. Как-то летом я, ещё двое со мной — два Саши: один — большой ростом, а второй — маленький, так и я их прозвал — Саша большой и Саша маленький, — мы поехали на рыбалку на Цимлянское водохранилище. За несколько километров до места ловли нас застал ливень. Дороги в сельской местности сами знаете, какие. Твёрдого покрытия нет. Только прочищенная скрепером земля, похожая на дорогу. Мы застряли. Помощи ждать было неоткуда. Поблизости селений нет. Наступала ночь.
Решили переночевать и ждать, пока дорога выветрится. Мы плотно поужинали с выпивкой и легли спать в машине. Маленький Саша проснулся раньше нас, видимо, жажда мучила, так как он больше выпил и, видимо, решил похмелиться. Достал из кармана спинки чехла бутылку, в которой находился ацетон. Бутылку ацетона я купил до поездки на рыбалку для разведения краски. Положил в карман чехла и забыл выложить перед поездкой на рыбалку. Она была закупоренная, то есть непочатая и с этикеткой на бутылке. Несмотря на очевидность, что на этикетке надпись «Ацетон», наш товарищ откупорил бутылку, налил в рюмку и собирался выпить. В этот самый момент, мимо нас проезжал трактор «Беларусь», и Саша, увидев проезжающий мимо нас трактор, выскочил, держа в одной руке бутылку, а в другой — налитую рюмку, на дорогу и остановил его. Попросил тракториста доставить нас до водохранилища. Тракторист, уже находясь прилично в нетрезвом состоянии, потребовал у Саши сначала «магар». Саша, долго не думая, при них же, выпил налитую рюмку. После налил трактористу и его напарнику. Что дальше с ними произошло, рассказывать долго, и у меня в данный момент нет времени. Желающим послушать дальнейшую историю могу рассказать как-нибудь в свободное время. Только скажу, нам тогда не до шуток было.
Этот случай помог мне понять, что Лопатин, прекрасно знал слабую жилку Журова, что тот, проснувшись, захочет утолить жажду, то есть захочет похмелиться. Лопатин абсолютно был уверен, что Журов обязательно захочет спиртное и выпьет. Так и случилось. Расчёт был точно рассчитанным. Многие присутствующие могут спросить у меня, зачем это нужно было Лопатину. Не так ли?
— Да, конечно! — послышались выкрики.
— Отвечу. Чтобы не было свидетеля. Журов выпил вместо спиртного «каустик», умер, и не стало свидетеля.
— А ты, Рудольф Васильевич, можешь доказать, что Лопатин налил в стакан этого раствора? — задал вопрос начальник угро Пилин.
— Пока у следствия прямых доказательств нет по этому факту. Косвенные есть, и потому могу сказать точно, даже уверен, что Лопатин, уходя из мастерской с похищенными вещами, забрал с собой пустые бутылки из-под спиртного, в том числе, и стаканы, если, конечно, они были у них. Вероятно, стаканы были. Оставил только бутылку с раствором натрия. Бутылка была из-под вина «Агдам». На бутылке была этикетка. Все эти действия говорят о том, что у Лопатина был умысел, то есть мотив — отравить его. Иначе бы он не забрал пустые бутылки и стаканы. То, что Лопатин угощал вином Журова, это уже доказанный факт. Лопатин, по пути следования к нише, мог выбросить бутылки в речку или в мусорный контейнер.
— Рудольф Васильевич, — снова обратился ко мне Пилин, — то, что ты тут рассказал или пытался изложить, всё это твои предположения, размышления. Их к делу не пришьёшь. Ведь Лопатин до сих пор не признал кражу, так?
— Алексей Николаевич, это не совсем так. Да, вначале он не признавал. Стоял как кремень. С того самого момента, когда я узнал про платья, которые находились в доме Лопатина, ни на секунду не сомневался, что кражи, что первая, что вторая, дело рук этого самого Лопатина. Но — одно дело не сомневаться, быть уверенным, другое дело — как доказать!
Доказательная база, какая-никакая, была, но недостаточная для такой глыбы, как Лопатин. Надо было сломить его
