— Надеюсь, не разбудил, — сказал он.
— Я уже встал. — Валландер взял в руки кофейную чашку.
— После того как вы ушли, мне пришли в голову некоторые соображения, — продолжал Блумель. — Я подумал: самолет должен был лететь на очень небольшой высоте, чтобы кто-то в районе Моссбю мог услышать шум двигателя. А если он летел низко, то, значит, его могли слышать и другие. Таким образом, вы и выясните, куда он следовал. А если повезет, найдете даже кого-нибудь, кто слышал, как он разворачивался, чтобы лететь назад.
Блумель был прав. Валландеру самому нужно было догадаться. Но он промолчал.
— Мы этим занимаемся, — произнес он вместо этого.
— Вот и все, — сказал Блумель. — Как поживает ваш отец?
— Говорит, что собирается в путешествие, в Египет.
— Отличная мысль.
Валландер не ответил.
— Однако холодает, — закончил разговор Блумель. — Зима наступает.
— Скоро нас снегом занесет, — согласился Валландер.
Он вернулся на кухню, думая о том, что сказал Блумель. Пусть Мартинссон свяжется с коллегами из Томелилла и Сьобо. Возможно, удастся отследить маршрут самолета и пункт назначения, найдя людей, которые рано встали и услышали над головой шум двигателя, а если повезет, то и тех, кто услышал его дважды. Наверняка ведь есть еще фермеры, которые рано встают к своим коровам?
Около восьми Валландер входил в двери участка. В свитере, предназначенном для температуры минус пять.
Он попросил Эббу сделать его отцу туристическую страховку.
— Я тоже мечтаю об этом, — сказала она. — Отправиться в Египет, увидеть пирамиды…
Похоже, все завидуют моему отцу, подумал Валландер, наливая себе чашку кофе и относя ее в кабинет. Никто ничему не удивляется. Я, кажется, единственный, кто боится, как бы чего не вышло. К примеру, как бы он не заблудился в пустыне.
Мартинссон оставил у него на столе рапорт об авиакатастрофе. Валландер быстренько пробежал его глазами и подумал, что Мартинссон слишком многословен. Рапорту следовало бы быть вдвое короче. Он позвонил Мартинссону и рассказал о вчерашнем разговоре с Бьорком. Мартинссон явно обрадовался. Затем Валландер предложил собраться — он решил, что стоит последовать совету Блумеля. Ханссон и детектив Сведберг были на месте, Мартинссон попросил их подойти в половине девятого. Рюдберг до сих пор не пришел.
Они собрались в переговорной.
— Кто-нибудь видел Нюберга? — спросил Валландер.
В эту минуту Нюберг появился на пороге. Растрепанный, как всегда, он выглядел так, словно целую ночь не спал. Он сел на свое обычное место, чуть в стороне от остальных.
— Похоже, Рюдберг заболел, — сказал Сведберг, почесав лысину карандашом.
— Да, он болеет, — подтвердил Ханссон. — У него радикулит.
— Ревматизм, — поправил Валландер. — Это совсем другое.
И повернулся к Нюбергу.
— Мы осмотрели крылья, — заговорил тот, — смыли противопожарную пену и попытались сложить куски фюзеляжа воедино. Цифры и буквы были не просто закрашены, перед этим их еще и соскоблили. Те, кто был на борту, очень не хотели, чтобы их выследили.
— Насколько я знаю, на двигателе должен быть номер, — сказал Валландер. — Ну и, конечно, самолетов производится гораздо меньше, чем автомобилей.
— Мы свяжемся с заводом компании «Пайпер» в США, — сказал Мартинссон.
— Есть еще несколько вопросов, требующих ответа, — продолжал Валландер. — Сколько может пролететь такой самолет на одном баке горючего? Насколько принято иметь дополнительные баки с горючим?
Мартинссон записал вопросы.
— Я найду ответы, — сказал он.
Открылась дверь, и вошел Рюдберг.
— Я был в больнице, — буркнул он. — Там всегда все затягивается.
Валландер видел, что его мучает боль, но ничего не сказал.
Вместо этого он выдвинул идею найти всех, кто слышал шум двигателя. Ему было слегка стыдно перед Блумелем за то, что он не сослался на него.
— Прямо как во время войны, — заметил Рюдберг. — Тогда в Сконе каждый ходил и прислушивался, не летит ли самолет.
— Возможно, это ничего и не даст, — сказал Валландер. — Но не будет вреда, если мы поспрашиваем коллег из близлежащих районов. Лично меня беспокоит мысль о том, что это, возможно, был перевозчик наркотиков, который выбросил где-то свой груз.
— Надо поговорить с Мальмё, — сказал Рюдберг. — Если они заметят, что поставки значительно увеличились, значит, здесь может быть связь.
Никто не возразил. И в девять Валландер закончил совещание.
Остаток утра он провел, заканчивая работу над делом о нанесении телесных повреждений в Скурупе и передавая его Перу Окесону. В обеденный перерыв вышел в город и купил себе хот-дог. В четверть третьего вернулся в участок. Там все словно вымерло. Валландер продолжал работать над стопкой дел у себя на столе. После нанесения телесных повреждений в Скурупе было ограбление в центре Истада, на Пилгримсгатан. Средь бела дня кто-то разбил окно и очистил дом от разных ценных вещей. Валландер качал головой, читая рапорт Сведберга. Невозможно поверить, что никто из соседей ничего не видел.
Теперь и в Швеции так? — задавался он вопросом. Теперь и в Швеции люди боятся поделиться с полицией своими наблюдениями? Если да, то положение дел куда хуже, чем хочется думать.
Валландер просматривал материалы, делал заметки — кого следует допросить, что в какой папке искать. Но у него не было иллюзий: раскрыть дело об ограблении они не смогут без огромной порции везения — или без надежных свидетельских показаний.
Около пяти в кабинет вошел Мартинссон.
— У коллег из Сьобо для нас кое-что есть, — начал Мартинссон. — Там один крестьянин всю ночь искал своего теленка. И вчера утром он позвонил в полицию Сьобо и сказал, что вскоре после пяти видел странные огни и слышал шум мотора.
— Странные огни? Что он имел в виду?
— Я попросил наших коллег порасспросить его подробнее. Его фамилия Фридель.
Валландер кивнул:
— Огни и шум мотора. Это подтверждает нашу гипотезу о плановой выброске груза.
Мартинссон развернул карту и показал место — оно оказалось в том районе, что вчера очертил Блумель.
— Ты отлично поработал, — похвалил Валландер. — Посмотрим, к чему нас это приведет.
Мартинссон сложил карту.
— Ужасно, если это правда, — сказал он. — Если это действительно то, о чем мы думаем, тогда мы беззащитны. Если любой старый самолет может пересечь границу, сбросить груз наркотиков, и его не засекут.
— Пора привыкнуть, — сказал Валландер. — Но, конечно, я с тобой согласен.
Мартинссон ушел. Через некоторое время собрался домой и Валландер. Дома он в виде исключения приготовил себе настоящий обед, пока варилась картошка, принял душ и в половине восьмого сел на диван с чашкой кофе посмотреть новости. Как только объявили главные новости, зазвонил телефон. Это была Эмма — ее рабочий день в больнице кончился. Валландер не знал, что выбрать, — то ли одинокий вечер, то ли пусть она придет. Вовсе не уверенный в том, что действительно хочет ее видеть, он спросил, не зайдет ли она. Она ответила «да». Валландер уже знал, что это значит: она останется только до полуночи, потом оденется и пойдет домой. Чтобы собраться с силами к ее приходу, он выпил две порции виски. Потом поменял простыни на кровати, засунув несвежие в кладовку, где и так уже было полно грязного белья.
Эмма пришла около восьми. Услышав ее шаги на лестнице, Валландер выругался. Почему он это не прекратит, раз у них нет будущего?
Она вошла и улыбнулась — невысокая, с каштановыми волосами и красивыми глазами. Он поставил музыку, которая ей нравилась. Они пили вино, а около одиннадцати пошли в постель. Валландер думал о Моне.
Потом оба уснули. Ни один из них не сказал ни слова. У Валландера болела голова. Когда она стала одеваться, он тоже проснулся, но решил притвориться спящим. Вот хлопнула входная дверь — и только тогда он выбрался из постели и попил воды. Потом опять лег, повспоминал Мону и уснул.
В глубинах сна вдруг зазвонил телефон. Он тотчас проснулся, прислушался. Звонки не умолкали. Он взглянул на часы: четверть третьего. Значит, что-то случилось. Он сел в постели и взял трубку.
Это был полицейский Нослунг, который сегодня дежурил.
— Пожар на Мёллегатан, — сказал Нослунг. — На углу с Лилла Страндгатан.
— Что горит?
— Магазин «Все для шитья» сестер Эберхардссон.
— Похоже, это компетенция пожарных и патруля.
— Они уже там. Но похоже, что дом взорвали. А кроме того, эти сестры жили прямо над своим магазином.
— Они успели выйти?
— Кажется, нет.
Больше Валландер не раздумывал.
— Еду, — сказал он. — Кому еще вы позвонили?
— Рюдбергу.
— Лучше бы вы его не будили. Взяли бы Сведберга и Ханссона.
Валландер повесил трубку, посмотрел на часы. Семнадцать минут третьего. Одеваясь, он думал о том, что сказал Нослунг. Магазин «Все для шитья» взорвали. В это невозможно поверить. Но если его взорвали вместе с двумя его владелицами, то это очень серьезно.
