— А разговоры эти ты ведешь со мной не просто так? Есть какое-то альтернативное решение?
— Альтернативное решение всегда есть, — кивнул сыщик. — И для начала я хотел бы, чтобы ты поделился со мной кое-какой информацией. Я ведь сразу сказал тебе: вопросов у меня много, а ответов на них нет. Поможешь?
— Что ты хочешь знать? — Равшан плотнее запахнулся в халат.
— Убийство абхазского наркокурьера — твоих рук дело?
— Нет. У абхазов свой бизнес, у меня — свой. Интересы не пересекаются. Хотя абхазы тоже сначала на меня подумали. — Дагестанец пристроил во рту новую сигарету. — Но я смог убедить их, что ни при чем. И я действительно ни при чем.
— А что тебе известно об этой истории? — спросил Гуров.
— Курьера убили, когда он вез деньги. Возможно, кто-то из залетных. Его смерть, равно как и нынешнее местонахождение пропавших бабок, — загадка для всех. Астамур приехал разобраться в ситуации. Он считал, что его нагрел либо я, либо Сват. — Пуская дым носом, Равшан смотрел не на Гурова, а немного в сторону. Словно говорил сам с собой. Как на исповеди. — Астамур никогда никому не доверяет. Он начал зачищать хвосты. Убил своего партнера Джамала…
— Зачем?
— Посчитал его ненадежным. Предателем. И опасался, что через него ниточка может потянуться дальше… Сват пропал. Никто не знает, где он. Но я подозреваю, что его постигла та же участь, что и Джамала. Наверняка и я в списке Астамура. Или был в нем до тех пор, пока он не решил наладить в Москве новый канал сбыта своей дури. Бабки для Астамура — все. Ради них он пойдет на что угодно.
— А какую роль во всем этом играл Композитор?
Равшан замялся. Но потом решил идти до конца:
— Композитора нашел я. И свел его с Астамуром. Но сразу предупредил, что с мокрухой дел иметь не буду. Так что я гарантирую: крови на руках Композитора нет. Не в этот раз… Он занимался тем, что искал пропавшие деньги.
— Почему он искал их на квартире Шихановой?
— Кого? — не сразу дошло до Равшана.
— Мы взяли его на квартире девушки убитого курьера.
Ведя допрос Лагдаулина, Гуров настолько увлекся, что совершенно забыл, где находится и при каких обстоятельствах происходит разговор. Он вел себя так, как будто был в собственном кабинете.
— Этого я не знаю, — ответил Равшан. — Могу только предположить, что Композитор отрабатывал все возможные контакты курьера. Астамур не исключал возможности того, что курьер сам мог задумать весь этот кидок, но пал жертвой жадных сообщников. Русские не знают чувства меры…
— Астамур приехал в Москву один?
— Нет. С ним были его люди. Двое.
— Описать сможешь?
Равшан отрицательно покачал головой:
— Я их не видел. Ни разу. Астамур только упоминал о них. И разговаривал с одним из них по телефону. Но даже по имени не называл. Так что тут я…
— Они все еще в Москве?
Проститутка с длинными каштановыми волосами и высокой вызывающей грудью закончила бинтовать ногу раненого дагестанца. Ее подруга тем временем разместилась на подоконнике и лениво потягивала красное вино прямо из горлышка. Третья девушка все еще пыталась привлечь внимание Равшана. Но тщетно. В этот момент для него никого не существовало. Он закурил третью сигарету подряд.
— Астамур уехал. Но вернется. Это точно. А насчет тех двоих я не знаю…
— Астамур нашел нового поставщика в Москве? — не унимался Гуров.
— Нет. Да и какой поставщик? — фыркнул Равшан. — Ему бы для начала нового курьера найти. А зная, как он щепетилен в выборе кадров, думаю, процесс затянется. Астамур может вообще больше в Москву ничего не возить. Будет искать другой город…
В кармане полковника зазвонил мобильный. Он потянулся в карман за аппаратом. Дуло пистолета ткнулось Гурову в спину, но он никак на это не отреагировал. Просто достал трубку и нажал кнопку вызова.
— Гуров слушает!.. Нет, со мной все в порядке. Пока никакого штурма. Я же сказал. Только по моему сигналу. Или если меня не будет через пятнадцать минут.
— Впечатляет, — хмыкнул Равшан, когда сыщик завершил свой короткий телефонный инструктаж.
— Я не пытался произвести на тебя впечатление. Я сразу сказал, что не блефую. Разве не так?
— Так. Мы закончили?
— Не совсем, — покачал головой полковник. — Еще пару вопросов, Равшан. Кто такой Илья Выдренков?
На лице дагестанца отобразилось искреннее недоумение.
— Первый раз о таком слышу.
— А возвращаясь к Композитору… Ты сказал, что он отрабатывал все контакты убитого курьера… Что это были за контакты? Кроме девушки?
— А Композитор вам не сказал? — хитро прищурился Лагдаулин.
— Сейчас я спрашиваю об этом тебя, — жестко припечатал Гуров.
— Значит, не сказал… Но и я тут не помогу. Композитор работает, не докладывая никому о промежуточных результатах. Только о конечном.
— Понятно. — Гуров поднялся на ноги и отодвинул стул. Сверился со своими наручными часами. На полковника вновь навалилась усталость. — Сколько времени тебе понадобится на сборы, Равшан?
— Какие еще сборы? — не понял дагестанец.
— В отдел со мной поедешь, — пояснил Гуров. — Для официальной дачи показаний. И ребятки твои ушлые тоже. А потом ИВС, следствие… В общем, все как полагается. Или ты прямо в халате своем роскошном в камеру собрался? Такой наряд там не очень жалуют.
Равшан вскочил на ноги. Кровь бросилась ему в лицо, губы скривились, нос как будто сделался еще острее.
— Ты ничего не попутал, Гуров? — Дагестанец, не гася, бросил сигарету в поднесенную проституткой пепельницу. — Сдается мне, ты сейчас не в том положении, чтобы диктовать условия.
— Правда? Мне так не кажется.
Дуло пистолета все еще давило в спину полковника. Но все последующие действия Гурова, уложившиеся в трехсекундный интервал, были настолько молниеносными, что никто из обитателей комнаты не успел и глазом моргнуть. Сыщик стремительно шагнул влево, отставил локоть и врезал им точно в кадык стоящего сзади дагестанца. Издав каркающий гортанный звук, тот пошатнулся и тяжело рухнул на колени. Полковник успел подхватить пистолет, выскользнувший из пальцев бандита. Носком ботинка он подцепил стул и прицельно швырнул его в голову раненого. Вторая рука уже выдернула табельное оружие из наплечной кобуры. Гуров одновременно с двух стволов поймал на мушку и Равшана, и его коренастого подручного.
— Руки на затылок!
Команда больше была адресована коренастому, потому что именно он потянулся в карман куртки за пистолетом, но предпочел не рисковать и покорно сложил ладони на макушке.
— Дамы выходят первыми. — Полковник галантно склонил голову. — Там вас встретят. А ты пока все-таки накинь что-нибудь, Равшан. Как я уже сказал, в камерах ИВС не принято щеголять в таких нарядах.
Лагдаулин по очереди окинул взглядом каждого из своих подручных, все еще надеясь на их поддержку, но все трое оказались бессильны против полковника Гурова. Девушки уже спускались по лестнице, громко цокая каблуками. Сыщик подошел к крепышу, сунул ему руку в карман и отобрал оружие.
— Бери своего дружка и тащи вниз. Бегать не советую. Снайперы по периметру только этого и ждут.
— Ты за это ответишь, Гуров, — зло прошипел Равшан.
Не снимая халата, он натягивал брюки.
— Я всегда отвечаю за свои поступки, — парировал полковник. — Значит, отвечу и за этот. Пошевеливайся. И выспись сегодня хорошенько, Равшан. Завтра тебя ждет очная ставка с Композитором.
— Я с тобой как с человеком поделился…
— И я свое слово сдержу. Умолчу о твоих сегодняшних подвигах. Сделка есть сделка, Равшан.
* * *
— Позволь угостить тебя еще одним коктейлем? — Крячко на полную катушку включил все свое обаяние, проникновенно заглядывая в глаза Ирине. К тому же это было несложно. Девушка понравилась ему с первого взгляда. Как раз в его вкусе. — Ничего, что я на «ты»?
— Да легко. — Ирина закинула ногу на ногу, демонстрируя полковнику свои гладкие упругие бедра. Крячко не мог не сфокусировать на них взгляд. Это было выше его сил! — И от коктейля, конечно, не откажусь. При условии, что ты тоже что-нибудь выпьешь. Ничего, что я на «ты»?
— Да легко!
Они оба засмеялись. Станислав занял место на соседнем табурете и подал знак бармену.
— Девушке повторите то же самое, а мне рюмку коньяка, — заказал он.
— Мужественный напиток для мужественных мужчин, — прокомментировала Ирина. — Так зачем ты меня искал? Ты мент?
Крячко улыбнулся:
— Честно говоря, да. Но для тебя просто Стас. Ментом меня зовут только близкие друзья-коллеги.
Она снова засмеялась.
— А ты забавный, Стас.
— А ты красивая. Это не пустой комплимент, а разумная констатация факта. Мне много с кем приходится встречаться по долгу службы, но такие встречи — соединение приятного с полезным.
