Леонид Словин - Астраханский вокзал. Повесть и рассказы

— Ну и ну! — покачал головою Кристинин, когда инспектор ушел. — Кто это?

— Капитан Трошин, — старшина помедлил, — Иди, Денисов, в общежитие, переоденься!

— Ну я пошел, — смущенно попрощался Денисов, — желаю вам поскорее разыскать Фогеля! Поговорить не успели… Так все получилось…

Кристинин рассеянно наблюдал за поломоечным комбайном, с ревом приближавшимся к автоматической камере хранения. Им управляла энергичная женщина в комбинезоне, две другие ей помогали. Пассажиры стали поднимать вещи, освобождая проход. Женщины спешили. В жестких щетках поломоечного агрегата беззвучно прыгал и вертелся смятый бумажный стаканчик. У входа в зал показались Горбунов и уже знакомая Кристинину девушка. Майор что-то ей объяснял, растерянно разводя руками…

Вернувшись через двадцать минут к камерам хранения, Денисов снова увидел Кристинина и Горбунова. Они и не думали уходить.

— Поедешь с работниками МУРа, — сказал Денисову старшина, — есть одна зацепка, проверьте. Может, найдем вещи!

Пока они были на вокзале, на улице потеплело, и пошел снег. Вокруг почти ничего не было видно из-за стремительно налетавших белых шквалов. И все-таки здесь дышалось легче, чем на вокзале. И было тихо.

— Может, вам лучше отдохнуть? — спросил Денисов. — Вы ведь с самого утра! И опять весь день завтра мотаться по городу.

Кристинин ничего не ответил. Денисов был молод и еще не знал всех тонкостей профессиональной этики. Горбунов несильно смазал Денисова рукой по шапке.

В машине Кристинин включил внутренний свет, достал карту Москвы и расстелил рядом с собою на переднем сиденье. Майор Горбунов и Денисов расположились сзади.

— Место, куда стремились преступники, должно находиться недалеко от какого-то моста, до него можно доехать трамваем. — Кристинин снова стянул с головы шапку. — Смотрим трамваи: третий, тридцать восьмой, тридцать девятый, «А»… Мосты: Краснохолмский, Устьинский, Автозаводской…

— Краснохолмский отпадает, — сказал Денисов, — до него от вокзала рукой подать! Ясно, что они не взяли бы такси на такое расстояние! И для таксиста подозрительно.

— Дальние мосты тоже отпадают — на трамвае они туда не поедут!

Горбунов перегнулся через спинку сиденья и включил радио. Шел репортаж с первенства Европы по фигурному катанию, предназначенный для телезрителей.

— …Наша замечательная пара Людмила Пахомова и Александр Горшков заканчивают катание! Мы с вами! — донеслось сквозь шум атмосферных разрядов. — Мы с вами, Людмила и Александр, все, все, без исключения, кто сейчас слушает и смотрит нашу передачу…

— Путь к мосту должен быть простым и не очень далеким, чтобы на трамвае было даже удобнее, чем на такси. С учетом одностороннего движения…

— Еще минуточку, — ни к кому не обращаясь, попросил Горбунов, — сейчас объявят очки!

Но комментатор не спешил.

— …Английская пара Таулер — Форд прима-танцоры! Но только танцоры, исполнители, но не творцы…

Внезапно наступила пауза, пронизанная ветрами и хрипотой.

— Надо же в такой момент! Ну ладно, — майор махнул рукой, и Кристинин, словно только дожидавшийся этой секунды, без сожаления нажал на клавиш радиоприемника. В машине стало тихо.

— …Я вижу только один такой мост. К нему отсюда идут два трамвая, оба кратчайшим путем. Думаю, это он. Автозаводской. Если же ехать на машине, надо сначала выехать на Садовое кольцо, к метро «Добрынинская», оттуда — на Тульскую. Сейчас проверим еще одну деталь, — Кристинин поискал глазами на карте, — ну да, и кинотеатр «Алмаз» в общем-то недалеко. Один район. Какие соображения?

— Думаю, нужно связаться с трамвайным депо. Пассажиров вечером на этих линиях негусто. — Горбунов откинулся на спинку сиденья, азарт спортивного болельщика в нем утих, и он привычно похрустывал костяшками пальцев.

— Может, водители трамваев кого-нибудь вспомнят?! Веселые молодые ребята с чемоданом и сумкой — это уже немало?!

— Согласен. — Кристинин включил зажигание.

Еще несколько минут, пока грелся мотор, они сидели

молча, наблюдая, как оконные «дворники» медленно и неловко царапают ледяные наросты на стеклах. Потом Кристинин плавно тронул машину с места.

В белой пелене ехать пришлось осторожно.

— Фогель не пытался выбраться из Москвы? Нет сведений? — Денисову хотелось быть чем-то полезным. — Если да, то главное сейчас — вокзалы.

— Трудно сказать, — отозвался Горбунов.

Майор объяснил Денисову, что ни он, ни Кристинин не руководят розыском Фогеля, а включены в оперативную группу как сотрудники, знавшие преступника в лицо. Словесный портрет Фогеля, в котором чаще других признаков в разных сочетаниях присутствовало слово «средний», нельзя было назвать особенно запоминающимся: «рост средний», «телосложения среднего», «рот средний»…

Фотографии Фогеля должны были поступить ночью.

— Вот и приходится пока разыскивать силами тех, кто его знал раньше, — закончил Горбунов, — дело не очень рациональное.

— Я давно говорю: надо, чтобы портрет по возможности был художественным, — вмешался Кристинин,- помните, у Гоголя Ноздрев — среднего роста, очень недурно сложенный молодец, с полными румяными щеками, с белыми, как снег, зубами. Свеж, как кровь с молоком! Любо-дорого искать! Или Ионыч Чехова — полный, ожиревший, тяжело дышит, ходит, откинув голову назад, оттого, что горло заплыло жиром, голос тонкий и резкий… Так и видишь!

У трамвайного парка Кристинин затормозил.

Майор Горбунов поднял воротник:

— Я буду у диспетчера. Звоните.

— Там у них буфет есть ночной, — не обернувшись, сказал Кристинин, — всегда черный кофе.

Когда они выехали на Серпуховской вал, снежный вихрь изменил направление и бил в лобовое стекло. Ветер заметно усилился, и несшиеся на большой скорости снежинки казались тонкими белыми пиками, летевшими в машину. На тротуарах прохожих не было.

— Я люблю, жару, — признался Кристинин, снимая руку с руля, чтобы еще туже стянуть на горле кашне, — и хотел бы оказаться сейчас где-нибудь на полустанке, в жаркий летний день. Чтобы были нагретые на солнце рельсы. Тишина. А рядом — какое-то картофелехранилище, в лопухах по самую крышу. Знаешь, такое округлое, смоляное.

— И длинный грузовой состав ждет скрещения со скорым, — попытался дофантазировать Денисов, — и речка впереди с деревянным мостом.

Оставаясь один на один с Кристининым, Денисов чувствовал себя свободнее, и ему даже казалось, что он понимает капитана: был Кристинин в чем-то похож на командира подводной лодки, с которым три года ходил Денисов на Севере. Но появлялся майор Горбунов, говорил о принципе действия играющих в шахматы машин, о раскопках и древних рукописях, корнях незнакомых слов и выставках, и оказывалось, что у Кристинина в жизни есть что-то еще, чего не было ни у командира подлодки, ни у Денисова.

— Я хочу спросить вас, вы сначала тоже были постовым? До того, как попали в уголовный розыск?

Кристинин помолчал, прикуривая.

— Нет, это длинная история. После университета я несколько лет работал адвокатом, потом следователем… Собственно, у меня была такая программа…

— А на моем месте какую бы вы избрали программу?

— Осенью ты поступаешь на юридический факультет? Это хорошо. А сейчас? — Он помедлил. — Что можешь сказать о поезде, зная только его номер? В какую сторону он идет? Как делят между собою вагоны носильщики? Смог бы ты рассказать про путь, который проделает выброшенный на вокзале клочок бумаги? В каком часу, когда и кто перенесет его из урны в контейнер, как он окажется на заднем дворе, а потом на городской свалке?! В каком месте под вокзалом проходит теплоцентраль и где можно ночью отсидеться в тепле? Ты все это знаешь?

— По правде говоря, я не думал об этом…

— Ты должен знать о вокзале по возможности все… Постой, мы, кажется, приехали…

Автозаводской мост был широк, пуст и бел. Снежный буран утих.

— «Иди туда, не знаю куда, принеси мне то, не знаю что», — сказал Кристинин, выходя из машины, — такова задача. И все же работник розыска обязан надеяться на успех, разыскивая неизвестно кого, без фамилии и адреса, ночью, на незнакомом безлюдном мосту.

— В таких случаях я обычно нахожу большую котельную, — поделился своим скромным опытом Денисов, — там собираются кочегары из окрестных маленьких, курят, калякают…

Тем не менее в котельной, которую они разыскали, никого не было.

— Видно, здешний кочегар вынужден сам ходить в гости.

Напротив котельной, в проходной маленького заводика Денисов заметил огонек. Денисов постучал в дверь, пригнулся к маленькому окошечку, но никого не увидел. Тогда он снова постучал в дверь и, сложив ладони рупором, крикнул:

— Ми-ли-ци-я!

— Я и смотрю: никак милиция! — тотчас послышалось под самой дверью. На пороге проходной показалась маленькая сухонькая старушонка с вязаньем в руках. В ногах у сторожихи кружился и косо посматривал на пришельцев грязноватый щенок.