Ознакомительная версия.
На покой ветеран невидимого фронта ушел лишь в позапрошлом году. Несколько лет назад, еще будучи на службе в органах госбезопасности, он занимался сектой, носившей название «Дети Марса». Заезжий мошенник, в прошлом астроном-любитель, имевший проблемы с психикой, объявил себя прямым потомком некоего повелителя планеты Марс, который миллионы лет назад переселился на Землю и дал начало династии владык. Мессия уверял, что приверженцев нового вероучения он искал среди потомков марсиан, прибывших вместе с повелителем.
Как ни странно, несмотря на бредовость выдвигаемых им идей, секта с какого-то момента начала расти как на дрожжах. Потомки марсиан, сагитированные им и его последователями, послушно несли свои кровные на строительство храма, посвященного инопланетным предкам. Надо сказать, что это дело почему-то откладывалось из года в год.
Будучи человеком глубоко аморальным, мессия насаждал в своей секте культ нравственной распущенности. Все службы сектантов завершались дикими оргиями. Романов понимал, что этот вероучитель не более чем хапуга, погрязший в разврате и обманом прибирающий к рукам чужие деньги. Он нашел-таки способ, как освободить город от ширящейся чумы сатанистского толка. Однажды от одного из сектантов он сумел получить информацию о том, что глава секты, войдя в раж своего миссионерства, собирается разнообразить проводимые им службы кровавым жертвоприношением. Тут же было решено взять его в тот момент, когда мессия надумает совершить запланированное убийство.
Операция прошла так, как и задумывалось. Главарь прикоснулся ножом к телу своего приверженца, на которого пал жребий. Тот, с забитым кляпом ртом, отчаянно задергался в путах. В этот момент в помещение молельни ворвался спецназ. За изуверство и мошенничество мессия получил солидный срок.
Большая часть сектантов тут же рассеялись, словно с них сошло какое-то наваждение. Но вот актив, уже вошедший во вкус властвования над душами людей, получения халявных денег и безудержного разврата, как считал Виталий Георгиевич, никак не хотел расставаться со своим марсианским прошлым.
– Уверен, что эти люди постарались найти себя в чем-то похожем, может быть и куда более скверном, – завершил он свой рассказ.
По просьбе Льва Ивановича Романов составил небольшой список марсианского актива с указанием домашних адресов каждого. Гуров пробежал глазами по «поминальнику» из пяти фамилий и поблагодарил старика за информацию.
Уже собираясь уходить, он поинтересовался:
– Виталий Георгиевич, я, конечно, постарался соблюсти все требования конспирации, чтобы наши клиенты ничего не узнали об этой встрече. Но вот вы, согласившись со мной поговорить, наверное, шли на определенный риск? Не опасаетесь, что сектанты могут вам отомстить?
Тот со спокойным видом отрицательно качнул головой.
– Спасибо за беспокойство, но вы могли бы и не заморачиваться с конспирацией, – он махнул рукой. – Я ничего не боюсь. Во-первых, годы уже не те, чтобы бояться. Жизнь и так на исходе. Во-вторых, я прошел очень суровую школу спецподготовки, которая включала в себя и предчувствие грядущих событий. Особенно неприятностей. Так что врасплох меня никто не застанет. Кстати, чуть не забыл! Есть еще один человек, который, мне кажется, мог бы быть вам интересен.
– Я весь внимание! – Лев Иванович сразу же ощутил, что сейчас будет сказано нечто очень важное.
Как поведал далее его собеседник, пару лет назад прямо с улицы в местную психиатрическую клинику был доставлен некий человек, который страдал странной формой амнезии и психического расстройства. Он не помнил даже своего имени и каждую свободную минуту исполнял какой-то странный танец, распевая при этом о каких-то пламенных дарах, преподносимых некоему истинному властелину мира.
– Знаете, этот случай очень похож на помешательство, связанное с неким изуверским культом. Вот мне и подумалось, не адепт ли этой секты, окончательно повредившийся рассудком, попал к психиатрам?
Попрощавшись с Романовым, Гуров отправился в гостиницу. Стас уже был там. Он разыскал редакцию «Источника правоты», которая размещалась недалеко от длинного двухэтажного корпуса старинного рынка. В дороге словоохотливый таксист сообщил Крячко, что учредитель этой газеты – местный водочный магнат с криминальным прошлым. Таксист сообщил, что судебные иски к этой газете в Средневолжске – дело обычное.
Крячко поднялся на третий этаж и разыскал дверь с табличкой, извещавшей о том, что здесь находится редакция газеты «Источник правоты». Он увидел просторное, людное помещение, на американский лад разделенное прозрачными пластиковыми перегородками в человеческий рост.
Главного редактора на месте почему-то не оказалось. Его заместитель выслушал визитера из органов и лишь беспомощно развел руками. С материалом о Гурове он не работал. Впрочем, кое-что смогла прояснить ответственный секретарь – несколько чопорная дама, которой явно не хватало лорнета и шляпки с вуалью. Она сообщила, что публикация материалов такого рода всегда идет только через учредителя. Поэтому, скорее всего, заказ на быстряевскую статейку делал именно он.
– Вообще-то мне было поручено созвониться с областным УВД, чтобы утрясти некоторые моменты, – призналась дама. – Я позвонила, и какой-то Аркадий Аркадьевич заявил, что их ведомство претензий к нам по поводу публикации о чужих сотрудниках иметь не будет. «Мы уже ушли от корпоративщины», – сказал он.
Выслушав Стаса, Лев Иванович был вынужден констатировать, что с этого фланга, скорее всего, накопать ничего не удастся. Сектанты и в самом деле оказались достаточно опытными конспираторами. Можно было предполагать заранее, что статья и заказывалась, и оплачивалась через цепочку из нескольких человек, вероятнее всего, использовавшихся втемную.
Опера сходили в кафе, поужинали и вернулись в свой номер. Когда они ступили на порог, запиликал телефон Гурова.
Генерал Орлов, досадливо сопя, поведал о том, что посылал к Быстряевой молодую сотрудницу главка, старшего лейтенанта Тамару Лыкову. Та проявила смекалку, нашла правильный подход и сумела расположить к себе журналистку.
Быстряева в доверительной беседе поведала, что заказ на статью о Гурове сделали по телефону, заранее перечислив на счет редакции «Вечернего хот-дога» весьма солидную сумму. По словам Быстряевой, звонил мужчина, который в подробностях изложил все аспекты будущей публикации. Быстряева состряпала статью за сутки и сбросила ее через Интернет на электронную почту «Источника правоты».
В ходе лирического отступления Быстряева заверила, что ей самой противно писать такие вещи. Мол, она берется за такие заказы только по причине великой нужды в деньгах. Прощаясь с Тамарой, труженица пера мечтательно вздохнула.
– А почему бы вашему ведомству не поддержать нас, бедных журналистов, финансами? – со слезой в голосе заявила она, дыша недавно принятым коньячком. – Эх, какие замечательные статьи я писала бы о нашей славной полиции!
Сотрудница главка пообещала передать ее предложения своему руководству и поспешила откланяться. Было отчего. Ее собеседница резко переменила тему и внезапно оседлала своего любимого конька. Она вдруг заговорила о том, что такая умница и красавица, как Тамара, достойна гораздо лучшей участи, нежели служба в полиции. Например, она могла бы составить партию некоему молодому английскому лорду, каковых среди знакомых Быстряевой хоть пруд пруди.
От души посмеявшись над «великой журналисткой», опера обсудили планы на завтрашний день. Они решили вместе посетить местный психиатрический стационар, а затем проехать по адресам, предоставленным Романовым. Сыщики договорились выбрать время и прямо в областном УВД проверить наличие у Гелина сатанистской татуировки на груди. Обнаружение таковой было бы достойным финалом, настоящим апофеозом их изысканий.
Когда они уже ложились спать, до Гурова донеслось задумчивое бормотание Стаса:
– Сегодня новолуние. Неужели эти гребаные упыри сейчас приносят кого-то в жертву? Мать их так!..
– Все возможно, – откликнулся Лев Иванович, стараясь думать только о чем-то хорошем и поскорее уснуть.
Завтрашний день должен был пройти не менее бурно, нежели минувший.
Утром невдалеке от входа в гостиницу оперов встретил не очень многочисленный, да и не слишком шумный, но плотный и настырный пикет. Выйдя на улицу, приятели увидели с десяток человек – членов некоего общества защиты животных, которые держали наспех сколоченные и написанные от руки плакаты. На одном из них было прилеплено журнальное фото тигра с подписью: «Гуров, за что ты меня убил?!» Другой плакат вещал: «Убийцам животных не место в нашем городе!» Были тут и другие: «Ты убил не тигра, а планету!», «Палачи природы, покайтесь!» и тому подобные.
Неподалеку от пикетчиков стояли несколько операторов с телекамерами, рядом с которыми прохаживались журналисты. Собралось и некоторое количество зевак. Неподалеку, заложив руки за спину, с досадливой миной на лице прохаживался полицейский капитан, искоса поглядывая на собравшихся.
Ознакомительная версия.
