чтобы все стало как прежде. Но я? Почему
я стремился найти героин не меньше? А моя жена? А тот парень из Афганистана, которого ты так боишься? Почему мы все так упорно гнались за сотней тысяч? Мы ведь богатые люди.
— Я просто решил… может, жадность? Не знаю… — растерянно говорит Митч. — Вообще-то я об этом даже не думал.
— Ну и зачем вы все сюда слетелись? — интересуется Рон. — Как синезадые мухи на известно что.
— Может, кто-нибудь уже догадался? — спрашивает Гарт, оглядывая комнату.
Элизабет поднимает голову:
— Я могу предположить.
— Валяйте, — говорит Гарт.
— Есть один важный момент, который я, если честно, долго не могла понять. С какой стати Стефан согласился помочь Калдешу? Ради продажи героина? Калдеш даже не стал бы просить о таком, а Стефан точно бы не согласился. И с чего Калдеш вдруг решил, что знает, как продавать наркотики? Это была еще одна вещь, которая не давала мне покоя.
— Согласен, — кивает Гарт.
— Эта маленькая шкатулочка с героином, ввезенная в страну, — продолжает Элизабет, — уничтожила все и вся на своем пути. Люди так отчаянно пытались найти ее, а Калдеш так отчаянно пытался ее спрятать, что я вижу лишь одну причину: дело вовсе не в героине.
Гарт одобрительно кивает.
— Это все из-за шкатулочки.
— Видит бог, она попала в самую точку, — говорит Гарт.
— Из-за шкатулочки? — изумленно повторяет Рон.
— Вы, должно быть, увидели ее на нашем обеде, Гарт, — произносит Элизабет. — В телефоне Митча?
— Мы чуть было не отказались от приглашения на тот обед, — отвечает Гарт, — но у Саманты было предчувствие насчет всех вас, и она вроде как в самом деле заинтересовалась наркоторговлей. А разглядев эту шкатулочку, мы уже совсем не думали о героине. Это же самое прекрасное, что я видел в жизни. Я рад, что и Саманта увидела ее перед смертью. Этой шкатулке шесть тысяч лет, представляете? Она вырезана из кости, а не слеплена из глины. И украшена Оком дьявола.
— Я в самом деле заметила какие-то отметины, — произносит Джойс. — Хорошо, что вы напомнили.
Рон бурчит:
— Да, конечно, рассказывай сказки, Джойс!
— Такие штуки крали, — продолжает Гарт. — Сотни лет. Из Египта…
— Ого, — удивляется Ибрагим.
— Из Ирака, Ирана, Сирии. Там разграблены все храмы. Даже если кто-то работал там, выдавая себя за археолога, то все без исключения были грабителями. Потом вывозили контрабандой. Я вижу, как время от времени всплывают вещи, которые не должны продаваться; вещи, за которые можно серьезно отсидеть. Но подобного я не видел никогда и нигде. Ух! Зато увидел теперь! Эти хитрые афганские парни завезли контрабандой в страну шкатулочку стоимостью в десятки миллионов, Митч, и даже не поставили тебя в известность. Вот почему все убивают друг друга. Никому нет дела до твоих ста тысяч.
Теперь Митч наставляет пистолет на Джойс.
— Отдайте мне шкатулку. Живо!
Гарт направляет свой пистолет на Митча.
— Нет, Джойс, отдайте шкатулочку мне.
— Никто больше не должен пострадать, — говорит Митч. — Это моя шкатулка, все по-честному. Я заберу ее и верну Ханифу. Главное, чтобы никакого больше оружия и никаких неприятностей!
— Чувак, моя жена погибла, — напоминает Гарт. — Шкатулка останется у меня.
Митч разворачивается к нему, не опуская пистолет:
— Может быть, впереди еще одна смерть?
— Может быть, — отвечает Гарт.
Митч снимает пистолет с предохранителя. Гарт делает то же самое.
— Мальчики, — говорит Джойс. — Не хочу портить вам веселье, но у меня больше нет этой штуки.
— Ну уж нет, — качает головой Митч. — Только не сейчас, когда я уже так близок.
Джойс продолжает:
— Она простояла у меня под раковиной несколько дней, пока не завоняла плесенью. Алану это очень сильно не понравилось, поэтому вчера я выбросила ее в мусорный контейнер. Сейчас она, наверное, уже на свалке в Танбридж-Уэллсе.
Джойс
Что за день у нас выдался! Теперь мы с Аланом измотаны оба. Он лежит на коврике мордой вниз с высунутым языком, а я просто собираюсь записать перед сном впечатления на бумагу. Сделаю-ка в виде списка — в том порядке, как все происходило сегодня, поскольку очень хочу спать.
1. В магазинчике уже какое-то время продается миндальное молоко, на которое я никогда не обращала внимания до своей ссоры с Джоанной. Притворившись, будто мне не впервой, я увидела, как два человека подняли и поставили его обратно. Сами понимаете, как оно тут приживается. Я отправила Джоанне свою фотографию с поднятыми большими пальцами рядом с миндальным молоком, но ответа пока не получила. Наверное, она в Дании по работе, так что, возможно, сообщение до нее еще не дошло.
2. За Аланом погналась белка. Честно говоря, мне бы хотелось, чтобы он хоть иногда защищался. В конечном счете он спрятался за моими ногами, когда белка застыла примерно в пяти ярдах от нас и уставилась прямо мне в глаза.
3. На канале ITV выходит новое вечернее шоу — викторина под названием «Так в чем же вопрос?». Я вообще не поняла, о чем это, но угадайте, кто ведущий? Майк Вэгхорн! Ну разве он не превзошел сам себя? Там одна женщина из Абердина выиграла набор для барбекю, так что завтра я посмотрю снова.
4. Человек, который называл себя Джеремми (с двумя «м»), приехал к нам из Лондона с большой дорожной сумкой, надеясь, что кто-нибудь даст ему пять тысяч фунтов. Но, как часто бывает, когда людям кажется, будто они могут отобрать что-то у нас, он ушел разочарованным. Чай, бисквиты, приятные беседы? Да, конечно, с удовольствием. Но деньги, героин, бриллианты? Ну уж нет! Короче говоря, мы воспользовались героином, который откопали на днях, — и вот вам итог: Мервин вернул свои деньги обратно, а Джеремми теперь отправится в тюрьму.
5. Ибрагим сегодня весь день какой-то другой. Не спрашивайте меня, какой именно, но я обязательно разберусь, когда будет больше свободного времени.
6. Митч Максвелл и Гарт (простите, но я не знаю его фамилии) пришли с оружием, чтобы отнять у нас (как мы думали) героин. Мы ответили, что героин в полиции, и было видно, насколько Митч расстроился (не знала, что ему так нравится его работа), однако Гарт рассмеялся, и вскоре мы выяснили почему.
7. Проблема тут вовсе не в героине. Все дело в шкатулочке. Ей шесть тысяч лет, и она защищает от зла или что-то в таком духе.
