Поперек тропы пробежала ящерица размером с собаку. Лоцца замерла и глубоко подышала, прежде чем идти дальше.
Время от времени вспыхивали молнии, сопровождаемые громовым треском, и в одной из таких вспышек она увидела дом. Теперь грохотало где-то вдалеке, лес снова почернел, но дождь пошел еще сильнее, создавая маленькие реки прямо в болоте. Лоцца осторожно продвигалась по мокрой тропе, пока не подошла к полуразрушенному зданию.
Это был одноэтажный дом со старой жестяной крышей, выбивавшей глухую дробь под дождем. Крытая веранда шла по его периметру. Моментальная вспышка молнии высветила силуэт низкого здания на фоне узловатых стволов деревьев.
Лоцца подошла к парадной двери. Крыльцо сгнило, и дверь болталась на проржавевших петлях. Она со скрипом открыла ее.
Летучая мышь стремглав вылетела наружу, и она едва успела уклониться. Когти крылатого существа на мгновение зацепились за ее волосы и фуражку, прежде чем мышь с протяжным верещанием и хлопаньем крыльев исчезла в болоте. Сердце Лоццы билось, как кузнечный молот. Он вошла в дом. Там было очень душно, пахло мочой, экскрементами и чем-то похуже. Вроде гнилого мяса. Она обвела комнату лучом фонарика и увидела сломанный стол. Два стула с металлическими ножками. Кухонный уголок со старой плитой. Она сделала еще несколько шагов; жара и вонь только усилились. Лоцца закрыла нос и рот ладонью. Дождь гремел по старой гофрированной крыше и капал через ржавые дыры, собираясь в лужи на полу.
Лоцца вошла в комнату в конце коридора. Ее зрению нужно было привыкнуть, чтобы разобраться в том, что она видит.
Стул посреди комнаты. Рядом валяется мужская пляжная туфля. С деревянного бруса под потолком свисает веревка, обвитая вокруг стула. Другие веревки, желто-голубые, как полипропиленовый шнур, обмотанный вокруг лодыжек плавучего трупа. Голые деревянные доски под стулом были заляпаны темными пятнами.
Кровь?
Моча?
Лоцца подняла голову и провела лучом вдоль балки крыши, где были привязаны веревки. Ужас медленно закрадывался в ее душу. Она медленно вошла в комнату, и воздух вокруг нее встрепенулся, поднимая колышущиеся обрывки паутины. Вонь стала почти нестерпимой. Она нацелила фонарик в угол и увидела кучу экскрементов.
Человеческие?
Она осторожно приблизилась. Рядом с кучей фекалий валялись скомканные рабочие брюки с карманами на коленях и некогда белые мужские боксерские трусы. Штаны были пропитаны кровью, а трусы запачканы человеческими экскрементами. Она направила фонарик обратно на стул и застыла, когда увидела нечто возле дальней стены.
Лоцца мелкими шагами подошла туда. Половицы скрипели под ее сапогами. Мимо пробежал геккон, и какое-то существо крикнуло снаружи. Она присела, по-прежнему закрывая ладонью нос и рот.
Три отсутствующих пальца лежали рядом с секатором для стрижки кустов. На ручке секатора было выгравировано название яхты Крессуэлл-Смитов: «Абракадабра».
Лоцца медленно поднялась на ноги. Она начала пятиться, не желая тревожить это место. Каблук ее сапога зацепился за какой-то предмет, развернувшийся и покатившийся по деревянному полу. Она махнула фонариком в ту сторону. Нож. Нож для разделки рыбы. Окровавленный. А за ним еще одна куча одежды.
Лоцца медленно пошла по скрипучим половицам, ощущая трепетную дрожь в горле. Она опустилась на корточки перед кучей и посветила туда. Синяя ветровка и голубая бейсбольная кепка с логотипом Nike. Окровавленная. Товарный ярлык на воротнике ветровки был вполне различимым.
Канадский спортивный туризм
Куртка была из Канады.
Лоцца подумала об Элли, о ее мягком канадском акценте и больших ласковых глазах.
«Надеюсь, ты не найдешь его. А если найдешь, то надеюсь, что он мертв и страдал перед смертью».
Она подумала о свидетелях, которые видели, как Элли и Мартин выходят в море на яхте. Элли носила синюю ветровку и голубую бейсболку; темный хвост ее волос развевался на утреннем ветру, слишком сильном для хорошей рыбалки. Элли возвращалась домой.
Лоцца осторожно взяла кепку рукой в перчатке и пристально изучила ее в свете фонарика. Несколько длинных и темных, почти черных, волос прилипли к регулируемой липкой застежке на заднике.
Прогремел гром. Лоцца застыла и подняла голову. Свет молнии ворвался в разбитые окна, превращая эту комнату ужасов в ее контрастное черно-белое подобие. Ей стало тошно.
Она аккуратно вернула бейсболку на прежнее место. Потом рывком поднялась на ноги и вышла из комнаты тем же путем, которым вошла туда.
Раньше
Элли
9 января, более двух лет назад.
Ванкувер, Британская Колумбия
Я помчалась к лифтовому холлу, резко свернула за угол и увидела, как Мартин заходит в лифт. Женщина уходила от него. Меня охватило мгновенное облегчение; мысль о том, что он мог уединиться с этой привлекательной деловой дамой из бара «Маллард», просто наэлектризовала меня. Я больше не могла ждать. Мне нужно было хватать моменты обеими руками и выдавливать из них живительные соки, прежде чем кто-либо успеет отобрать их у меня.
Двери лифта начали закрываться.
— Стойте! — я ринулась вперед.
Мартин увидел меня, и на его лице отразилось потрясение. Он сунул руку в дверь лифта и остановил ее. Его взгляд бы прикован к моим глазам.
— Элли?
Я учащенно дышала, одновременно испуганная и торжествующая. Мое сердце парило в восходящих потоках адреналина. Я видела, что он один в кабине лифта.
— Что случилось, Элли?
Краешком глаза я заметила, что брюнетка остановилась и оглянулась. Мною овладело секундное сомнение. Но потом женщина повернулась и исчезла за углом.
Я вошла в лифт и приложила ладонь к его щеке. Его глаза потемнели, лицо слегка исказилось от невысказанного желания.
— Элли? — прошептал он.
Я подалась вперед и прижалась к его губам. Двери лифта закрылись. Его дыхание участилось. Он ухватил меня за шею, впившись пальцами в волосы на затылке, и притянул меня к себе. Его губы прижались к моим. Другой рукой он стукнул кнопку верхнего этажа. Я потянулась к его ремню, и он принялся расстегивать его.
Он провел рукой по моему бедру и запустил ее под платье-свитер. Лифт пошел вверх, мягко набирая скорость.
Его тело было мощным, с крупными бедрами. Он погрузил колено мне между ног. Его губы властно раскрыли мой рот, и его язык переплелся с моим. От него пахло портвейном. Он ухватил мои ягодицы и рывком прижался ко мне. Я ощущала его эрекцию у себя в паху. Перед моими глазами поплыли алые и черные пятна, когда он сунул руку мне в трусики и обхватил меня снизу. Я растаяла под его прикосновением. Тихий стон сорвался с моих губ, когда он погрузил палец в меня. Мой мозг вспыхнул в головокружительном калейдоскопе наслаждения. Он совал жестче, глубже, все сильнее целуя меня. Я забылась в ослепительных ощущениях, думая лишь о том, что могу взорваться от наслаждения, нараставшего внутри.
Я лихорадочно спустила его брюки.
Он двигался быстро.
Наш секс был животным. Первобытным.
Я ахнула, когда он вошел в меня, и уперлась рукой в зеркальную стенку лифта. Я извивалась и стонала, пока он не кончил во мне. Я не могла дышать. Меня словно ослепило.
Звякнул лифтовый звонок.
Я моргнула. Мы приехали на тридцать третий этаж, и двери начали открываться.
Он поспешно убрал свой член в брюки. Когда двери раскрылись, я оправила платье. Мои руки тряслись. Он смотрел мне в глаза, пока застегивал брюки. Напряженно, как волк. Секс с Мартином был волчьей трапезой.
Слава богу, снаружи никого не было. Мартин вышел из лифта и огляделся по сторонам в приглушенном свете. Коридор был пуст. Он повернулся ко мне и протянул руку.
— Пошли, — прошептал он. Его глаза были темными омутами; расширенные зрачки поглотили голубую радужку.
— Пойдем ко мне в номер, Элли, — сказал он.
