— А ты, похоже, нервничаешь, Джейми, — заметил Бэнкс. — Что-нибудь не так?
— Мне нечего бояться, мистер Бэнкс, — ответил Мёрдок.
— Ты уверен? Ты что, забыл про помещение, набитое испанским бренди и французскими сигаретами? Кажется, минуту назад я уловил запах «Галуаза».
— Вы шутите? — И Мёрдок взглянул на Джилл, которая опять принялась усердно протирать стаканы.
— Вовсе нет. Кроме контрабанды меня еще кое-что беспокоит, — продолжал Бэнкс. — Есть свидетель, который слышал в Лабиринте обрывок мелодии примерно в то время, когда была убита Хейли Дэниэлс.
— Вы уже говорили об этом. Я ничего не слышал.
— Мы не знали, откуда доносилась музыка, — пристально глядя на Мёрдока, произнес Бэнкс, — из проходящей машины, из открытой двери, которая сразу закрылась…
— Простите, но я ничем не могу вам помочь.
— А потом меня осенила мысль. Свидетель вспомнил, что это была за мелодия: «Ты сексуальная, и ты об этом знаешь», и я, пошарив в Интернете, обнаружил, что ты купил ее…
— На вас это похоже, — поморщился Мёрдок.
— …и установил на телефон.
Мёрдок промолчал, и Бэнкс уже открыл было рот, чтобы произнести следующую фразу, когда из бокового кармана Мёрдока явственно и четко прозвучала мелодия песни «Ты сексуальная, и ты об этом знаешь». Как было заранее условлено, суперинтендант Жервез позвонила по номеру, полученному от компании-провайдера мобильной связи. Кровь отлила от лица Мёрдока, и он, перемахнув через барную стойку, выскочил на рыночную площадь.
Бэнкс бросился за ним.
— Джейми, не делай глупостей! — закричал он, видя, как Мёрдок врезался в группу перепуганных пожилых туристов — они только что вышли из автобуса и толпились у перекрестка. — Тебе не уйти.
Мёрдок не останавливался. Патрульные полицейские, предусмотрительно выставленные возле управления, немедленно выступили ему наперерез. Тогда Мёрдок круто изменил направление и бросился к торговому центру «Суэйндейл». Вбежав в здание, он кинулся к эскалатору. Бэнкс, весь мокрый, тяжело дыша, бросился на галерею второго этажа. Женщины кричали, прижимая к себе детей, люди с пакетами в панике отскакивали в стороны. Бэнкс знал, что позади него бегут патрульные, и вдруг заметил Уинсом, неожиданно появившуюся откуда-то слева: голова откинута назад, сильные руки сжаты в кулаки, похожие на боксерские перчатки, ноги чуть согнуты — она напоминала приготовившегося к старту атлета.
Мёрдок вбежал в продовольственную секцию магазина «Маркс и Спенсер», выбивая на бегу корзины из рук посетителей. Упавшая на пол бутылка вина разбилась, вино растеклось во все стороны красными ручейками. Кто-то истошно закричал: Мёрдок едва не врезался в ребенка, тот испугался и заплакал. Мёрдок, проехав подошвами по полу, повернул и метнулся в магазин мужской одежды.
Бэнкс задыхался: никогда не отличался способностями к быстрому бегу, а Уинсом, которой покорялись марафонские дистанции, бежала легко и даже грациозно, с каждым шагом сокращая расстояние до Мёрдока. Тот оглянулся назад, увидев ее совсем близко, сшиб с ног старуху, оказавшуюся у него на пути, и ринулся к выходу.
И тут — Бэнкс с трудом поверил своим глазам — Уинсом вдруг стремительно метнулась к убегавшему, распластавшись в воздухе. Ее полет представлял собой некую комбинацию прыжка в воду с вышки и броска регбиста в ноги противнику. Длинными сильными руками она схватила его за ноги и повалила на пол. Через несколько секунд Бэнкс, шумно и тяжело дыша, уже стоял над ними. Уинсом, упираясь коленом в спину Мёрдока, скрутила ему руки со словами: «Вы арестованы, мой сладкий…», что произносила Кристи Лав, женщина-полицейский из американского телефильма, зачитала ему права и добавила: «У вас есть право хранить молчание».
Бэнкс, превозмогая боль в груди, не смог сдержать улыбки. У них так не принято, да и фильм «Встречайте Кристи Лав!» появился еще до рождения Уинсом.
— Все в порядке, Уинсом, — с трудом справляясь с одышкой, произнес Бэнкс. — Здорово ты его. Поднимай этого мерзавца и надень на него наручники. В управлении разберемся.
Бэнкс, Уинсом и Джейми Мёрдок сидели в холодной мрачной комнате для допросов. Мёрдок, уже в оранжевом комбинезоне подследственного, опустив голову, внимательно изучал ногти на руках. В углу заняла свое место дежурный адвокат, мисс Оливия Мелхиор. Она уже побеседовала с Мёрдоком, объяснила ему, что самое лучшее для него — отвечать на вопросы просто и правдиво, иначе существует опасность самооговора и возможность нарушения его гражданских прав — за этим она обязуется следить. Бэнкс включил видео- и аудиозаписывающую аппаратуру, надиктовал время, дату и фамилии присутствующих, официально предупредил Мёрдока, что не стоит скрывать сейчас какие-либо факты и обстоятельства, а впоследствии заявить о них в суде: этим он только усложнит свое положение. Мёрдок сидел, не отрывая пристального взгляда от ногтей.
— Начнем, — приступил к допросу Бэнкс. — Почему ты бросился бежать, Джейми?
— Вы же собирались меня арестовать по обвинению в контрабанде, верно?
— С чего ты взял? Сейчас речь пойдет не о контрабанде, Джейми.
— А о чем же?
— Об изнасиловании и убийстве Хейли Дэниэлс.
Мёрдок поднял глаза на Бэнкса:
— Я уже говорил вам, что ничего не знаю об этом.
— Да полно, Джейми, ты же слышал, что она собирается в Лабиринт.
— Стены очень толстые; если вы внутри, ничего не слышно.
— А если дверь приоткрыта? — подала реплику Уинсом.
Мёрдок перевел взгляд на нее:
— Что?
— Когда Хейли Дэниэлс и ее приятели вышли, — продолжала Уинсом, — вы оставили дверь приоткрытой и могли слышать их разговор.
— Ну и что?
— Вы признаете это? — настойчиво потребовала ответа Уинсом.
— Может, и так… Невежливо запирать дверь в ту секунду, когда последние клиенты покидают паб. Иногда кто-то забывает сумку или пиджак.
— Какой ты деликатный, скажите пожалуйста, — изумился Бэнкс. — А я-то думал, тебе надо было закрыться побыстрее, а то к тебе грабители ворвутся.
— Да, но…
— Хейли Дэниэлс здорово тебе насолила?
— Что вы имеете в виду?
— Когда ты сообщил ей, что туалет не работает, она сказала все, что о тебе думает, не выбирая выражений. Вспомни, Джейми, мы же говорили об этом.
— Это было отвратительно, — поморщился Мёрдок. — Я никогда прежде не слышал, чтобы столько гнусных слов вылетало из… из…
— …такого прелестного ротика? Она ведь была очень симпатичной девочкой, верно? И фигурка ничего…
— Откуда мне знать?
— Да ну, брось, — сказал Бэнкс. — Неужели ты не обратил внимания? Даже мне это бросилось в глаза, когда я увидел ее уже мертвую.
Мисс Мелхиор бросила на Бэнкса настороженно-предупреждающий взгляд. Она, по всей вероятности, была осведомлена о его склонности переходить при допросах на обсуждение метафизических аспектов фактов и событий и таким образом сбивать с толку подозреваемого, собирающегося рассказать заранее придуманную историю.
— Да, выглядела сексуально, — нехотя согласился Мёрдок.
— Она знала об этом, как думаешь?
— Они все знают.
— Что ты хотел этим сказать, Джейми?
— То, что сказал. Такие девушки, как она, знают, что они хорошо выглядят.
— Так вот почему тебе нравится песня, которую ты поставил на свой мобильник?
— Да это так, ради забавы.
— Чтобы привлечь хорошеньких девушек, верно?
— Да вы посмотрите, как они одеваются, на них же почти нет ничего! — Мёрдок засмеялся хриплым, неприятным смехом.
— И Джилл тоже так одевается?
— Джилл?
— Да, та девушка, что работает с тобой. Джилл Сазерленд. Она ведь тоже симпатичная? И обычно ходит на автопарковку коротким путем, через Лабиринт, верно? Именно это и навело тебя на мысль?
— Какую еще мысль?
— О том, что Лабиринт — отличное место для засады.
— Да это полная чушь!
— Может, и чушь. Но ведь такие девчонки легко могут распалить горячего парня? — спросил Бэнкс.
— Не отвечайте на вопрос, Джейми, — вмешалась мисс Мелхиор. — Он провоцирует вас. — Она посмотрела на Бэнкса строгим взглядом. — Хватит. Задавайте вопросы по существу.
— Да, мисс, — с едва заметным поклоном произнес Бэнкс.
Мисс Мелхиор по-прежнему строго смотрела на него.
— Как давно вы познакомились с Хейли? — вступила Уинсом.
— Да я и не был с ней знаком, — ответил Мёрдок. — Просто видел ее, когда она с приятелями заходила в мой паб.
— Но по документам вы вместе с ней учились в колледже на первом курсе, до того как бросить учебу, — напомнила Уинсом.
Надев очки для чтения, она постучала пальцами по папке с бумагами, лежащей перед ней на столе.
— Все может быть. Колледж большой.
— И даже приглашали ее пойти куда-нибудь?
