Я закрыла глаза козырьком ладони от слепящего блеска. Небо подернулось жаркой дымкой, но свет оставался резким даже за стеклами солнечных очков. Я испытывала дезориентацию, нетвердо стояла на ногах, и мир как будто покачивался в такт с водной рябью и напором течения. У меня из головы не шел тот лозунг, написанный кроваво-красной краской.
— Они лично угрожают нам обоим, Мартин, — тихо сказала я.
— Ох, ерунда. Просто какой-то псих. Сожалею, что тебе пришлось это увидеть.
— Ты обратился в полицию?
— Дело того не стоит.
— Ты уверен? И почему меня втягивают в это? Там написано «Крессуэлл-Смитам».
— Ты моя жена. Мы равноправные партнеры. Какой-то сумасшедший пытается запугать нас, вот и все.
— Ему это удалось.
— Не будь смешной, Эль. Пойдем, — он взял меня под руку и открыл дверь.
В кондиционированном помещении стояла приятная прохлада. Там был блестящий белый стол, кожаные кресла и стойка с мраморной столешницей, где стояла кофемашина, и высокими табуретами. На телеэкранах прокручивались закольцованные видеозаписи, показывавшие смеющиеся пары на яхтах, частные причалы, серферов под набегающими волнами, глубоководных ныряльщиков, аэрофотоснимки бухты и речного эстуария, экзотические яства, цветы, модные коктейли, плавательные бассейны, загорелых девушек в бикини, мужчин с белозубыми улыбками, словно сошедших с рекламы зубной пасты, и счастливых детей.
Стопки брошюр лежали на столиках со стеклянными крышками, а на плакатах красовались сцены идеализированного образа жизни. Там рекламировались разные модели собственности, от двадцатипятипроцентной до половинной доли и полноправного владения с потенциалом сдачи жилой недвижимости в аренду.
— Это Леннин, мой ас по предварительным продажам, — гордо объявил Мартин.
Я подняла голову и заморгала, когда Леннин вышла из соседнего офиса. Леннин оказалась женщиной в возрасте от двадцати пяти до тридцати лет; она носила красную футболку и очень короткие белые шорты. Ее длинные ноги были коричневыми от загара, руки были худощавыми и мускулистыми. В придачу к белозубой улыбке она могла похвастаться пышной гривой каштановых волос, мягко падавших ей на плечи. На какое-то мгновение меня ошеломил блеск ее молодости. Когда Мартин сообщил мне, что нанял потрясающего специалиста по имени Леннин, я была уверена, что это мужчина, причем старшего возраста. Она напоминала мне тех вечно юных сотрудников, которых можно встретить в шикарных оздоровительных клубах, куда я, несмотря на мое богатство, никогда не осмеливалась вступить. Или одну из звезд реалити-шоу, которые плавают на экзотических судах и выглядят абсолютно нереально.
— Добрый день, Эль, — сказала она с густым австралийским акцентом. — Мартин так много рассказывал мне о вас, — она протянула руку. — Очень рада наконец познакомиться с вами.
Я пожала протянутую руку и вдруг с невыносимой ясностью увидела себя со стороны: поношенные джинсы, темные пятна пота под мышками, немытые волосы. Тот факт, что я давно не принимала душ. Я сознавала, что даже в самых безумных фантазиях не буду иметь такое тело, как у нее. Мартин наблюдал за нами так, словно взвешивал наши достоинства. По какой-то абсурдной причине мне казалось, что он сделал это умышленно — противопоставил меня этой Леннин, — чтобы я могла обратить внимание на мои недостатки, особенно на мой возраст по сравнению с ее юностью и энергией. Хотя я понимала, что это нелепо, во мне поднималось негодование.
— Элли, — поправила я. Для меня было нормально, когда Мартин называл меня «Эль», но это относилось только к нему.
Ее улыбка дрогнула на какую-то ничтожную долю секунды.
— Элли, я глубоко польщена, что мне предстоит участвовать в проекте «Группы компаний Хартли».
— Прошу прощения?
Леннин едва заметно нахмурилась.
— «Группа компаний Хартли», — повторила она.
— Проект речного вокзала «Агнес» не имеет никакого отношения к «Группе компаний Хартли».
Она взглянула на брошюру, которую я держала в руке. Я проследила за ее взглядом. На задней обложке красовалась глянцевая фотография моего отца с черной ксерокопией его подписи.
— Финансовая поддержка вашего отца дает нам огромное преимущество в сфере продаж, — сказала Леннин. — Стерлинг Хартли имеет безупречную репутацию. Наша ассоциация с ним была чрезвычайно успешным маркетинговым ходом.
Мое сердце забилось быстрее. Я посмотрела на Мартина. Он отвернулся от меня и нажимал кнопки на пульте дистанционного управления, чтобы прокрутить рекламу на одном из мониторов.
Жар бросился мне в лицо.
— Мой отец не принимает никакого участия… — начала я, обращаясь к Леннин.
— Элли! — позвал Мартин. — Иди сюда, ты должна это видеть.
Кадры воздушной съемки заполнили экран, пока дрон пролетал над длинными отрезками пляжа, окаймлявшего бесконечные мангровые болота с темными, извилистыми реками.
— Думаю, нам понадобится дополнительная видеосъемка с дронов. Видишь, вот здесь? — он указал пультом на экран. — Каналы речного вокзала будут проложены через мангровую равнину в северном конце. А здесь будет экогостиница и обзорная площадка с видами на дикую природу. Мы уже соорудили временные леса с площадкой над заброшенной фермой, чтобы потенциальные покупатели могли подниматься наверх и оценивать прекрасные виды. Скоро я отвезу тебя туда.
— Мартин, — тихо сказала я. — Мой отец не финансирует и не поддерживает этот проект. «Группа компаний Хартли» не имеет никакого отношения к нему. Это мое, нет, наше финансирование. Эту стройку финансирует «Агнес Холдинг», а не группа Хартли.
Он метнул взгляд в сторону Леннин. Она быстро ушла в соседний офис и закрыла дверь. Мартин подождал, пока она не исчезла из виду, а потом понизил голос до шепота:
— Наша связь с семейством Хартли — это факт, Элли. Ты урожденная Хартли. Твой отец профинансировал тебя, прекрасно понимая, что мы затеваем.
У меня все громче шумело в ушах.
— Это не прямая поддержка, Мартин. Ты не можешь пользоваться его именем. Это мой фонд. Мой отец фактически вложился в то, чтобы я исчезла из его жизни. Он бросил мне эти деньги из-за какой-то разновидности отцовского чувства вины. Он не вкладывал деньги в этот проект.
— Его юристы помогли тебе обеспечить финансирование и основать холдинговую компанию, Эль, — он кивнул в сторону брошюры. — Это всего лишь семантика, игра слов. В этой брошюре мы не утверждаем, что он фактически является нашим инвестором. Мы лишь создаем иллюзию этого. Никакой лжи.
— В лучшем случае это лукавство, а в худшем — мошенничество.
Он резко прищурился и выставил челюсть. Его взгляд скользнул к закрытой двери офиса.
— Поговорим снаружи, — тихо сказал он. — Я объясню, как это работает. Тут все в новинку для тебя, детской художницы с литературным образованием. Полагаю, учебная кривая будет весьма крутой.
Во мне вспыхнул гнев.
— Возможно, я не сведуща в строительном бизнесе и торговле недвижимостью, — резко сказала я. — Но я отнюдь не тупая.
Он жестко сжал мое предплечье, так что я вздрогнула от неожиданности.
— Пошли, — проворчал он и насильно вывел меня за дверь, захлопнув ее за собой. Жаркий ветер разметал мне волосы. Мартин повел меня на автостоянку поодаль от здания. Потом остановился и наклонился ко мне.
— Факт в том, что ты принадлежишь к семье Хартли, Элли. И я…
— Я твоя жена, Мартин. Я миссис Крессуэлл-Смит. До того я была Элли Тайлер, женой Дуга. Использование моей девичьей фамилии в рекламной брошюре — это обман.
— Да ради бога, это не обман, это правда о том, кто ты такая. «Наследница Хартли». Любой, кто усмотрит в этом нечто большее, сам будет виноват. У них нет юридических оснований оспаривать это. Подумай об этом как юрист.
— Я не юрист, как и большинство покупателей, которые будут введены в заблуждение.
— Это чертов маркетинг! Покупатель должен быть разборчивым. Так устроен весь мир — от зафотошопленных моделей до рекламы мыла, зубной пасты или автомобилей. Или ты думаешь, что парень в белом халате, выступающий по телевизору, на самом деле является врачом? Ты думаешь, будто модель с безупречной кожей добилась такого результата, пользуясь товаром, который она пытается запихнуть тебе в глотку? Думаешь, будто шампунь действительно подарил той актрисе ее роскошные густые волосы? О господи! Пора уже повзрослеть, Элли. Фамилия Хартли — как тот же врачебный халат. Она помогает запустить предварительные продажи. И если мы будем продолжать в таком же темпе, то выйдем на газетные заголовки. Это заставит серьезные банки обратить внимание на проект, и они будут соревноваться друг с другом, чтобы внести свою долю инвестиций на следующих этапах. Тебе никогда не приходилось беспокоиться о следующей зарплате, потому что ты провела всю жизнь в башне из слоновой кости. Люди вроде тебя могут себе позволить мелкую филантропию; ты сидишь высоко, а другим приходится толкаться и суетиться.
