знаешь о своем отце, – ответил Тагген.
Он отодвинул от себя тарелку и принялся возить по столу, переставляя местами, бокал, солонку и бутылку из-под светлого пива.
– Поверь мне, сыну Брусничного Короля, – продолжал Тагген. – Люди рассказывают много такого, что не очень-то хочется слушать. Сколько раз мне уже приходило в голову уехать отсюда и начать где-нибудь в другом месте… с нуля… Тогда здесь у нас был самый настоящий Дикий Запад. Думаю, все в клубе были замешаны в разных темных делишках, каждый по-своему. Так оно было – и всё.
– То есть Гран говорит правду?
Тагген пожал плечами.
– Мне было четырнадцать, когда твой отец пропал.
– Я хочу поговорить с твоим отцом, – сказал Бёрье Стрём. – Знаю, что его охраняет маленькая армия…
Тагген медленно покачал головой.
– Ему скоро девяносто. И здоровье, как ты понимаешь, не очень… Когда я с ним вижусь, он не выдерживает и десяти минут… И это не армия, – Тагген рассмеялся. – Жена да пара громил… так, для порядка. Так нужно. В округе полным-полно желающих ограбить одинокого пенсионера.
– Дай мне пять минут, – попросил Бёрье.
– Я не могу дать тебе и минуты. Наплюй на это, мой тебе совет.
– Ты-то сам так и сделал? – Бёрье перегнулся через стол. – Я имею в виду твоего отца. Взял и наплевал, и все?
– Насколько это было возможно.
Солонка и пивной бокал на столе поменялись местами.
Официанта вернулась, и Тагген рассчитался. При виде чаевых девушка расцвела:
– Ого! Спасибо!
Как только она повернулась к ним спиной, Тагген вернулся к прерванному разговору:
– Если б ты еще мог что-то сделать… – Он схватил куртку со спинки стула. – Подбросить тебя до отеля? Это не так далеко.
– Нет, всё в порядке. И спасибо за обед.
– Да-да, – пробурчал Тагген. – Не в последний раз, надеюсь.
– Ты мог бы, наверное, и сам спросить его, – настаивал Бёрье, когда они спускались к выходу. – Спроси, не хочет ли он со мной встретиться. Пять минут, и я могу приехать в любое время.
Теперь они стояли возле машины Таггена.
– Ты меня не понял, – сказал тот. – Не приезжай к нему. Дай слово, что не сделаешь этого.
Бёрье остался на парковке один и смотрел вслед машине. Становилось пасмурно. В воздухе пахло снегом.
Бёрье снова вспомнился титульный матч в Хельсингфорсе. После двух раундов судья поднял руку Сандерса. А Инго не получил даже серебряной медали, хотя и оказался вторым.
Бёрье охватило чувство беспомощности. Так хочется верить в честных бойцов!.. В соперников с открытым забралом и выложенными на стол козырями. Но власть не в наших руках, она далеко за пределами ринга. Она недостижима, это и заставляет нас постоянно сталкиваться лбами.
Бёрье позвонил Рагнхильд.
– Приезжай, – сказала она. – Выпьешь кофе, это кстати после обеда.
– Разве я не проклят? – попытался пошутить он.
– Ну проклят так проклят… – ответила Рагнхильд. – Все равно приезжай.
* * *
Анна-Мария Мелла сидела за столом в своем кабинете, когда ее взгляд упал на пакеты с матерчатыми ручками у стены. Анна-Мария закрыла дверь и достала новое платье. Ей захотелось удостовериться, что оно и в самом деле такое красивое, каким показалось в магазине. Или же она заплатила тысячу девятьсот крон за одно удовольствие примерять одежду в компании Йенни.
Мелла расстегнула брюки, так, что они упали до щиколоток, и сняла рубашку. Надела платье и только повернулась к зеркалу, как в дверь заглянула Соня с ресепшена.
– Ой, Анна-Мария… – воскликнула она. – Какая же ты красивая! Что за платье!
– Стоит целое состояние, – мрачно ответила Мелла. Подняла брюки и застегнула под платьем. – И где мне в нем красоваться, скажи на милость?
– Как где? На вечеринке у Ребекки.
– Да, но потом? Когда придет время, напомни Роберту, пожалуйста, чтобы похоронил меня в нем. Хоть какая-то польза.
– Собственно, я хотела сказать, что сейчас соединю тебя с одним человеком. Возьми, пожалуйста, трубку.
– Хорошо… а что…
Но Соня уже бежала вниз по лестнице.
Телефон Анны-Марии замигал и зазвонил одновременно с тем, как она подняла трубку.
– Инспектор полиции Мелла.
– Здравствуйте, – сказал мужской голос по-английски с русским акцентом. – У меня есть информация о Галине Кириевской. Я правильно попал?
– Да.
Анна-Мария отрыла в ворохе на столе несколько стикеров и бесполезную ручку, которая только царапала бумагу. К счастью, работающая ручка обнаружилась в верхнем ящике стола.
– Ее семье сообщили, что Галина найдена мертвой, – продолжал мужчина. – Якобы выпала из окна.
– Это так, – подтвердила Мелла. – Я была на месте одной из первых. С кем я говорю?
– Я ее друг. Just listen, please [60]. Я узнал, что родных Галины известили о ее смерти, и вот… думаю, вы должны знать, что она звонила мне перед тем, как это случилось. Она говорила, что работает проституткой в Кируне. Ки-ру-на… я понятно произношу?
– Достаточно понятно.
– …Что работает с двумя другими женщинами в автодоме. И что сутенеры, которые там заправляют… very bad men… очень плохие люди. Буквально так она и выразилась. Русские.
Сердце Анны-Марии затрепетало под драгоценным платьем, как птичка в золотой клетке.
– Продолжайте.
– Но однажды вечером… думаю, недели три тому назад, произошло нечто странное. Девушки должны были работать, как всегда, но вместо этого сутенеры отвезли их на какой-то остров, в дом к какому-то старику, конченому алкоголику. Галина рассказывала, что женщин отправили на второй этаж, где они ели, смотрели интернет, принимали душ. Потом снизу послышались крики. Одна из женщин выбежала на лестницу посмотреть, в чем дело, и вернулась очень напуганная. «Они убивают его, – сказала она. – Они убьют и нас тоже. Бежим».
– Кто кого убивал? – не поняла Анна-Мария.
– Сутенеры старика. Они задушили его на диване.
«Ну теперь мы их точно возьмем», – обрадовалась Мелла.
– С чего они решили, что их убьют тоже? И почему не позвонили в полицию в таком случае?
– В полицию? – возмущенно повторил мужчина. – Женщины стали
