Наташа подошла к Толику, он улыбался и ничего не говорил. Он просто улыбался и слушал
Наташу:
63
– Толик, я надеюсь, ты скоро встанешь, правда? И тогда ты приедешь в гости ко мне,
правда? И я обязательно тебя познакомлю со своими друзьями и нашими играми. Ты понял?
Вот возьми, – она протянула ему свою визитку, на машинке отпечатанную по ее просьбе на
папиной работе.
Толик поднял еще не очень окрепшую руку и, как мог, сжал своими пальцами ее пальцы с
визиткой:
– Натаня, ты меня не забудешь?
– Почему я должна тебя забыть?! Ты что?! – возмутилась она. – Никогда! – категорически
добавила она.
Толик ничего не сказал, только кивнул. Он улыбался и неотрывно смотрел на Наташу.
– Я вас поджидал здесь, – продолжал Федор Пантелеевич. – Вашей маме я сообщил, где
находится ребенок Бориса Васильевича, и знал, что Наташа обязательно притащит вас сюда.
Короче, мне нужно с вами срочно поговорить о вашей жене Евгении. Вы на машине?
– Нет, – улыбнулся Роберт, вспомнив о последней встрече с Федором Пантелеевичем в
роли извозчика, а его – клиента. – А что, вас нужно куда-нибудь подвезти?
Федор Пантелеевич ответил такой же улыбкой:
– Нет, спасибо. На этот раз я вас смогу подвезти куда скажете. Согласны?
Роберт приподнял брови в знак удивления и согласия.
– И по дороге вы, как можно подробнее припомните, при каких обстоятельствах исчезла
ваша супруга. Это важно не только для вас…
Они остановились в ожидании Наташи у выхода.
Наташа еще немного постояла у постели Толика, ожидая от него каких-нибудь слов,
смотрела на улыбку и неотрывный взгляд счастливого мальчишки, потом коснулась пальцем
его носа, сказала «пока», пошла к выходу. У двери она остановилась и, обернувшись,
добавила:
– Ты приходи. С папой. Я познакомлю тебя с Костиком и Борькой. А Борька у нас знаешь
какой умный. Вот увидишь!
Глава 19
Крутой поворот
– На этот раз я вас могу подвезти, куда захотите, – сказал Федор Пантелеевич, открыв сразу
две двери своего «Жигули» и жестом пригласил Роберта на переднее сидение. – А вам, моя
героиня, придется устроиться за нашими спинами, за спинами личной охраны, – шутливо
добавил он, подсаживая Наташу за локоть.
– Спасибо, – пискнула Наташа.
– Ничего. Ты у нас высокопоставленное лицо. А таких важных персон принято не только
уважать, но и охранять от бандитов.
– Мы вас благодарим, но у нас несколько расширенная программа… – вставил Роберт.
– Наверное, я догадываюсь, – сказал Федор Пантелеевич, садясь за руль. – Вы решили
навестить еще одного нашего с вами помощника по спасению Наташиного друга Толика.
Угадал?
Роберт с признательной улыбкой заметил:
– Удивительно… Впрочем, я забыл, с кем имею дело, – не без язвы добавил он.
Федор Пантелеевич тоже ответил, но улыбкой хитрой и едва заметной.
64
– У вас большое преимущество передо мной. И вы это сразу схватили. Не так ли? Вы
поняли, что я от вас завишу по службе.
– Вы снова попали в точку.
– Значит, можете спрашивать, и я постараюсь ответить, что вас интересует, – с готовностью
сказал он, трогая машину.
Роберт, колеблясь, затормозил с вопросом. Уж очень серьезный и ответственный был этот
вопрос, чтобы так «на ходу» справляться о нем. Но чувствовал, что другого случая не
представится, и хочешь, не хочешь, а придется… Настал, можно сказать, момент волевого
разрешения. И он выдавил:
– Ответьте мне по-дружески, если я вправе так назвать наши определившиеся отношения…
– Ну, во-первых, наши хорошие отношения нельзя назвать чисто дружескими. Таковые
предусматривают полное откровение. А между нами, как вы понимаете, только деловые,
производственные отношения по службе, при которых не все полагается открывать. Поэтому
в настоящем вы, как я понял, пытаетесь меня либо подкупить на доверии, либо неудачно
шантажировать. Не так ли?
Роберт откровенно рассмеялся и покачал головой:
– От вас действительно ничего не скроешь.
– Ну да я так, для острого словца. Я уже сказал, на то и попался, что постараюсь ответить
на ваши вопросы.
– Тогда держитесь. Откровенность за откровенность. Принимается?
– Ладно, – несколько сдержанно проговорил Федор Пантелеевич.
Роберт сосредоточил внимательный взгляд на Федора Пантелеевич пальцы, держащие
руль.
– Назаров – это ваших рук дело? – выстрелил Роберт.
Федор Пантелеевич не улыбнулся. Это четко заметил Роберт и внутренне восторжествовал.
Но рука на руле не дрогнула. Теперь важна была вторая реакция: время отреагирования. И
кагебист молчал. Молчал и Роберт. Ждал. Понятно, если вопрос останется без ответа – значит
ответ положительный. В этом случае работнику такого ответственного государственного
органа надлежало спасать не только неожиданную утечку информации, но самого себя…
Любым способом. И Федор Пантелеевич неожиданно ответил просто:
– Вы знаете, Роберт, давайте лучше я вам отвечу на это позже. Это будет не только
откровенно, чем вы изволили меня шантажировать, но и правдиво. Вы мне верите? Надеюсь,
это не повлияет на такие же откровенные ваши ответы на мои вопросы. Мы оба понимаем,
что ваша заинтересованность в поисках супруги почти нулевая…
– Но почему. .
– Почему я так решил? Потому, что ваши отношения с Женечкой не затрагивают любовных
чувств. Значит, носят формальный характер. И в поисках у вас нет личной
заинтересованности. Вот это как раз меня и не устраивает.
– Но откровенность за откровенность…
– Вы правы. Я вам пообещал и выполню. Надеюсь, вы мне ответите такой же
откровенностью. Согласны?
Роберт неохотно ответил:
– Согласен.
– Как это произошло? Поподробней.
Роберт рассказал о кафе, о бармене и странном уходе в служебное помещение Женечки,
откуда она уже не вернулась. Федор Пантелеевич некоторое время ехал молча. Странно, но о
подробностях не расспрашивал. Такое было впечатление, словно его совершенно не
интересовало то, что Роберту все время не давало покоя. Потом он будто проснулся, спросил:
65
– Скажите, ваша супруга говорила, что кто-то звонил вам по телефону?
– Было не раз. Перед отъездом в Москву мне…
– Это я звонил. Разве вы мой голос не узнали? Но меня интересует звонки, на которые
отвечала ваша супруга.
– Кроме вашего предупреждения в отношении пакета, который мы с вами забрали из
камеры хранения, других звонков не было.
– Напрасно вы так думаете, Роберт. Звонки были. Мы проверили, звонки были. Она вам не
говорила, какого рода были эти звонки?
– Да не было никаких звонков. Если бы были, она бы непременно сказала. Она от меня
ничего не скрывает.
– Вот и опять напрасно вы так думаете. Брала трубку и коротко о чем-то говорила с
неизвестным. Попытайтесь, когда она, наконец, окажется дома, спросить.
– Вы думаете, что с ней ничего серьезного…
– Абсолютно. Наоборот, я думаю, она неплохо проводит время.
– Вы считаете, что она подгуливает?
– Нет, я так не считаю. Но подробности – это то, что меня интересует. Вы не замечали в
последнее время слежку или тонкое чувство наблюдения за вами с Евгенией?
Роберт заколебался, стоит ли открывать постороннему человеку интимные вещи,
касающиеся только Женечки?
– Роберт, вы напрасно боитесь рассказать мне об очень интимном. Наш разговор дальше
салона моего автомобиля никуда не уйдет. И потом, мы же обыкновенные мужики, а не
кисейные барышни.
– Да я понимаю, – отбросил Роберт глупые предрассудки, – да в этом, что я вам скажу
никакой интимной тайны. Просто за нами вот уже недели две следил один тип. Страшный на
вид. Несчастный. Но вел себя, как влюбленный в незнакомую женщину, коей являлась моя
супруга. Шел по пятам на почтительном расстоянии.
– Вот это уже интересно. Продолжайте.
– Что продолжать? Свалился с сидения «канатки». Разбился.
– Ясно. Агент из «Кармы».
– Что? Из какой кармы?
– Не берите в голову, Роберт. Это наши рабочие термины. И вы уверены, что он насмерть?..
– Не уверен. Видел, как тут же за ним приехала «Скорая». Видно, вызвала администрация
парка. Там на месте его падения находились, кроме нас с Женечкой, гуляющие.
– Когда это было? И время? – Федор Пантелеевич едва сдерживал своего восхищения
перед неожиданным осведомителем.
– Совсем недавно… За день перед Женечкиным исчезновением.
– Роберт вы себе не представляете, какую ценную информацию вы мне принесли. А если
окажется, что этот тип, как вы его назвали, еще жив, то считайте, с вашей помощью мы
приостановили опасную антигосударственную деятельность одной иностранной
группировки. Куда мы сейчас едем? – уже машинально спросил Федор Пантелеевич.
