Не будем останавливаться на них.
Впереди еще много тайн и неразгаданных загадок. И не успели мы дать разгадки на одни загадки, как сразу же породили для себя новую, не менее волнующую загадку!
Но это уже не загадка Юсупова, это загадка Распутина.
Если все наши предположения верны, нам придется объяснить то, что пока совершенно необъяснимо, почему Григорий Ефимович Распутин, который согласно нашей версии не отравлен ядом, не пробит пулей, но усыплен большой дозой снотворного…
Почему же этот человек вскоре очнется, найдет в себе силы встать, подняться вверх по лестнице, открыть дверку, выбежать во внутренний дворик дворца и почему он сумеет добежать до кованой ограды, где его, наконец, и настигнут револьверные пули?
Ну, что ж… давайте поразмыслим и об этом.
Прежде всего, признаем, снотворное — это не цианистый калий.
Действие снотворного на любого человека сугубо индивидуально и зависит от множества самых непредсказуемых факторов:
Распутин мог выпить не все предложенное Маленьким вино…
Доза и пропорции могли оказаться недостаточными…
И, кроме того, есть еще одно обстоятельство, которое могло оказаться решающим и роковым образом опрокинуть все расчеты маленького фармацевта.
Это физиология жертвы.
Рассматривая тело, лежащее на прозекторском столе, патологоанатом отметит, что на вид убитому было лет пятьдесят, и не оборви убийцы его жизнь, он прожил бы еще столько же.
Стало быть, Григорий Распутин был человеком, несомненно, очень здоровым, коли опытный патологоанатом определил ему жизни лет сто.
Самый обычный, здоровый, моложавый человек.
И все же… Лежащий перед профессором человек, когда он был еще человеком, а не тем, что медики называют коротким, веским и грубым словом «труп», имел достаточно интересные и необычные физиологические особенности.
Нет, нет!.. только не подумайте, что речь зашла о нескромном и волнующем мифе, который почти столетие будоражит воображение любителей бульварного чтива на тему «Распутин»!
Нет и еще раз нет!
К горькому разочарованию тех, кому сладко верить в «небывалую мужскую мощь сибирского мужика», еще в 1917 году в результате опросов свидетелей, между прочим мужчин, которым посчастливилось мыться с Григорием Распутиным в бане, было абсолютно точно установлено, что ничем «изумляющим» Григорий Ефимович среди посещавших бани не выделялся.
Речь о другом.
Мы рассмотрим вопрос о том, как организм жертвы реагировал на спиртное. Реакция была достаточно необычная.
Дочь, Матрена Распутина, откровенно признавала, что отец ее выпивал в последние два года много вина:
«После того как началась война, отец начал выпивать, хотя раньше этого никогда не делал. Он пил много вина. Он говорил нам: «Не могу запить того, что будет дальше». Он говорил, что ожидает страшных бедствий для России. И он ищет в вине отдыха от своих страшных предчувствий. Но вино оказывало на отца не такое действие, как на всех, он просто становился более одухотворенным, и тогда очень хорошо говорил о Боге».
Свидетели, что близко знали Григория Распутина, в один голос показывали на допросах ЧСК, что опьянение его было крайне необычно. Количество выпитого вина бывало огромно, но никакого «скотства», связанного с состоянием опьянения, никто из них ни разу не наблюдал: ни рвоты, ни растрепанной или расстегнутой одежды, ни спутанных волос, ни даже… пропотевшей рубашки!
Как бы ни был Распутин пьян и сколько бы ни выпил, он всегда сохранял вполне опрятный и пристойный вид. «Он пил удивительно!» — в один голос твердили свидетели.
И еще одна необычная особенность…
Она особо изумляла приставленного охранять Распутина бывшего агента охранного отделения. Как бы ни был Распутин пьян, если появлялась нужда, он мог заставить себя протрезветь буквально в течение пятнадцати-двадцати минут… Вот просто так — двадцать минут назад абсолютно пьян, двадцать минут спустя — абсолютно трезв!
Бывший агент тайной полиции признается и в том, что по заданию своего непосредственного начальника, министра внутренних дел Хвостова {55} несколько раз пытался устроить провокацию, и столкнуть лицом к лицу императрицу Александру Федоровну или Анну Александровну Вырубову с пьяным Распутиным.
Но как ни старался подчиненный исполнить волю начальства, ничего не выходило. К моменту встречи, сколько бы ни выпил до того Распутин, он неизменно оказывался совершенно трезв. Совершенно! Абсолютно и окончательно!
«Он умел трезветь… Он умел взять себя в руки», — вот основной лейтмотив тех, кому случалось выпивать с Распутиным.
Еще изумляла свидетелей необычайная выносливость этого человека.
Дававшие свои показания перед ЧСК затруднялись объяснить природу необычных свойств своего знакомого, но наличие этих свойств зафиксировано в протоколах.
Итак, будучи еще живой и невредимой, еще до того как попасть в юсуповский подвал, жертва обладала способностью быстро приходить в себя после огромной дозы выпитого вина. Характер опьянения Распутина не типичен, и он умеет брать себя в руки, усилием воли умеет заставить себя вернуться к нормальному состоянию. Все эти свойства редки, но не сверхъестественны. Такое встречается и без вмешательства «темной силы».
Ощущение опасности подстегивает, как правило, возможности человеческого организма, а в каменном мешке, надевшем маску радушной и приветливой гостиной, с ее уютным самоваром и розовым камином, задорно трещавшим дровами, все, в том числе и сам хозяин дворца, источали флюиды грядущей беды.
Тем более что, как ни уверяет Маленький, что ему удалось вызвать в Распутине горячие дружеские чувства, факты говорят о другом: между убийцей и будущей жертвой не было ни доверия, ни дружбы. Маленький Феликс нервничал, и этого не мог не заметить внимательный взгляд Распутина. Именно поэтому Маленькому далеко не сразу удалось вынудить гостя пить вино.
И надо полагать, последней мыслью Распутина перед погружением во внезапно и необъяснимо навалившийся сон, была мысль об опасности.
Пятнадцать-двадцать минут было необходимо Григорию Распутину, чтобы стереть с себя следы самого глубочайшего опьянения.
С того времени, как остроухий Пуришкевич услышал в подвале стон, и до того времени, как прозвучал выстрел, прошло около двадцати минут.
К тому моменту, когда прозвучал выстрел, жертва, которая должна была глубоко спать, так что хоть «из пушки стреляй», уже была в состоянии поднять руку и прикрыть ею глаза.
Еще несколько времени прошло, пока компания заговорщиков находилась в подвале. Возможно, минут пять-десять…
Потом жертва оказалась в полной темноте и пробыла внизу, пока подвал не навестил Юсупов, а это еще минут двадцать пять-тридцать.
Как знать, не видел ли Распутин из-под руки, которой прикрывал глаза, в плывущем тумане лики заговорщиков и не донеслись ли до его слуха звуки их голосов?
…эта тайна ушла вместе с Григорием Распутиным.
А мы с вами знаем только то, что Распутин имел физиологическую возможность прийти в себя после большой дозы снотворного, и время для этого у него было.
Но! На лестнице послышались тихие осторожные шаги…
Это в подвал спускается Маленький Феликс Юсупов.
Пока мы стояли в подвале и предавались размышлениям, закончился антракт, часть заговорщиков уехала.
Крадущийся в подвал Маленький Феликс убежден, что он находится в самом начале последнего акта своего представления. Так он думает. И он ошибается. Еще мгновение, и все рухнет! Начнется неряшливая неразбериха, беспорядочная стрельба, поспешные и непродуманные импровизации.
И дальше каждый из участников кровавой драмы пойдет своим путем и начнет играть собственную, определенную роком роль.
Надо сказать, что Пуришкевич и Юсупов, выбившись из колеи заранее предначертанного плана, повели себя очень неосмотрительно и спустя время сделали много глубоко ими продуманных, но очень не согласованных друг с другом заявлений и признаний.
Сопоставляя их, мы ответим на вопрос, кто убил Григория Распутина.
Итак, кто убил?
Наберитесь терпения, будьте внимательны. Выискивание драгоценного бисера истины в липкой грязи неправды — занятие неприятное, но азартное!
Вопросов накопилось достаточно к этим ушедшим из жизни людям, свидетелям того, как «воскрес из мертвых» Григорий Распутин. И кем он был убит.
Начнем же разговор.
Думаете, это невозможно?
Почему?
Потому, что ни Пуришкевича, ни Юсупова давно нет среди нас, живых? Пустое!
Это только кажется, что с мертвыми нельзя говорить.
