«Лендровер» остановился перед входной дверью, размеры которой наводили на мысль о небольшом подъемном мосте, и толстые филенки красного дерева украшали ряды медных гвоздей. Рядом с дверью висела блестящая медная пластинка, размерами не больше конверта, на которой были выгравированы мелкие черные буквы: «Санаторий „Алтоид“». Пониже, еще более мелкими, но более разборчивыми буквами, была еще одна надпись, которая вежливо приглашала «Звоните только один раз, будьте любезны».
— Как вы думаете, сколько тут пробудете? — спросил Мерримен Дорр.
— Час. Не больше.
Дорр глянул на часы, изделие рабочего человека в стальном корпусе с узкой серебряной стрелкой, на которые Джек Эдер как-то обратил внимание.
— Сейчас шесть пятьдесят пять, — сказал Дорр. — Я вернусь за вами точно в восемь. Устраивает?
— Отлично. — Эдер вылез из «Лендровера» и, поднявшись по двум ступенькам, исполнил указание медной таблички, один раз нажав кнопку звонка.
Даниель Эдер Винс, 35-летняя пациентка, страдающая душевным заболеванием, что сидела у дальнего конца стола в уютной комнате с большим живописным окном, в глазах Джека Эдера почти не отличалась от той его дочери, которую он видел в последний раз более пятнадцати месяцев назад. Стала лишь чуть бледнее, подумал он, и несколько заторможенная. Но по сути она не очень изменилась, как только что сообщил главный психиатр. Ровное и стабильное состояние, сказал он. Мы ожидаем, что скоро наступит заметный прогресс.
Заняв место на другом конце стола, Эдер кивнул и улыбнулся дочери.
— Как ты себя чувствуешь, Данни?
Она улыбнулась ему в ответ и сказала:
— Кто вы? Я вас знаю?
— Я Джек.
— Джек?
— Джек Эдер.
— Чувствую я себя хорошо, благодарю вас, Джек.
— Это прекрасно. Тебе что-нибудь надо?
— Нет. Не думаю. А что?
— Келли шлет тебе свою любовь.
— Вы имеете в виде мистера Винса?
— Совершенно верно. Келли Винса.
— Мистер Винс такой забавный человек. Он приезжает увидеться со мной каждый месяц, как мне кажется. Порой он представляется Келли Винсом, а иногда совсем другим. Как-то сказал, что он киноактер, но я ему, конечно, не поверила. — Она улыбнулась. — Он такой забавный.
— У тебя бывают другие посетители?
— Случается, что приходят койоты. И олени. Они подходят почти к этому окну, но койоты стараются не приближаться.
Эдер кивнул, одобряя визиты представителей дикой природы.
— Тебя навещал или звонил тебе Вояка Слоан?
— Кто?
— Вояка П. Слоан.
— Что означает буква «П»?
— Першинг.
— Я его помню.
— Значит, он в самом деле навещал тебя.
— Он умер.
— Да, я знаю.
— До того, как я родилась.
— Кто умер?
— Джон Джозеф «Блекджек» Першинг. Родился в тысяча восемьсот шестидесятом. Умер в тысяча девятьсот сорок восьмом.
Даниель Эдер Винс неторопливо поднялась со стула, сплетя перед собой пальцы рук, и Эдер подумал, что внезапно она стала похожей на тринадцатилетнюю девочку, а не на женщину 35-ти лет. Откашлявшись, она чуть приподняла подбородок и завела речитативом:
— «У меня свиданье со смертью», сочинение Алана Сигера, родился в восемьсот восемьдесят восьмом, погиб в девятьсот шестнадцатом. — У меня свиданье со смертью, на чьей-то дальней баррикаде, когда в тенях и шорохах придет весна и аромат цветущих яблонь заполонит весь воздух… — Она застенчиво улыбнулась Эдеру. — Я знаю еще одно о войне, на которой дрался ваш друг генерал Першинг. Оно называется «На полях Фландрии».
— Думаю, что и я его знаю, — сказал Эдер. — Оно тоже очень хорошее. Весьма трогательное.
Сев на стул, она положила перед собой все так же сплетенные пальцы рук.
— Мистер Винс еще приедет повидаться со мной? — спросила она. — Он такой забавный человек.
— Не сомневаюсь, что приедет.
— И вы тоже приедете ко мне?
— Если хочешь.
— Я должна подумать на эту тему. Вы не такой забавный, как мистер Винс, но я все же должна подумать. И мне так жаль вашего друга.
— Какого?
— Того, кто умер. Генерала Першинга.
— Спасибо, Данни, — сказал Джек Эдер. — Это очень любезно с твоей стороны.
Главным психиатром был 43-летний доктор Дэвид Пиз, дважды разведенный поклонник Юнга, которому принадлежало двадцать процентов акций санатория «Алтоид». На нем был легкий зеленый костюм; голова имела остроконечную форму и была украшена вьющимися редкими волосами и парой непроглядно-черных глаз, которые мигали так редко, что Эдер был готов поверить, будто они нарисованы на лице.
— Доктор Алтоид по-прежнему работает с вами? — спросил он.
Дэвид Пиз пододвинул стул поближе к столу, не мигая, пожевал губами и ответил:
— Доктор Алтоид скончался семь лет назад.
— Готов ручаться, умер он богатым.
— Достаточно обеспеченным.
— Сколько еще месяцев, за каждый из которых я плачу по шесть тысяч долларов, моей дочери еще придется провести здесь?
— Мы не можем дать вам точное расписание, мистер Эдер.
— Хотя бы предположение… пусть самое неопределенное.
Доктор Пиз покачал головой, не спуская с лица Эдера немигающих глаз.
— Если я выскажу предположение, вы сочтете его за предсказание. А если я ошибусь, вы, что вполне вероятно, запишете его на мой счет.
— Она существует в своем мире, не так ли? Она плавает где-то в своей собственной вселенной.
— Ее состояние значительно улучшилось.
— Она не узнает даже родного отца.
— Должно быть, у нее есть на то свои причины.
— И своего мужа.
— Она опознает мистера Винса. Но не как своего мужа. Она воспринимает его как безобидного эксцентричного человека, который посещает ее раз в месяц.
— Вы можете вылечить ее?
— Мы можем помочь ей. И мы уже, вне всякого сомнения, помогаем.
— Что, если кончатся деньги?
Эти слова заставили доктора Пиза мигнуть.
— Это возможно?
— Так как ее отец только что вышел из тюрьмы, ее муж отлучен от работы, а брат погиб, можете считать это вполне реальной возможностью.
— А что относительно ее матери?
— Ее мать не может позволить себе выкладывать семьдесят две тысячи в год.
— Конечно, мы будем держать Даниель столько, сколько сможем себе позволить. И если выяснится, что у нас больше нет такой возможности, мы постараемся, если будет на то ваше желание, чтобы она продолжала лечение в одном из лучших медицинских учреждений штата.
— Я не знаю, где имеются такие учреждения штата.
— В некоторых уход лучше, чем в других… как и всюду.
— Как долго штат сможет заботиться о ней?
— До тех пор, пока не станет ясно, что она больше не представляет опасности ни для себя, ни для окружающих.
— То есть, это может выясниться через неделю или дней через десять, не так ли?
— Мне бы хотелось, чтобы вы не ловили меня на слове, мистер Эдер.
Эдер встал.
— Пятнадцатого числа, как обычно, я или Винс прибудем сюда с деньгами.
Доктор Пиз тоже поднялся во весь рост, который, даже при его сутулости, составлял больше шести футов.
— Все до последнего цента служит к ее вящей пользе, мистер Эдер.
Несколько секунд Джек Эдер разглядывал немигающую физиономию Пиза, затем кивнул и сказал:
— Думаю, никто из нас не хотел бы растить своих дочерей, чтобы их по горло пичкали таблетками, не так ли?
Эдер ждал Мерримена Дорра в приемной санатория, которая напоминала холл очень дорогой загородной гостиницы. Откинувшись в глубоком удобном кресле, Эдер с горечью думал о своей дочери; он мечтал пропустить глоток виски и непрестанно размышлял об отрывочных буквах из записки Слоана: «П ДЭ О ВС ДВ». Но в голову ему не приходило ничего лучше первоначальной расшифровки: «Поговорить с Джеком Эдером в одиночку относительно Даниелы Винс».
Точно в восемь часов он вышел из парадных дверей санатория и увидел подкативший «Лендровер». Сев рядом с водителем, Эдер повернулся, чтобы взять что-то с заднего сидения, и Дорр спросил:
— Ну, как?
— Паршиво, — ответил Эдер, занимая прежнее положение; на этот раз он держал в руках черную тросточку.
— То есть, мы не остаемся на ночь?
— Нет, — сказал Эдер, вращая ручку тросточки справа налево. — Мы возвращаемся.
Не скрывая удивления, Дорр наблюдал, как Эдер свинтил ручку, снял серебряный колпачок, поднес к губам стеклянную емкость и сделал глоток. Когда в воздухе разнесся аромат виски, Эдер предложил тросточку Дорру, который отрицательно покачал головой.
— Только не когда я в воздухе.
— Отлично, — и Эдер сделал еще один глоток.
После того, как они миновали каменные въездные ворота в конце дорожки, Мерримен Дорр приостановил «Лендровер», оглядел дорогу в оба конца и спросил:
— Не хотите ли продать мне эту штуку?
