— Мы все отправимся на автобусную станцию. А потом посмотрим.
Райан предполагал, что у него и Би совсем мало шансов на то, чтобы этот монстр оставил кого-нибудь из них в живых.
— Машина перед домом. Пошли.
Райан знал — стоит ему повернуться, и древнее оружие станет заметно. Это была его единственная защита, хотя он и не слишком надеялся на нее.
— Я сказал, пошли.
Райан стоял в дверях, склонившись на костыли, выжидая удобный момент. Джонни Фурье подошел ближе, крепко сжимая пистолет и целясь прямо в грудь Райану. Его улыбка не изменилась, когда он пнул Райана по больной ноге. Райан вскрикнул от боли и повернулся вправо. Падая, он размахнулся костылем и ударил Тринадцать Недель. Легкий удар, он лишь слегка оцарапал бандиту кожу на щеке резиновым наконечником. Голова Джонни дернулась назад, он выстрелил, но промахнулся, так как Райан уже лежал на полу. Рефлексы Райана взяли вверх, и он вскочил на ноги. Он почувствовал, как лопаются швы, словно пуговицы отлетают от разорванной рубашки. Райан дернулся влево, раненая нога подогнулась, и он рухнул на колени. Боль пронзила всю левую сторону, и он едва не потерял сознание. Миссис Харрис вскрикнула и бросилась бежать через заднюю дверь. Джонни повернулся и выстрелил. Пуля пробила дыру в косяке рядом с ее головой, когда она выбегала во двор.
Райан схватил саблю, Тринадцать Недель почувствовал это движение и снова повернулся к нему. Боулт размахнулся, сабля описала страшный, но неаккуратный полукруг, потому что у него в глазах потемнело от боли.
Джонни Фурье бросился вперед, стреляя из пистолета.
Сверкнул клинок, опускаясь со страшной силой на его правое запястье.
Он вскрикнул, когда они оба услышали хруст ломающихся костей.
Джонни, не веря своим глазам, смотрел, как его правая рука, все еще держащая оружие, падает на пол к его ногам. «Беретта» выстрелила еще раз, когда мертвые пальцы конвульсивно сжались. Отдача заставила руку пролететь по натертому линолеуму в сторону Райана. Джонни в ужасе смотрел на обрубок руки. Разрезанные сосуды разбрызгивали кровь по свежевыкрашенной кухне.
Джонни издал еще один леденящий душу крик.
Потом стукнула задняя дверь, и в кухню вбежал Коул Харрис, сын еврея и итальянки с синими глазами и черными волосами, зачесанными назад. Он с удивлением посмотрел на Тринадцать Недель, сжимающего обрубок левой рукой и вскрикивающего: — Черт! Черт! Черт! — с выражением ужаса и шока.
Райан попытался встать, но нога не слушалась его.
— Райан? — произнес Коул Харрис, вспоминая его имя, тогда как его глаза не отрывались от огромного монстра, обливавшего кровью стены кухни.
Тринадцать Недель отпустил обрубок руки и попытался схватить пистолет, но Райан здоровой ногой толкнул отрубленную кисть через кухню. Она залетела под мойку, пальцы все еще держали оружие. Тринадцать Недель зарычал, а потом выбежал из кухни.
Издалека донесся звук приближающихся сирен.
— Коул, мне нужна помощь. Вытащи меня отсюда.
— Кто был этот парень?
— Я не могу ехать в больницу. Они убьют меня. — Боулт чувствовал, что сейчас потеряет сознание. Коул помог ему, нога Райана отчаянно кровоточила. Он тяжело навалился на Коула, и они вышли из дома через парадную дверь.
Люсинда стояла на другой стороне улицы и подбежала к ним, чтобы помочь, пока Коул укладывал Райана на заднее сиденье своего «дома на колесах», припаркованного на подъездной дорожке.
— Я вызвала полицию. — Она посмотрела на его ногу. — Что случилось?
— Надо убираться отсюда, — невнятно пробормотал Райан, так как звук сирен становился слышнее. — Поезжай за нами, не оставляй свою машину.
Люсинда пристроилась в хвост фургону Харриса. Они свернули за угол всего за несколько секунд до того, как две полицейские машины, визжа тормозами, влетели на бульвар Гамильтона.
Полицейские обнаружили руку Тринадцати Недель, сжимающую пистолет, застрявшую под мойкой. Новичок-патрульный осторожно вытащил ее и стал тупо разглядывать. Они прошли по кровавому следу до задней дворовой калитки и нашли полумертвого от потери крови Тринадцать Недель на улице в квартале от дома Харрисов. Они затолкнули его в патрульную машину, подобрали пистолет с пола на кухне и помчались в местную больницу.
Джонни Фурье немедленно внесли в список критических больных. Пораженные полицейские толпились в коридоре, пили кофе из автомата и вслух размышляли, каким образом рука Джонни, держащая «беретту», оказалась под мойкой.
Пока Тринадцать Недель готовили к переливанию крови, накачивали плазмой, Райан дрожал на заднем сиденье фургончика Коула Харриса, несшегося на огромной скорости.
Люсинда дозвонилась Казу по сотовому телефону и рассказала ему о случившемся.
— Назад в отель «Синяя радуга» его везти не стоит, — сказал Каз. — Найдите место, но не на оживленной улице. Возьмите номер в задней части здания, потом позвоните мне и сообщите адрес.
Они выбрали низкопробный мотель в Рае подальше от главной улицы.
В девять тридцать приехал Каз и привез Доктора Джаза. Люсинда не могла поверить, что они два часа дожидались негра с золотыми зубами, который вошел подпрыгивая и напевая, неся медицинский саквояж. Его лысая голова сияла, адамово яблоко прыгало вверх-вниз, пока он разговаривал.
Каз попытался отправить Люсинду вместе с Коулом Харрисом в ресторан на другой стороне улицы, но она отказалась уйти. Женщина обрушилась на него:
— Мне надоели ваши приказы и ваше отношение, — выкрикнула она, выплескивая досаду, страх и беспокойство за Райана, обрушиваясь на встрепанного бывшего федерального агента.
— Послушайте, леди, — он попытался утихомирить ее.
— Нет, это вы послушайте. Я никуда не уйду и не буду больше терпеть ваши выходки!
Каз понял, что Люсинда говорит то, что думает. Он наконец улыбнулся и протянул ей руку.
— Счастлив наконец познакомиться с вами, мисс Ало, — просто сказал он.
Она пожала ему руку, но не улыбнулась в ответ.
Доктор Джаз осматривал ногу Райана.
— Парень очень плох. Он разорвал швы и порвал вены. Он в очень тяжелом положении, — заметил врач, покачивая головой. Его слишком беспокоило состояние Райана, чтобы рифмовать. Он открыл свой саквояж, наполнил шприц и сделал раненому укол антибиотиков против инфекции. Потом сделал укол адреналина, чтобы улучшить сердцебиение. Он набрал кровь в шприц, снял иглу, закрыл шприц и убрал в саквояж. Доктор Джаз прочистил рану и снова зашил ее, потом осторожно забинтовал. Вся процедура заняла у него почти два часа. Доктор Джаз уехал из мотеля вскоре после полуночи.
А Райан то засыпал, то просыпался, пока Люсинда держала его за руку.
Наконец он крепко уснул, снилась ему Люсинда, красивая, освещенная солнцем. Они стояли на противоположных берегах бурной реки и перекрикивались.
— Не переходи, — кричал Райан во сне, но женщина не услышала его и ступила в предательскую воду. Она упала, ее унесло прочь, только руки взметнулись в бурном водовороте. На мгновение он увидел и Каза, тоже уносимого течением вместе с ней, в этой его ужасной зелено-желтой гавайской рубашке, его толкало, переворачивало, его лицо появилось на мгновение, и в улыбающихся губах все еще держалась намокшая сигара. А потом Райан очутился на пустынном берегу. Садилось солнце. Он пошел, сам не зная куда, пока не увидел Мэтта и Терри. Они сидели рядышком на пляже и смотрели на море. Райан подошел к ним и встал у них за спиной.
— Вы можете простить меня? — спросил он у двух погибших мальчиков.
Они повернулись и посмотрели на него.
— В этом не было твоей вины, — хором ответили они. И впервые, пусть и в горячечном сне, Райан поверил в это.
Пока Райан видел сны, а Люсинда молилась, Тринадцать Недель умирал.
Чарлз Романо был указан в качестве его работодателя, и больничный администратор позвонил ему, чтобы проверить место работы. Шестипалый Чарли позвонил Мики и сообщил, что Тринадцать Недель в госпитале в Рае и что кто-то отрубил ему правую руку. Мики и Пулакарпо Депауло приехали в Рай и были в больнице в одиннадцать часов. Они нашли заднюю служебную лестницу и дошли до второго этажа, где, по словам Чарли, выздоравливал Джонни Фурье. Мики был полон решимости. Нельзя давать парню столько возможностей для провала. Мики Ало хотел, чтобы об этом узнали… В ваших же интересах не облажаться, если вы работаете на Мики Ало. Вскоре после полуночи, во время пересменки, Мики проскользнул в палату Джонни и посмотрел сверху вниз на специалиста по сбору долгов. Правая рука Джонни стала теперь плотно забинтованным обрубком.
— Привет, парень, — произнес Мики, притрагиваясь к его шее. Джонни не проснулся, и тогда он как следует сжал обрубок. Тринадцать Недель застонал и открыл глаза.
— Поговори со мной, — велел Мики.
