Превратив кабинет Коллинза во временный штаб, они засели за работу. Коллинз повис на телефоне — было решено, что звонки министра юстиции покажутся наиболее авторитетными. Пирс взял на себя задачу идентификации голосов, записанных на пленке, посредством «голосовых отпечатков». Они-то знали, что запись подлинная, но другие могли потребовать неопровержимых доказательств. Ван-Аллен занялся подготовкой поездки Коллинза в Калифорнию. Мелькнула даже мысль попросить самолет у ВВС, но Коллинз отклонил предложение, опасаясь, что об этом станет известно противнику. Рейсовым самолетом лететь медленнее, зато вернее.
Все выполняли свои задания без сучка и задоринки, за исключением самого Коллинза.
С первым звонком ему повезло. Разбудив главу крупнейшей телекомпании страны в его нью-йоркской квартире, Коллинз использовал весь вес своих полномочий и убедил того позвонить своему представителю в Вашингтоне с приказом оказать содействие Коллинзу в разрешении проблемы чрезвычайной важности.
Вслед за тем Пирс поднял с постели своего старого друга профессора Джорджтаунского университета Ленарта. Поворчав, криминалист согласился исследовать запись в своей лаборатории.
Пирс поспешил в телестудию, чтобы получить пленку видеозаписи недавнего интервью Тайнэна, которую и доставил вместе с пленкой Янга профессору Ленарту. Затем этот известнейший специалист в области звукоанализа начал при помощи звукоспектрографа выделять и исследовать одинаковые слова, которые Тайнэн употреблял и в интервью и в записи, сделанной Риком. Закончив анализ, профессор Ленарт написал заключение и отдал его Пирсу: голос на пленке с записью документа «Р» несомненно принадлежал Тайнэну.
В то же время Ван-Аллен, раздобыв для Коллинза портативный магнитофон, заказал ему билеты на самолет. Прямого удобного самолета на Сакраменто не было. Приходилось лететь рейсом, который уходил в 8.10. Это означало, что в 9.08 Коллинз прилетит в Чикаго, где ему придется ждать пересадки на другой рейс, и в Калифорнию прибудет в 12.15 по местному времени. График был отличный — Коллинз как раз укладывался.
Но задания, отведенного ему самому, он выполнить не смог. Коллинз хотел известить о своем приезде лидеров сената Калифорнии и договориться о встрече с ними перед началом голосования, заявить, что располагает исключительно важными данными, которые, безусловно, повлияют на позицию сената.
Для начала Коллинз позвонил домой председателю сената штата Эдварду Даффилду. Телефон звонил не переставая, но трубки никто не снял. Даффилд отключил телефон на ночь.
Затем Коллинз начал звонить сенатору Эйбу Глассу. На третий звонок ответил сонный женский голос— миссис Гласе сказала, что муж вернется в город только завтра и отправится прямо в сенат.
Отчаявшийся Коллинз не знал, что делать. Мелькнула мысль позвонить в Белый дом и выложить все президенту Уодсворту. Уж президент Соединенных Штатов без труда свяжется с нужными людьми в Сакраменто. Но отказаться от этой мысли заставила другая — весьма вероятно, что президент и не захочет звонить в Сакраменто, поскольку решит, что тридцать пятую поправку все равно надо принять, невзирая на опасность, которую несет обнаруженный Коллинзом документ «Р». Президент мог посчитать, что за оставшееся время сумеет взять контроль над создавшейся ситуацией в свои руки.
Нет, обращаться к президенту дело рискованное. Так же как и к губернатору Калифорнии, его политическому союзнику.
Лучше найти кого-нибудь еще в Сакраменто.
И тут Коллинз понял кого. Члену ассамблеи Кифу он дозвонился сразу же.
— Буду в Сакраменто завтра около часу дня, — сказал Коллинз. — Я нашел убедительные аргументы против тридцать пятой поправки, которые обязательно должны быть заслушаны сенатом перед голосованием. Не могли бы вы связаться с Даффилдом и Глассом? Я всю ночь безуспешно пытаюсь дозвониться им.
— В час дня они будут обедать в «Дерби-клубе» и, как всегда, уйдут не раньше, чем без четверти два. Я попрошу их подождать вас там и сам останусь с ними.
— Объясните им, что дело чрезвычайно важное, — попросил Коллинз.
— Я свое дело сделаю. Вы только не опоздайте. Ведь как только они зайдут в зал и голосование начнется, вам их уже не поймать.
— Не опоздаю, — пообещал Коллинз.
Вытянувшись на диване в своем кабинете, он, нервно ворочаясь, проспал два часа, пока Пирс и Ван-Аллен не разбудили его и не сказали, что пора ехать в аэропорт.
Все шло по графику. Он вовремя вылетел из Вашингтона и вовремя приземлился в Чикаго. Из Чикаго самолет также ушел по расписанию, и Коллинз рассчитывал быть в Сакраменто в назначенное время.
Но за час до прибытия в Сакраменто командир «Боинга-727» объявил, что по погодным условиям аэропорт назначения не принимает и они совершат посадку в Сан-Фраициско в 12.30, откуда специальный автобус доставит пассажиров в Сакраменто.
Впервые за время путешествия Коллинз почувствовал беспокойство — ведь поездка автобусом займет полтора часа. Даже наняв частную машину с водителем, он все равно упустит Даффилда и Гласса.
Дозвониться Кифу из аэропорта Сан-Франциско не удалось. Поэтому, не желая терять ни минуты больше, Коллинз устремился на поиски машины, в которой он и въезжал сейчас в центр Сакраменто…
— Вот мы и на месте, — объявил шофер, тормозя у ресторана.
— Спасибо, — торопливо бросил Коллинз. Без девяти два. Он опоздал на шесть минут.
Взволнованный Киф бросился к нему навстречу.
— Что случилось? Я уж думал, вы вообще не появитесь.
— Туман. Пришлось садиться в Сан-Франциско и добираться оттуда автомобилем. Где Даффилд и Гласе?
— Я не мог их больше удерживать, они ушли в здание сената. До голосования осталось всего семь минут…
— Мы обязаны успеть! — крикнул в отчаянье Коллинз.
Выскочив из ресторана, огибая прохожих, они стремглав неслись к зданию сената.
— Зал заседаний в южном крыле на втором этаже! — крикнул на бегу Киф. — Мы еле-еле успеем, прежде чем закроют двери.
Они вихрем взбежали по ступенькам.
— Тайнэн выступал здесь утром перед юридической комиссией, — продолжал так же на бегу Киф. — Более чем успешно. Комиссия единогласно проголосовала за ратификацию. И сенат сделает то же, если только вы…
— Если только я не успею помешать… — Коллинз похлопал рукой по своему портфелю. — Здесь показания единственного свидетеля, способного уничтожить Тайнэна.
— Кто же это?
— Сам Тайнэн.
Вот и двери зала заседаний сената.
— О черт! — простонал Киф. — Уже закрывают!
— Прорвитесь к Даффилду!
— Попробую.
Бросив что-то на ходу преградившему было путь дежурному, Киф устремился к стоящему у трибуны Даффилду.
Нервно переминающийся с ноги на ногу Коллинз мог лишь наблюдать издали за их беседой. Вот Даффилд всплеснул руками и указал на переполненный зал. Вот Киф убедительно и настойчиво заговорил снова. Вот, наконец, негодующе качая головой, Даффилд пошел за ним к выходу. Киф все продолжал говорить, показывая на Коллинза.
Даффилд и Коллинз беседовали прямо в дверях сената.
— Только из уважения к вам, господин министр, я согласился покинуть президиум. Конгрессмен Киф заявляет, что вы располагаете новыми данными о тридцать пятой поправке….
— Данными, не заслушав которые, ни вы, ни ваши коллеги не должны голосовать.
— Но это абсолютно невозможно. Уже просто-напросто слишком поздно. Юридическая комиссия заслушала всех свидетелей, ознакомилась со всеми данными и вынесла решение. Дебатов по этому вопросу процедурой не предусмотрено, поэтому ваши показания нельзя заслушать. Нам осталось лишь открыть заседание сената, зачитать текст поправки и поставить его на голосование. Я не вижу никакой возможности прервать этот процесс.
— Возможность еще есть, — возразил Коллинз. — Ознакомьтесь с моими материалами вне зала заседаний. И задержите заседание до тех пор, пока не ознакомитесь с ними.
— Но это просто беспрецедентно! Неслыханное нарушение…
— То, что я намерен предъявить, еще более беспрецедентно и неслыханно. Заверяю вас, что если бы я мог сделать это раньше, то давно представил бы и вам и сенату мои доказательства против поправки. Но я сумел получить их лишь прошедшей ночью и немедленно вылетел в Калифорнию. Эти доказательства чересчур важны для вас, для сената, для Калифорнии, для всего американского народа, чтобы вы могли выносить тридцать пятую поправку на голосование, не ознакомившись с ними.
Настоятельный тон Коллинза заставил Даффилда заколебаться.
— Но даже если и так, как же нам…. Прямо не знаю, сумею ли я оттянуть начало голосования…
— Но ведь без кворума голосовать нельзя, не так ли? Мне нужно всего десять минут. Попросите — неофициально — сенаторов поочередно покинуть зал группками по двадцать человек и прослушать то, что тому времени уже прослушаете вы. А потом пусть голосуют.
