Шкадов живо представил оперную сцену и хозяина квартиры в роли, к примеру, Мефистофеля.
– Здравствуйте, – сказал он, взмахивая удостоверением. – Я ваш новый участковый, капитан Шкадов.
Мужчина взглянул на удостоверение мельком и ответил неожиданно высоким голосом;
– Чем могу быть полезен? В связях, порочащих меня, до сих пор замешан не был.
– Вы извините, у нас к вам претензий нет. Поговорить просто нужно. Вы позволите пройти? – несмотря на извиняющийся выражения, говорил Дмитрий уверенно, зная, что такой тон действует практически на всех.
Хозяин дома поколебался немного, но все же отошел в сторону:
– Проходите.
Шкадов шагнул в прихожую. Двери в комнату были заперты.
– А можно пройти? – сказал он, снимая куртку и оглядываясь, куда ее можно повесить.
– Да, если ненадолго. Извините, жду гостей.
Дмитрий разулся и с курткой в руках шагнул в комнату вслед за хозяином. Обычная обстановка, даже немного аскетичная. Широкий диван, два мягких кресла, у окна компьютерный столик, рядом с монитором листки бумаги. Много книг на застекленных стеллажах.
Дмитрий уселся в кресло, положил куртку рядом с собой и достал блокнот.
– Фамилия, имя, отчество, пожалуйста.
– Смирных Эдуард Павлович, – ответил хозяин, откинувшись в другом кресле.
– Работаете?
– Да. Мэрия города, – Смирных ответил и посмотрел на Шкадова, словно пытался понять, произвело ли это впечатления на «участкового».
Но Дмитрий оставался невозмутим:
– С кем живете?
– Один, – ответил Смирных и, не удержавшись, задал встречный вопрос, – В разводе я. Это не запрещено?
– Нет, – улыбнулся Дмитрий.
– Тогда зачем столько вопросов? И поясните все же цель вашего визита.
– Вы знаете соседей сверху? – спросил Дмитрий, в упор взглянув на Смирных.
– Нет, – тот покачал головой. – Это ведь человеческий муравейник. Сомневаюсь, что муравьи знают всех своих соседей.
– Они вам не докучают?
Смирных опять отрицательно покачал головой.
– Соседи по лестничной площадке жалуются, – пояснил Дмитрий. – Вот мы и выясняем, насколько они социально опасные. А вы давно здесь живете?
– Не очень. После развода, – туманно ответил Смирных и поинтересовался.– У вас все?
– Ну, хотелось бы узнать побольше о ваших соседях. Я же не чай к вам пришел пить. Вы человек серьезный, должны понимать.
– Я понимаю, – кивнул Эдуард Павлович. – Но помочь вам ничем не могу. С соседями практически не общаюсь.
В это время в домофон позвонили.
– Вот, ко мне пришли, – хозяин встал с кресла. – Я, надеюсь, что вам больше не нужен?
– Да, конечно, вы открывайте. Я сейчас запишу еще в блокнот и пойду.
Шкадов сделал вид, что усердно что-то пишет в блокноте. Смирных ничего не оставалось делать, как подойти к домофону, чтобы впустить гостя. Потом он вернулся и встал напротив Дмитрия.
– Да, конечно, извините. Уже иду, – смущенно улыбнулся Шкадов. – Работа такая.
Он встал, поднял куртку и пошел в прихожую. Там он наклонился и начал шнуровать ботинки. Хозяин открыл входную дверь. В квартиру вошел высокий светловолосый молодой человек в очках.
– Здрасьте, – сказал он, слегка растерянно глядя на Дмитрия.
– Это наш участковый, – с нотками раздражения в голосе пояснил Смирных. – Он уже уходит.
Шкадов распрямился и в упор посмотрел на гостя.
– Документики предъявите, – сказал он неожиданно резко.
– Пожалуйста, – растерянно произнес тот, доставая удостоверение из кармана.
– Подождите, – сказал хозяин, – Зачем это?
Но Дмитрий уже смотрел бордовую книжицу.
– Администрация Ясноборской области. Морсков Игорь Петрович. – прочитал он вслух и протянул документ его владельцу, – Извините, у нас ориентировка была на одного мошенника. Он на вас чем-то похож. Тип лица что ли. Еще раз извините. До свидания.
На ходу Дмитрий надел куртку и вышел из квартиры. Дверь за ним захлопнулась.
Глава тридцать пятая.
Русаков приехал на работу чуть раньше назначенного шефом срока. Коридоры по случаю выходного были гулки и пустынны. Он зашел в кабинет, разделся и сел за стол, обдумывая вчерашний вечерний разговор со Шкадовым. Частный детектив проделал большую работу, но не особенно продвинулся вперед. Кто убил Цветкова – было по-прежнему неясно. Неясен и круг людей, ведущих подковерную борьбу против Антона. Вернее, предварительный круг очертить можно, но кто руководит ими – об этом можно только строить предположения. А вот фамилия Морсков, прозвучавшая в рассказе Дмитрия, его зацепила. И только здесь, в кабинете, его осенило – это тот самый спичрайтер губернатора, который, по словам Оксаны, находится на больничном. Надо срочно звонить Оксане. А на работе ли она сегодня? И можно ли ей опять же доверять? Еронко предупреждал о чем-то. Нет, надо говорить с Катиным. Он потянулся к телефону, но звонок раздался раньше. Он что, ясновидящий?
– На месте? Зайди. Нет, я сам зайду, – сказал Сергей Сергеевич.
Он показался Ростиславу сегодня каким-то суетным, что опытному советнику по безопасности было, в общем-то, несвойственно. Но когда Катин зашел в кабинет, то телефонное впечатление Русакова -то не обмануло.
Сергей Сергеевич сделал круг по небольшому кабинету, а затем рухнул в гостевое кресло. Впрочем, он быстро взял себя в руки.
– Ты новости местные смотрел? – спросил он.
– Пока нет, только собирался. Выходной, – легкомысленно ответил Русаков.
Катин посмотрел на него с недоумением, покачал головой:
– А ты знаешь, что большинство убийств происходит в выходные и накануне? – спросил он.
– Вы это к чему?
– Ночью был убит некий местный журналист Санин. Личность известная в околотворческих кругах. Жена говорит, что была попытка ограбления квартиры.
– Санин? Да, помню. Мне говорили о нем.
– Так вот, пишут, что на него уже было нападение, а потом его вроде бы как хотели отравить.
Русаков начал вспоминать, что говорил про Санина Еронко, и ему стало не по себе.
– Плохая история, – сказал он. – Есть версия, что он мог вести «Честный Ясноборск». И как бы этот труп не повесили на нас.
– Ты начинаешь мыслить категориями черного романа, – криво ухмыльнулся Катин. – А самое плохое в этом то, что, вполне вероятно, что мыслишь ты в правильном направлении.
Их разговор прервал телефон. Помощник Тонковидова Юра напоминал, что их ждут на совещании.
В кабинете врио губернатора собрались все его замы. Тонковидов, по обыкновению последних дней, был мрачен, смотрел в стол, но говорил довольно четко, стараясь не выдавать эмоций. Начали с текущих дел. Антон Викторович выслушал отчеты всех замов, обратил внимание на вопрос подготовки дорог к весне. Ароев обещал доложиться в течение трех рабочих дней. Затем Тонковидов напомнил, что в понедельник будет вести прием по личным вопросам. Список отобранных для доступа к телу, как выразился Антон, должен лежать у него на столе в понедельник в девять утра.
Дождавшись паузы, Катин подсунул Тонковидову на стол листок. Тот посмотрел на него, помрачнел еще больше, что-то написал сверху, подозвал Юру и
