Ознакомительная версия.
– Отложите до завтра, – попросил Потапов, – а сегодня разрешите мне поговорить с Тальковским.
– Считайте, что вы получили мое разрешение, – выдавил директор и тут же торопливо добавил: – Но учтите, что это разрешение только на разговор. Никаких угроз, никаких предложений о сделках. Учтите, что ваш разговор может быть записан. Он очень опасный человек.
– Учту, – угрюмо ответил генерал.
Получив разрешение на разговор с Тальковским, Потапов позвонил банкиру в его приемную. Однако вежливый женский голос пояснил, что Аркадия Леонидовича нет сейчас в стране, но можно оставить для него сообщение. Потапов даже растерялся. Он точно знал, что Тальковский в городе. Поэтому он более настойчиво попросил девушку все-таки соединить его с банкиром.
– Его нет в Москве, – повторила вышколенная секретарша. После августовского кризиса все руководители крупных банков либо сменили телефоны, либо не отвечали на звонки разгневанных клиентов. Банк Тальковского устоял, однако он никогда не подходил к телефону – ни до кризиса, ни после. Звонившие могли оставить сообщение, а банкир затем решал, стоит ему перезванивать или нет.
– Передайте Аркадию Леонидовичу, что ему звонил генерал Потапов из Федеральной службы безопасности, – хмуро попросил генерал, – и постарайтесь найти его сегодня днем.
– Оставьте, пожалуйста, свой номер телефона, – она была идеальным секретарем.
Потапов продиктовал номер телефона и бросил трубку. Тальковский перезвонил ровно через три минуты – по телефону правительственной связи. С одной стороны, не желая портить отношения с генералом ФСБ, банкир поспешил перезвонить ему. Как никто другой, он знал, как важно иметь хорошие отношения с правоохранительными органами. Это было особенно важным для наиболее состоятельных и влиятельных людей в государстве, которые были и наиболее уязвимыми с точки зрения закона. С другой стороны, воспользовавшись телефоном правительственной связи, он не отказал себе в удовольствии подчеркнуть степень своего влияния.
Не получившие своей доли при дележе государственного имущества во времена «большого хапка» начала девяностых, прокуроры и судьи, сотрудники разведки и контрразведки, офицеры милиции, следователи считали себе обделенными и униженными. Даже таможенники или налоговые инспекторы жили в тысячу раз лучше, делая огромные деньги на своей службе, тогда как следователям и прокурорам просто не разрешали доводить дело до суда, если оно обещало быть прибыльным, закрывая его еще на стадии предварительного следствия.
Тальковский знал об этом лучше других и знал, что озлобление среди этой категории лиц было не просто предельным, но и опасным для многих новоявленных толстосумов, наживших свои состояния не вполне праведным путем. Итак, Потапов снял трубку и услышал голос Тальковского:
– Добрый день, господин генерал, – начал банкир, – или лучше называть вас по имени-отчеству?
– Здравствуйте, – вежливо поздоровался Потапов, – хорошо, что вы позвонили. Я меня к вам дело, я хотел бы с вами встретиться.
– Прекрасно, – обрадовался банкир, – кажется, у нас обоюдный интерес друг к другу. Я всегда очень ценил ваше ведомство, его позитивный настрой на плодотворную деятельность...
Потапов сжал зубы. Как и всякий чиновник, не получивший свою долю «пирога», он ненавидел тех, кто оказал более удачливымся. Он искренне считал, что все дело было лишь в том, что кто-то вовремя успел подсуетиться и сделать себе состояние в девяностых, когда казалось, что золотой дождь никогда не кончится.
И он, и большинство его коллег, не получивших доступа к большим деньгам, искренне полагали, что только благодаря удаче, да еще криминальным связям, олигархи сумели подняться на вершину пирамиды. Никто не хотел признаваться даже самому себе, что люди, обладавшие крупными состояниями, были не только хапугами и жуликами. Многие среди них отличались изрядными способностями, редким трудолюбием и абсолютной устремленностью к успеху.
Можно было, сидя на любой государственной должности, набрать взяток на несколько миллионов и стать богатым человеком. Можно было, будучи директором, распродать за бесценок завод или фабрику, в одночасье став миллионером. Можно было, пользуясь абсолютной анархией, творившейся в стране вкупе с высоченной инфляцией, откровенно воровать государственные кредиты: получать деньги по твердым фиксированным ценам и возвращать их через год, в сто раз меньшем размере. Или вообще не возвращать. Все это делали сотни и тысячи людей, разворовывая собственное государство. Но только единицы пробивались в настоящие лидеры. Только единицы становились не просто богатыми, а фантастически богатыми и влиятельными людьми.
При этом действовал некий универсальный принцип. Чтобы стать очень богатым, фантастически богатым человеком, выбиться в лидеры не только в стране, но и в мире, нужно было обладать не только невероятными ресурсами ума и таланта, но и огромной способностью к концентрации труда, имея в запасе еще немного удачи.
– Когда мы можем увидеться? – уточнил Потапов.
– Когда угодно. Хоть сегодня. Вы знаете, где я живу? Впрочем, наверняка знаете. Приезжайте ко мне на дачу. Мы с вами побеседуем. К четырем вам удобно?
– Я приеду, – ему было неприятно, что он должен отправляться в гости к банкиру, вместо того чтоб вызвать того к себе на допрос. Но Потапов знал, что такое Тальковский, и понимал, как сложно будет получить разрешение директора ФСБ на его официальный допрос. Поэтому, попрощавшись, он положил трубку и еще долго сидел, глядя перед собой невидящими глазами. Он не завидовал Тальковскому, он его ненавидел. Столь откровенно вызывающая власть банкира была для него оскорблением. Он – генерал контрразведки и заместитель директора ФСБ обладал куда меньшими возможностями и влиянием. В прежние времена заместитель Председателя КГБ СССР был фигурой столь значительной, что любой министр посчитал бы за честь приехать к нему для беседы. Как все изменилось, подумал Потапов. Теперь, чтобы побеседовать с этим типом, он должен отправляться к нему на дачу.
Он приехал к Тальковскому, намеренно опоздав на четверть часа, чтобы подчеркнуть, с каким безразличием он относится к этому человеку. Однако, пройдя в дом, он вынужден был прождать около двадцати минут, пока наконец Тальковский не вышел из соседней комнаты – вместе с заместителем Премьер-министра. Увидев вскочившего Потапова, Тальковский радушно протянул ему руку и спросил у своего собеседника:
– Вы знакомы?
– Мы где-то виделись, – сказал вице-премьер, всматриваясь в незнакомца.
– Генерал Потапов из ФСБ, – подсказал Тальковский.
– Да, – разочарованно сказал вице-премьер, не подавая руки. Для чиновника такого масштаба заместитель министра, коим был по своему рангу заместитель директора ФСБ, был слишком мелкой величиной. Потапов понял, что Тальковский намеренно пригласил вице-премьера, чтобы лишний раз продемонстрировать свои связи. Понял, но ничего не сказал и лишь хмуро кивнул.
– Я сейчас вернусь, – улыбнулся хозяин дома и пошел провожать вице-премьера.
Он действительно вернулся менее чем через минуту. И уселся напротив своего гостя, всем видом показывая, что готов к разговору.
– Вы хотели со мной переговорить, – весело сказал Тальковский, – я вас слушаю. Должен сказать, что я давно хотел с вами познакомиться. О вас говорят, что вы очень перспективный и толковый человек. Согласитесь, что в вашей организации таких людей немного.
– Возможно, – мрачно согласился Потапов, – но я приехал по другому делу. Вы, наверное, слышали о смерти нашего коллеги, генерала Лосякина.
– Конечно, слышал. Такая нелепая смерть. Кажется, он погиб в автомобильной катастрофе.
– Вы были с ним знакомы?
– Я знаком со многими людьми, – несколько удивился вопросу Тальковский, – с очень многими, – значительно подчеркнул он. Но видя, что подобный ответ не устраивает гостя, добавил: – Да, мне кажется, я был знаком с покойным.
– Близко?
– Недостаточно близко, иначе я бы приехал на похороны. Нет, мы были знакомы постольку поскольку.
Вместо следующего вопроса Потапов достал из кармана фотографию и передал ее банкиру. На ней были сидевшие за столом Тальковский и Лосякин.
– Хороший снимок, – вежливо согласился банкир, возвращая фотографию, – но он ни о чем не говорит. Мы можем завтра оказаться с вами за одним столом. Я меня масса знакомых. Это еще не доказательство наших преступных связей.
– Я хотел только уточнить сам факт вашего знакомства, – заметил Потапов.
– Считайте, что уточнили, – у банкира явно испортилось настроение. – Я вас есть ко мне еще какие-нибудь вопросы?
– Есть, – ответил Потапов, – в машине погибшего была обнаружена крупная сумма денег. Шестьсот тысяч долларов. Я нас есть подозрения, что деньги погибший получил за посредничество между заказчиком и исполнителем некой конкретной акции устранения. И я приехал к вам, чтобы узнать об этих деньгах более подробно.
Ознакомительная версия.
