— Что с сейфом? — спросил Винс.
— Он открыт и совершенно пуст.
— Дал ли о себе знать человек с деньгами?
— Пока нет. Но у него еще есть пять минут. После того, как он прибудет и я пересчитаю деньги, я запираю их в сейфе, вручаю ему ключ от комнаты и отбываю.
— И вы ему сообщите, что мы в ней заперты? — спросил Винс.
— Да. Конечно.
— Мы к этому не готовы. По крайней мере, пока.
Мансур глубоко вздохнул.
— Вы не должны забывать, мистер Винс, что я якобы заманил вас сюда под предлогом игры в покер. Как предполагается, я действую в роли агента Б.Д. и Сида Форка, которые готовы продать вас тому, кто доставит деньги. И чтобы наш маленький спектакль производил убедительное впечатление, я не могу позволить вам и мистеру Эдеру шататься по холлу, не так ли?
— Парвис.
— Да?
— А что, если у него не будет с собой денег?
— Тогда я готов защищаться. Что, конечно, придется сделать и вам. — Наступила короткая пауза, которая завершилась словами Мансура: — Простите, что прерываю разговор, но он уже прибыл.
После того, как на другом конце наступило молчание, Винс повесил трубку и повернулся к Эдеру.
— Он на месте.
— А мы заперты.
— Хочешь выпить? — спросил Винс.
— Нет. А ты?
— Нет.
— Пара врунов.
Теодор Контрэр, который порой называл себя Тедди Джонсом или Смитом, вошел в отдельный кабинет «Кузины Мэри», одетый по случаю дня Четвертого июля в форму ветерана Вьетнама. На нем был камуфляжный комбинезон, парашютные ботинки, маскировочный берет, а на сгибе его правой руки лежало оружие, запрещенное законом, неизменный М-16, дуло которого смотрело на Мансура.
— Вы Парвис, точно?
— Да, я Парвис.
— Где Эдер и Винс?
— А где, я должен спросить, деньги?
— Какие деньги? — удивился Теодор Контрэр.
Мансур с руками на затылке проследовал в кабинет Дорра, сопровождаемый Контрэром, который держал его на прицеле М-16. Осмотревшись, он обратил внимание на два кресла с гнутыми спинками, сейф и парту.
— Симпатично. Что в сейфе?
— Ничего.
— Открой-ка и дай глянуть.
Подойдя к сейфу, Парвис потянул на себя тяжелую стальную дверь.
— Руки за голову, — напомнил Контрэр, отходя назад, чтобы отчетливее видеть весь сейф, который представлял собой емкость примерно трех футов в высоту, двух в ширину и трех в глубину.
— Ну и здоровый же сукин сын, — заметил Контрэр.
— Да.
— И вылизан дочиста. Даже полок не осталось. Без хлопот можно засунуть туда миллион баксов, пусть даже в двадцатках и пятидесятках.
— Эти купюры нас вполне устроят.
— Вроде я не совсем точно выразился. Никаких денег не будет. Но пойдет речь кое о чем, за что кое-кто отдаст и больше миллиона.
— О чем именно?
Дулом М-16 Контрэр показал на столик.
— Садись-ка за эту парту. Когда сядешь, можешь положить руки перед собой и сложи их, как тебя учили в школе.
— Я никогда не ходил в школу, если вы это имеете в виду. Я получил домашнее образование.
— Как бы там ни было, садись, черт побери, а я расположусь в одном из этих кресел и подождем, пока зазвонит телефон.
— Этого номера Мерримена нет в справочнике.
— Незарегистрированных номеров не бывает.
Телефон зазвонил через две минуты, точно в 3.05. Держа правой рукой нацеленное на Мансура оружие, Контрэр левой снял трубку и сказал:
— Это я.
Слушая, он улыбался, демонстрируя ряд серых зубов Мансуру, который, не двигаясь с места, вежливо улыбнулся ему в ответ.
— Подожди на проводе, — бросил Контрэр в трубку, а Мансуру сказал: — Не сомневаюсь, ты можешь устроить общий сбор по телефону — мы с тобой здесь, говорящий с той стороны и еще Винс и Эдер в другой комнате. Ведь ты можешь организовать такое совещание, не так ли, Парвис?
Мансур кивнул.
Прижав трубку левым плечом, Контрэр использовал освободившуюся левую руку, чтобы подтащить и поставить остальные телефоны перед Мансуром, который набрал кнопками номер из четырех цифр.
С улыбкой кивнув Мансуру, Контрэр бросил в трубку:
— Слышишь звонки? А теперь посмотрим, кто ответит.
На четвертом звонке Винс снял трубку.
— Кто это? — спросил мужской голос.
— Келли Винс.
— Слышь, Келли, сейчас по второму телефону Парвис объяснит тебе, как идут дела. О‘кей?
— Да.
Наступило секундное молчание, пока Мансур брал трубку.
— Денег нет, — сказал он.
— Нет денег? — переспросил Винс, несколько отводя трубку от уха, чтобы Эдер тоже мог слушать разговор.
— Нет. Он тут рядом, и я под прицелом М-16. Должен добавить, что предохранитель спущен. По другому телефону у него есть кто-то, с кем он хочет, чтобы вы поговорили. Это все, что я знаю.
Наступила еще одна пауза, после которой снова прорезался Контрэр.
— Все усек, Келли?
— Да.
— О‘кей, давай-ка посмотрим, узнаешь ли еще один голосок.
Очередной голос, раздавшийся в трубке Винса и Эдера, произнес:
— Здравствуйте, мистер Винс. Как вы сегодня поживаете?
— Прекрасно, Данни. А ты?
— У меня сегодня великолепная прогулка. Мы немного поездили, и я поела сливочного мороженого, а теперь мы отдыхаем перед тем, как я вернусь.
— Сейчас с тобой кто-то есть? — спросил Винс.
— Со мной Бетти.
— Какая Бетти?
Несмотря на то, что его жена прикрыла микрофон рукой, Винс мог слышать ее голос: «Простите, но я забыла вашу фамилию».
Послышался неразборчивый ответ, пауза и ответ Даниель Винс.
— Бетти Томпсон.
— Могу ли я поговорить с мисс Томпсон?
Вмешался Контрэр.
— Прошу прощения, Келли.
— Кто это, мистер Винс? — спросила Данни.
— Приятель.
— А мистер Эдер с вами? Бетти говорит, что я могу также поговорить с мистером Эдером, который мне кажется таким приятным человеком.
Винс передал трубку Эдеру, который, прикрыв глаза, помассировал их большим и указательным пальцами и сказал дочери:
— Здравствуй, Данни. Это Джек Эдер.
— Как вы сегодня поживаете, мистер Эдер?
— Отлично, Данни. Откуда ты звонишь?
— Я в…
Раздался щелчок повешенной телефонной трубки. Но связь с Контрэром не прервалась.
— Хватит трепаться, Джек. Хочешь сам поговорить со мной или дашь Винса?
— Я буду сам говорить с вами, — сказал Эдер, отводя трубку от уха, чтобы слушал и Винс.
— Значит, так, Джек. Я должен, ребята, получить от вас кое-какие откровенные ответы на вопросы лицом к лицу, и если я не получу их, что ж, боюсь, Данни не вернется на свою ферму для психов. Значит, вот чего я хочу: скажите Парвису, пусть он передаст мне ключ от вашей комнаты.
— Что с ним будет после того, как он передаст ключ?
— Ничего с ним не будет. А что с ним может случиться? То есть, конечно, я запру его в этой комнате, но тут есть отличный маленький бар, и он может пить до посинения, пока все не кончится.
— Дайте-ка мне Парвиса.
— Мансур слушает.
— Он меня слышит?
— Нет.
— Он хочет, чтобы ты дал ему ключ от нашей комнаты.
— Знаю.
— Если ты ему не отдашь ключа, он убьет тебя.
— Ясное дело.
— Если ты дашь ему ключ, он все равно убьет тебя.
— Это еще не точно.
— Когда-нибудь доводилось играть в покер?
— Да.
— Сострой самую невозмутимую физиономию, потому что она тебе понадобится. Я собираюсь задать тебе вопрос, на который не обязательно отвечать. Я жду от тебя лишь, чтобы ты попрощался, повесил трубку и делал то, что сочтешь для себя наилучшим. Это ясно?
— Да.
— Следует вопрос. Если тебе доведется сегодня умереть, кто унаследует твое имущество?
Наступило молчание. Эдер сосчитал до шести, пока не услышал, как Парвис Мансур мягко положил трубку. Эдер повернулся к Винсу и спросил:
— Что еще мог я сказать?
— Больше ничего.
— Ты думаешь, они отпустят Данни?
— Сомневаюсь.
Поднявшись из-за парты, Мансур сказал:
— Думаю, самым умным с моей стороны было бы без всяких дополнительных условий вручить вам ключ.
— Очень мудро, Парвис.
— Но, чтобы передать вам ключ, я должен опустить руку в правый карман пиджака. Если вы считаете, что тут какой-то фокус или увертка, милости прошу самому запустить руку в карман.
— Вот что я тебе скажу, — бросил Контрэр. — Подойди-ка и стань перед сейфом.
— Очень хорошо, — и Мансур занял место в той точке, на которую Контрэр указал дулом М-16.
— Я не собираюсь лезть к тебе в карман, Парви, — сказал Контрэр. — И вот по какой причине: прикидываю, что, общаясь с «Севаком», ты научился разным грязным трюкам.
— Я никогда не имел дело с «Севаком», — с достоинством сухо сказал Мансур.
— Никто из вас, богатеев, не имел к нему никакого отношения — как никто из фрицев никогда не был в СС. Впрочем, я тебя не осуждаю. Я бы и сам на твоем месте так бы говорил. Но все же я не собираюсь подходить к тебе и шарить у тебя по карманам, потому что ты сейчас повернешься, вынешь ключ и положишь его на верх сейфа.
