— Как вы объясняете то, что ваша книга вышла одновременно на восьми языках в 35 странах, но в Италии так и не нашла издателя?
— Издатель, может быть, и нашелся бы, но в Италии существует странное положение, при котором беглый преступник, разыскиваемый правосудием, — Умберто Ортолани (известный банкир, правая рука, а возможно, и руководитель Л. Джелли — Ред.), даже скрываясь где-то в Бразилии, умудряется через третьих лиц возбуждать судебные процессы, которые завершаются конфискацией таких книг, как «Божий банкир» Руперта Корнуэлла (а это очень серьезная работа), «Смерть божьего банкира» Ларри Гарвина, не говоря уже о книгах итальянских авторов. Это положение, при котором имущество авторов и издателей означенных книг может оказаться под секвестром. По-видимому, это означает, что в итальянском правосудии царит произвол. Конечно, мне бы очень хотелось выпустить книгу и в Италии, но я не могу ставить под удар — не говорю уже самого себя (за эти три года мне не раз приходилось рисковать жизнью) — издательство, которое пойдет на риск и расходы, а потом по воле беглого уголовника вроде Ортолани окажется под угрозой.
— Чего вы надеетесь добиться с помощью вашей книги?
— Нынешний папа публично заявил о своей любви и преклонении перед папой Альбино Лучани. Пусть это мое интервью будет истолковано как непосредственная просьба к нему официально подтвердить эту любовь и преданность и без промедления отдать распоряжение об эксгумации тела и обследовании его независимыми специалистами.
— Вы прекрасно знаете, что просьба такого рода относится к разряду совершенно нереальных.
— Возможно. Но пускай, по крайней мере, этот папа сделает что-нибудь, чтобы положить конец скандальной финансовой деятельности Ватикана. Совместимо ли с ролью нравственного руководства, на которую претендует церковь, то, что в Ватикане с благословения папы продолжают жить такие люди, как Марцинкус, де Стробель, де Бонис, Меннини: люди, которые, высунь они нос за ватиканские стены, вероятно, сразу же были бы арестованы полицией. Как мне стало известно, на протяжении последних месяцев папу 3 или 4 раза чуть ли не силой удерживали от решения назначить Марцинкуса кардиналом».
Обстоятельства преступления, описанные известным английским писателем, убедительно свидетельствуют, насколько глубоко заражены правящие классы Италии круговой порукой, благодаря которой совместно и безнаказанно действуют буржуазные политики и ведущие клерикалы, тайные масонские ложи и террористические центры, связанные с ЦРУ и итальянскими секретными службами. Именно поэтому до сих пор остаются нерасследованными многие серьезные политические преступления такие, как, например, убийство Альдо Моро, одного из левых лидеров христианско-демократической партии, других крупных деятелей в Риме и провинциях. Подлинные преступники остаются безнаказанными.
Потрясающая история убийства (отравления) высшего руководителя католической церкви — папы Иоанна Павла I, рассказанная крупнейшим во Франции буржуазным еженедельным иллюстрированным журналом «Пари-матч» (22.5.1984) в изложении самого Д. Яллопа, вновь показала, как далеко расходятся слова о «морали» с делами капиталистической верхушки вообще и итальянской в особенности:
«Наш рассказ начинается с 28 сентября 1978 г., около 5 часов пополудни. Папа Иоанн Павел I, в прошлом кардинал Альбино Лучани, принимает главного сановника римской курии, государственного секретаря Ватикана кардинала Вийо, чтобы сообщить ему о некоторых своих решениях: провести исчерпывающее расследование скандальных афер Ватиканского банка, осуществить многочисленные новые назначения в римской курии, начиная с назначения кардинала Бенелли статс-секретарем на место Вийо, отправить на покой таких-то, приступить к пересмотру позиции церкви по вопросу о контроле над рождаемостью.
Беседа продолжалась почти два часа. В половине восьмого Вийо откланялся. Он вернулся в свой кабинет, находящийся неподалеку от папского.
Возможно, то было чистое совпадение, но все лица, предназначенные Иоанном Павлом I к замене, фигурировали в так называемом списке «Ватиканской масонской ложи». Список этот был незадолго до того предан гласности членом тайной ложи «П-2-», не поладившим с ее руководителями (имеется в виду итальянский журналист с темным прошлым Мино Пикорелли, связанный с секретными службами, который вскоре после этого был найден мертвым в своей конторе. — Ред.). В списке значились имена главы Ватиканского банка американского епископа Марцинкуса, кардиналов Вийо, Полетти, Баджо, де Бониса. Что же касается прелатов, которых Иоанн Павел I собирался назначить вместо увольняемых, то их фамилии все до одной, напротив, отсутствовали в масонском списке: Бенелли, Феличе, Аббо, Антонетти.
В 19. 50 Иоанн Павел I сел ужинать. Он оживленно беседовал со своим помощником Лоренци на протяжении всего ужина, который подавали монахини сестра Винченца и сестра Ассунта.
После ужина папа вернулся в свой рабочий кабинет. Без четверти девять Лоренци соединил его с кардиналом Коломбо. Кардинал отказал автору этих строк, когда тот попросил его о встрече, но из других источников известно, что Иоанн Павел I говорил с ним о намеченных им переменах. По-видимому, никаких разногласий в том разговоре не возникло. Позже кардинал Коломбо вспоминал: «Он говорил со мной довольно долго, и тон его был самый обычный, так что ничего не свидетельствовало о каком-либо физическом недомогании».
Лоренци заметил, что телефонный разговор закончился в 21.15. Иоанн Павел I после этого еще раз пробежал глазами речь, которую ему предстояло произнести в субботу, 30 сентября, перед членами Общества Иисуса (орден иезуитов. — Ред.).
Затем, отложив текст речи, он поднялся и, захватив заметки с наброском плана преобразований, направился к дверям. Когда он появился на пороге кабинета, ему навстречу шагнули патер Мэджи и патер Лоренци. Папа пожелал им обоим спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — сказал он. — И до завтра. Если богу угодно.
Это были его последние слова. Когда Иоанн Павел 1 затворил за собой двери своего рабочего кабинета, часы показывали 21.30. Бездыханное тело главы католической церкви будет обнаружено на следующее утро.
В половине пятого утра в пятницу, 29 сентября, сестра Винченца по обыкновению внесла поднос с утренним кофе в покои папы. Несколько мгновений спустя она постучала в двери кабинета и произнесла свое обычное: «Доброе утро, святой отец».
Ответа не последовало. Без четверти пять Винченца снова подошла к дверям: ни звука, ни движения. Она служила Лучани с 1959 г., с тех времен, когда он был священником в Витторио Венето. За 18 лет не было еще случая, чтобы он встал позже своего обычного часа. Обеспокоенная монахиня прижалась ухом к двери. Потом постучала еще раз, сначала тихо, потом энергичней — никакого ответа. Войдя в кабинет, она увидела полоску света под дверью спальни. Постучала в эту дверь — снова безмолвие.
Тогда она решилась и вошла — перед ней был А. Лучани, сидевший в постели. На нем были очки, в руке он держал несколько листков. Голова была несколько наклонена вправо, сквозь раздвинутые губы виднелись зубы. Но то была не обычная известная по множеству фотографий улыбка, а гримаса предсмертной муки. Сестра Винченца рассказала мне, что она сразу позвонила секретарю папы Мэджи, а сама бросилась искать других сестер и будить дона Диего.
Первое, что сделал поднятый сестрами патер Мэджи, был звонок статс-секретарю Вийо, живущему двумя этажами ниже. Менее чем за двенадцать часов до этого Альбино Лучани сообщил Вийо, что его сменит Бенелли. Теперь же, после смерти папы Лучани, Вийо не только остался на своем посту, но и получил уверенность в том, что сохранит его, по меньшей мере, вплоть до избрания нового папы. Более того, он автоматически становился кардиналом — камерленгом, то есть, по сути дела, лицом, выполняющим функции главы церкви. В 05.00 он уже находился в спальне папы и мог лично убедиться в том, что тот мертв.
Если Лучани умер естественной смертью, то последующие поступки Вийо и отданные им распоряжения выглядят абсолютно необъяснимыми. Его поведение становится понятным только в свете одной гипотезы: либо кардинал Жан Вийо участвовал в заговоре с целью убийства папы, либо он обнаружил в папской спальне очевидные признаки убийства и сразу же принял решение о необходимости любым путем устранить их.
На тумбочке рядом с кроватью лежало лекарство, которое папа принимал против пониженного давления. Первым делом Вийо сунул в карман пузырек с лекарством. Затем он вынул из рук папы листки с намеченными проектами отставок и назначений и отправил их в тот же карман. Из спальни исчезли также очки и домашние туфли покойного. С письменного стола в рабочем кабинете испарилось последнее завещание папы. Никто никогда больше не видел ни одного из этих предметов.
