к концу, Квитмен пошел в Фулэм повидать Лиз Сейер.
Утренний туман сгустился в низкие облака, подсвеченные днем лучами солнца, но теперь свет померк. Квитмен торопливо шагал по грязным улицам. Ветер доносил запахи глины и дезинфекции, крысы теребили внутренности черных пластиковых пакетов с мусором, сваленных на тротуаре. Он миновал больницу на углу. Испачканная туалетная бумага трепетала на ограде кладбища неподалеку, между могилами женщина толкала детскую коляску.
Лиз отворила дверь, одетая в его махровый халат. Это был намек: как бы он ни утверждал будто не живет с ней, на самом-то деле жил. Лиз была требовательной, капризной, честолюбивой и необычайно привлекательной. Она постоянно экспериментировала с волосами. Сегодня они после окраски хной локонами ниспадали на плечи. Работа для рекламной компании в Ковент-Гардене не обременяла ее. Лиз явно шла в гору. Форд «кортина», принадлежащий компании, был припаркован на улице, просыхая после мойки. Цветущее загорелое лицо свидетельствовало о праздном времяпрепровождении под солнцем у воды. Ее растущий гардероб не переставал изумлять Квитмена, а по вторникам ему приходилось рано вставать, чтобы избежать встреч с Байроном — парикмахером, приходившим на дом.
— Привет. — В комнате стояли пустые бокалы. — Жаль, что ты не застал Рэми.
— Извини.
— Он притащил с собой кучу народу от Фэгина. Помнишь? Себастиан и Аманда, и Джереми, Робин и Джульетта… Они так забавны!
— Разумеется, — сказал без всякого энтузиазма Квитмен.
— Рэми в восторге от агентства. Он говорит, что знает одного негра из Америки, исполнителя рок-музыки, по имени Вашингтон, он еще написал этот потрясающий роман… Ты не слушаешь.
Квитмен растянулся на диване, задрав ноги на столик, где стояли коктейли.
— Извини. Ну и денек сегодня выдался!
— Перепил, что ли, на встрече у Стрейнджа? Как там все прошло?
— Прекрасно. — Квитмену не хотелось особенно распространяться. Но Лиз всегда проявляла любопытство к его работе, особенно когда догадывалась, что он умалчивает.
— Тебе будет не хватать его, правда? Я имею в виду Стрейнджа.
— По крайней мере, с ним-то было понятно что к чему.
— А что потом, Джейми? Ты же говорил — он тебя любит.
— Это холостяк старой закваски. У него были свои любимчики.
— Что представляет собой его преемник?
— Меня он, думаю, недолюбливает. — Квитмен зевнул. — С ним нелегко ужиться.
В голове Лиз завертелись честолюбивые планы.
— Ты всегда сможешь перевестись. Знаешь, подумай об этом. Буквально на днях я встретила одного человека, он сказал… — Услышав его вздох, она запнулась.
— Меня могут вынудить перевестись, — заметил он и подробно воспроизвел беседу с Хейтером. Неожиданно Лиз заволновалась.
— Джейми, ты что, не понимаешь? Взлеты, падения, возможности, за вами будут внимательно наблюдать… Он, вероятно, намекает на повышение.
Ей не терпелось, чтобы ее любовник скорей пошел в гору. Квитмену нравилось дразнить ее этим. Твердый взгляд серых глаз казался очень серьезным.
— Не только я так думаю. Прис подстилает соломку, чтобы не больно было падать. Виноват один я. Стоял слишком близко при Стрейндже. — Голос Квитмена звучал почти гордо. — А был бы умнее, держался бы подальше. Tant pis! — тем хуже!
Лиз вышла из себя.
— Тебя хоть что-нибудь волнует?
— То, что ты имеешь в виду, конечно! — с внезапной горячностью отозвался Квитмен. — Меня… меня волнуешь ты, волнует Фрэнк. И, разумеется, рыцарство. — Дня не проходило, чтобы он не вспоминал о своем изучении куртуазной жизни средневековья. — А вот на кого работать — до лампочки!
Он убрал ноги со стола.
— Разве нельзя говорить о другом? Я вымотался. Отложи свой допрос…
Настала очередь Лиз обидеться.
— Джейми, да что с тобой? Мне что, и спросить нельзя?
— Ладно, ладно, — смирился он. — Почитай-ка вот это. — Он перебросил ей газету и поднялся за коктейлем. Лиз развернула страницы.
— Смерть в Уайтхолле?
— Да. Чертовски быстро накропали. Сумели, ловкачи, втиснуть всю историю в одну колонку на пятой странице. Умеют работать. Сама знаешь, как пресса любит пощипать чиновников.
— Кем он был?
— Инженером. Ничего особенного.
— Почему он это сделал?
— Понятия не имею. Думаю, не вынес обстоятельств.
— Каких обстоятельств?
— Просто обстоятельств. Мы еще выясняем. А у нас кончается джин. Я сейчас…
Лиз швырнула газету на пол.
— Я понимаю, у тебя был тяжелый день, но постарайся все-таки со мной поговорить. Ты настолько занудлив, что иногда я себя спрашиваю: почему я с тобой не расстанусь. — Она поднялась и неторопливо стала завязывать спускающийся до лодыжек халат. «А ведь правда, — подумал Квитмен, ставя бокал на стол и намереваясь ее утешить, — она, похоже, и в самом деле обижена».
— Прости, я расстроен. — Лиз бросила на него знакомый вопросительный взгляд. — Понимаешь, для Стрейнджа это очень тяжело. В последний день такое. Он очень переживает. Вдобавок еще жуткий скандал.
— Что произошло?
— На вечеринке одна из наших девиц набралась и понесла всякую дичь о самоубийстве. Это было неэтично с профессиональной точки зрения, но, как мне кажется, не имело особого значения. Разумеется, Стрейндж вышел из себя, он ведь поборник приличий, даже пуританином можно назвать, если его как следует не знаешь. — Квитмен уныло пожал плечами. — Теперь он будет вести уединенную жизнь в отставке.
— Разве ты его больше не увидишь?
— Постараюсь. Обязательно увижу. Он всех пригласил навещать его, если при случае окажутся в тех краях, но я сомневаюсь, чтобы у кого-нибудь хватило духу. Фрэнк неуживчив, слишком безупречен для простых смертных. Рядом с ним чувствуешь себя неловко. — Квитмен, всерьез сосредоточившись на собственных мыслях, по-настоящему понял, как он огорчен за бывшего начальника. — Смерть Листера глубоко уязвила его, хотя по его поведению на вечере никто бы об этом не догадался. Он скрытен.
— Он был виновен?
— Листер?
Лиз, посерьезнев, кивнула.
— Ну, после драки кулаками не машут, но он и в самом деле на что-то напоролся. Последние два-три месяца по какой-то причине перестал владеть собой. Год назад даже Хейтер — это заместитель контроллера, осторожничал со Стрейнджем, прикидывал, что к чему. Теперь нет. Фрэнка где-то подвело чутье. Теперь он ушел, окутанный тайной, но все же ушел. Без него будет пусто. — Квитмен улыбнулся собственным словам. — Впрочем, в духе Фрэнка уйти под шум и грохот.
Лиз улыбнулась в ответ, счастливая от того, что развеяла его плохое настроение.
— Возможно, — сказала она, — но от шума и грохота бывает эхо.
Ведя машину на предельной скорости, Стрейндж мчался по автостраде на запад. Шальной осенний ветер подгонял старенький «вольво», монотонная дорога усыпляла тревоги. Штормовое субботнее небо соответствовало настроению.
Он был в ярости от того, что Рози Уолфорд разделяет его подозрения в отношении Листера, но устроенный ею скандал бесил его больше. Он все ставил