- Чепуха это все,- проворчал Тавернье. - Обычная ностальгия по империи.
На экране перестали появляться лица в масках, в темных очках, в косынках, закрывающих лица до глаз. Вместо этого возник безлюдный перекресток с магазином "Продукты" на углу - кадры, напоминающие оперативные полицейские съемки. Внезапно из-за угла вывернули и затормозили у магазина два автомобиля "жигули", из которых высыпало человек десять - кое-кто с охотничьими и помповыми ружьями, другие - с топорами, самурайскими мечами и прочим холодным оружием, выглядевшим гораздо страшнее огнестрельного. Видеозапись, похоже, велась издалека, поэтому витрина осыпалась на тротуар почти бесшумно, а стоявший против нее на перекрестке бандит передернул затвор своего ружья. Такой же бесшумной была и возня кучки бандитов у двери, покуда та не открылась и вся шайка не бросилась внутрь. Было видно, как в разбитой витрине мигает лампочка, обозначая включившуюся сигнализацию. Однако бандиты не обращали на это ни малейшего внимания, полагая, что приезда милиции ожидать не приходится. Тут они не ошиблись: приехали те люди, встреча с которыми сулила куда большие неприятности, чем встреча с почти уже родной милицией. Несколько автомобилей остановилось в переулках поодаль от магазина - камера, снимавшая сверху, видела их, в отличие от бандитов. Вооруженные люди в камуфляжной форме, высадившись из машин, начали осторожно подкрадываться вдоль стен зданий к магазину. Они были уже совсем близко, когда из дверей магазина показались налетчики, нагруженные пакетами с провизией - чтобы пакеты не попадали на тротуар, бандитам приходилось придерживать их подбородком. На улицу вышло человек шесть, и тут произошло что-то непонятное - грабители, покинувшие магазин, заметались в разные стороны, побросав пакеты: кто бросился к "жигулям", кто прочь по переулку, кто припал на одно колено и вскинул ружье. Шарль пояснил:
- Это просто звук не записался. Внутри магазина начали стрелять. Видимо, эти вояки проникли туда через запасной выход.
Однако когда Шарль закончил фразу, то стрелять начали уже и на улице: бандит, вскинувший ружье, тяжело повалился на бок, другой бессильно сполз на землю по дверце автомобиля, третий, убегавший по переулку, словно споткнулся, захромал дальше, но внезапно вздрогнул, выгнулся и, развернувшись, завалился навзничь на мостовую. Остальные подняли руки вверх. По мостовой в разные стороны раскатились консервные и пивные банки, разлетелись разноцветные упаковки с закусками. Из дверей магазина с поднятыми руками показались остальные бандиты, а за ними с автоматами наперевес люди в камуфляже. Видимо, в магазине бандитам тоже пришлось несладко, поскольку наружу вытолкали всего двоих. После сцены капитуляции ракурс съемки изменился - камера смотрела в упор, на пятерых налетчиков, выстроенных у какой-то грязной стены с обвалившейся штукатуркой. Все пятеро, перебивая друг друга и жестикулируя, что-то говорили, но звук по-прежнему был записан неважно. Тем не менее некоторые слова можно было разобрать - налетчики убеждали их не расстреливать, упирая на какую-то неведомую солидарность,перемежая речь матерщиной и в целом выражаясь крайне тускло и неубедительно.
- Так и слышишь, как мозги скрипят у этих бедняг,- пробормотал Шарль.
Послышался отрывистый звук залпа. В лицо бандитам словно ударил сильный ветер, заставив их зажмуриться и, закрываясь руками, отшатнуться к стене. Секундой позже все уже лежали у стены, привалившись к ней в разных позах. Камера еще некоторое время снимала повстанцев за будничными хлопотами - кто-то набивал магазин патронами, кто-то вытаскивал убитых налетчиков из магазина и швырял трупы под стену дома, а большинство занималось тем, что собирали рассыпавшиеся продукты с мостовой, усыпанной битым стеклом и стреляными гильзами.
- Да, продукты им надо экономить,- прокомментировал Шарль. - Кто знает, сколько времени им придется просидеть в Центре, а там ведь еще и множество мирных жителей. Ну, что скажешь, Франсуа?
- Да, материал ударный,- кивнул Тавернье. - Похоже на знаменитую кинохронику венгерского восстания в 56 году, только, конечно, подробней. Интересно, как им удалось заснять всю эту акцию с начала до конца? Должно быть, их кто-то предупредил, боевики направились к магазину, а оператор с камерой полез на крышу или на чердак. В таком случае они прекрасно знают город.
- Я в этом с самого начала не сомневался,- живо откликнулся Шарль. - Без отменного знания города глупо затевать то, что они затеяли. Уж кто-кто, а наш друг Корсаков должен это понимать, если он и впрямь у них один из главных. Слушай, а что там за бумаги в пакете?
- Да, бумаги...- пробормотал Франсуа. - Похоже на компьютерную распечатку каких-то бухгалтерских операций... Боже, почему я все это не изучил в свое время! Названия фирм, банков, номера счетов... А вот интересная штука: договоры с какими-то лицами, расписки в получении денег. Скользкий документ эти расписки: и хранить опасно, и выбросить нельзя, поскольку человек должен сидеть на крючке. А вот и записка от нашего друга: "Франсуа, в этих документах еще предстоит разбираться, но они могут представлять большую важность, и потому прошу вас сохранить их, никому при этом не показывая. Полагаю,что из-за некоторых сведений, содержащихся в них, кое-кто уже расстался с жизнью. В том случае, если вы будете убеждены на сто процентов в моей неспособности использовать предоставленные вам бумаги, то можете передать их специалистам, расшифровать и результаты опубликовать в европейской прессе. Бумаги были изъяты нами из офисов фирм, связанных с экспортом из России полезных ископаемых, прежде всего нефти и цветных металлов, а потому использовать их здесь наверняка не удастся, зато человек, объявивший о владении такими документами, подпишет себе смертный приговор. Что касается прочих материалов, то прошу простить меня, если я обманул ваши ожидания. Обещаю сделать все возможное, чтобы переправить вам новые материалы, которые непременно появятся, если учесть наличие в наших рядах профессиональных кинооператоров, побывавших на многих театрах военных действий. А здесь до начала военных действий осталось совсем немного времени, и потому заклинаю вас соблюдать осторожность..."
- Парень заложил с нашей помощью бомбу под российских богачей,- заметил Шарль. - Нет, не могу я относиться к нему так же сурово, как ты. Немало людей, которые гораздо хуже него, очень обрадовались бы, если бы он и вправду схлопотал пулю. Как хочешь, Франсуа, а я пью за его здоровье.
- Не рано ли ты начинаешь?- осведомился Тавернье.
- По-моему, самое время. Ты ничего не слышишь?
И только тут Тавернье осознал, что уже некоторое время ощущает в окружающем мире какие-то подспудные изменения. Сначала он не понял, в чем эти изменения состоят, но затем заметил, как тоненько дребезжит люстра, и услышал за окнами ровный могучий гул, наполнявший, казалось, всю вселенную. В этот гул порой вклинивались автомобильные гудки, истошные человеческие возгласы, собачий лай, но все они тут же бесследно исчезали, затопленные грозной лавиной однотонного гула. Дом сотрясался чуть заметной утробной дрожью, и откуда-то снизу к окнам потянулась голубоватая дымка. Тавернье вскрикнул:"Что это?" - хотя и сам знал ответ.
- Предсказания сбываются,- сказал Шарль,- войска входят в Центр.
- Черт побери!- рявкнул Тавернье и, схватив бинокль, вылетел на балкон, выходивший на сторону, противоположную Садовому кольцу. Однако бинокль ему не понадобился - бронетанковая колонна уже почти поравнялась с домом, в котором располагался корпункт, и конец ее терялся в дальней перспективе широкой улицы, уходившей к югу. Тавернье перебирал глазами бесчисленные машины, окрашенные в бледно-зеленые маскировочные разводы: приземистые танки, казалось, непрерывно принюхивающиеся к собственному смраду, головастые зенитные установки, боевые машины пехоты, напоминающие гробы на колесах, бензозаправщики, полевые радиостанции, тяжелые грузовики... Все это глухо ревело, сотрясая вибрацией двигателей всю округу, и заволакивало маревом выхлопных газов городские кварталы, и без того уже изнемогающие от духоты. Оглушительно грохотали военные вертолеты, на малой высоте барражировавшие над городом. Впрочем, над Центром они не летали, не желая рисковать без нужды: мятежники предупредили, что на случай воздушных атак у них имеется достаточное количество переносных зенитных комплексов "Игла". По свободной правой стороне улицы сновали, едва успевая разъехаться, военные джипы и разведывательные боевые машины, напоминавшие зеленых лесных клопов. На фоне ясного знойного дня, множества солнечных бликов и бледно-голубого неба с застывшими на горизонте лиловыми облаками вся картина походила на приготовления к какому-то грандиозному празднику времен Советской империи. Тавернье, завороженный зрелищем, почувствовал плечо Шарля - тот вышел на балкон с камерой и уже снимал, порой переводя объектив с земли на небо, на вертолеты. Вдоль улицы, вдоль блекло-зеленого потока машин, белела, словно пенная кромка, толпа любопытных, растянувшись сколько хватал глаз. Люди виднелись в окнах домов, теснились на балконах, появились и на крышах.
