это там сказано? Ах да, капиталист готов пойти на любое преступление ради получения высокой прибыли».
Маша не сказала ни «да», ни «нет». В таких случаях обычно говорят «я вас услышала», но Пожуелов и не ожидал сиюминутного согласия: «Пусть неспеша подумает, а уже потом поймёт, что со мной ссориться нельзя».
Остаток дня прошёл в обычных хлопотах, но мысли то и дело возвращались к разговору с Пожуеловым. Формально Маша готова была выполнить его поручение, но ей хотелось сделать так, чтобы это привело к совсем другому результату.
К тому времени, когда «он» позвонил, у Маши почти созрело нужное решение:
«А что, если попробовать от противного? Буду остервенело убеждать его в том, что надо бросить все силы для достижения желанной цели. Это вызовет ответную реакцию — он же не переносит никакого давления на психику и, если настойчиво пытаются уговорить, из чувства противоречия всё делает наоборот».
И вот снова знакомый интерьер, вежливые слуги, готовые исполнить все желания гостьи, да и сам хозяин дома, судя по всему, настроен весьма благодушно, причиной этому стали успехи на театре военных действий.
А началось со взаимных извинений:
— Мы с тобой расстались в прошлый раз не самым лучшим образом. Во всём виновата политика, давай хотя бы сегодня обойдёмся без неё.
— Ты прав! Только зря тратим время на пустые разговоры, ведь ничего уже невозможно изменить.
В этих её словах снова намёк на политику, но «он» постарался пропустить это мимо ушей:
— Расскажи мне о себе, а то кроме анкетных данных ничего не знаю.
— Да что тут рассказывать? Окончила журфак, мечтала работать на телевидении, но туда одна дорога — через чью-то постель…
«Он» недовольно хмыкнул, но предпочёл уйти и от этой неприятной темы:
— Если ты не против, я могу устроить. Будешь вести свою программу, к примеру, решать семейные проблемы, когда перед всем честным народом, по сути, выкладывают грязное бельё.
Похоже, «он» не в восторге от подобных развлечений, но смирился. А Маша в ужасе от такого предложения:
— Нет, только не это! — замахала руками, а потом добавила: — К тому же, я теперь большой начальник, мне и на своём месте хорошо. Видимо, должна благодарить тебя?
«Он» словно бы не заметил этого вопроса:
— Пожуелов не пристаёт? Знаю я его повадки…
— Нет, вполне уважительно ко мне относится, но вот чем достаёт. Ему, видишь ли, нужна победа, причём как можно скорее и любой ценой.
«Он» раздражённо помотал головой:
— Опять ты о политике. Я же просил… — и после паузы всё же снизошёл до разговора на эту тему: — Ну а ты что, пытаешься наставить его на путь истинный?
— Совсем наоборот! Он настолько убедителен, что скоро сделает из меня оголтелую милитаристку.
Судя по тому, как сжал губы, «он» обиделся:
— И как же у него получается то, в чём я не преуспел?
— Да вот, к примеру, аргумент. У нас в год тридцать тысяч погибают в автокатастрофах. Нельзя же из-за этого весь транспорт переводить на конную тягу. Вот так и на войне…
Снова недоволен:
— Это не аргумент. Жертв можно было избежать, если бы всё делали по уму. Самое лучшее, если бы мирно разрешили все проблемы, но…
«Он» не договорил, только развёл руками.
А Маша снова за своё, действуя по разработанному плану:
— Говорят, война — это нормальное состояние человечества ещё с доисторических времён.
Тут уж он разошёлся не на шутку:
— Что за чушь! Начиталась Макиавелли? Люди всегда хотели мира и справедливости в отношениях между народами, но, к сожалению, это трудно достижимо, даже создание ООН не помогло. Ну а сейчас во всём Запад виноват, мы у них как кость в горле, они спят и видят, как бы превратить нас в сырьевой придаток.
— Если они хотят войны, надо им врезать так, чтобы впредь неповадно было.
— Вот ты как заговорила! А что скажут матери и жёны тех, кого мы посылаем на войну?
Маша поняла, что затея удалась — он заговорил теми же словами, которые слышал от неё в прошлый раз. Теперь надо осторожно подвести к принятию решения:
— Но ведь, если договариваться, они снова нас обманут. Им это раз плюнуть, сло́ва никогда не держат. Англосаксы недоделанные!
— И всё же к миру надо стремиться вопреки всему. Рано или поздно он наступит.
— Скорее уж продолжится столетняя война!
— Ты неисправимая пессимистка.
— Жизнь сделала меня такой. Чем больше думаю, тем больше склоняюсь к мысли: либо они нас, либо мы…
«Он» посмотрел на Машу так, словно бы перед ним самоубийца:
— Не пойму, чего ты хочешь. Сбросить водородную бомбу на Нью-Йорк? Ведь тогда начнётся третья мировая война, и никто уже не выживет.
— Бомбу бросать не надо. Но должно же быть какое-то решение!
Уже утром, когда собиралась уходить, «он» произнёс странные слова;
— Я вот о чём подумал. А не заказать ли молебен о спасении Руси?
Глава 8. Что делать?
По дороге на работу Маша попыталась проанализировать последний разговор и пришла к выводу, что провокация не удалась: добиться мирного разрешения конфликта он не в состоянии, попросту не знает, как… Вот и будет толочь воду в ступе, надеясь на бога или на просветление в умах западных политиков. «Оно бы хорошо, но нереально. Это всё равно, что о мировой революции мечтать. Но ведь остались ещё думающие люди на Земле, только искать их надо не в Европе, не за океаном, а здесь, на родной земле. Это потомки тех, кто победил Гитлера и Наполеона, кто внёс огромный вклад в мировую науку и культуру. Так неужели не способны понять, что идём неправильным путём? Вот в это не могу поверить. Наступит день, и они поймут, и тогда наверняка примут верное решение, им нужно только подсказать, где его искать».
Если надеяться только на себя, надо использовать все доступные возможности. Вот
