Ознакомительная версия.
— Ты не понимаешь, — Полунин покачал головой. — Дело было не в погоне за Дитмаром. Это-то я сумел бы совместить. Дело в том, что моя жизнь здесь — вся, в целом, — была для меня чем-то ненастоящим, и я — подсознательно, может быть, — переносил это же ощущение и на нашу любовь. Мне все время казалось, что…
Его прервал оживший внезапно динамик, в котором щелкнуло, пронзительно засвистело. Потом стихло. Окающий поволжски голос произнес: «Товарищи, внимание, провожающих просят сойти на берег… »
— Уже? — выдохнула Дуняша испуганно и встала.
Полунин тоже поднялся. Что ж, главное было сказано. Он положил руки ей на плечи, не в силах оторвать глаз от побледневшего треугольного личика с дрожащими губами. Его ладони медленно скользнули к шее — на ее запрокинутом горле билась тоненькая жилка — поднялись к ушам, зарываясь в шелковистые волосы, он держал ее голову бережно, как держат головку ребенка. Он нагнулся, закрывая глаза, и нашел пересохшими губами ее губы.
— Прощай, — шепнул он, когда вернулось дыхание. — Прощай, моя любовь…
— Прощай, и спасибо тебе за все, любимый… Храни тебя господь, будь счастлив, теперь ты должен быть счастливым за нас обоих… — Она завела руку назад, пошарила по столу, нашла сумочку. — Я тебе привезла образок, возьми с собой…
Она вложила в его ладонь маленький, тяжелый, старинного медного литья складень в лазурной финифти — тот самый, так хорошо ему знакомый, что всегда висел над ее изголовьем.
— … Я знаю, ты неверующий, но все равно — пусть он для тебя будет хотя бы как память… А я — я даю его тебе как благословение, я буду молиться за тебя, плыви спокойно, любимый… Ты будешь счастлив, я верю, ты ведь едешь домой. Только обещай: когда сойдешь на землю — поклонись от меня России…
— Родная моя…
— Прощай, любимый, пора, я должна идти. Нет, не провожай — простимся здесь, я выйду одна…
Он стоял на корме вместе с другими, палуба мелко дрожала под ногами — уже работали оба дизель-генератора, наполняя весь корпус ровным и мощным гулом. В последнюю минуту показался из-за угла знакомый черный «шевроле» — вместе с Балмашевым вышел еще кто-то и заговорил с Дуняшей, видимо это был тот самый Горчаков, о котором она рассказывала. Над группой провожающих трепетали платочки и шарфы, Балмашев и его спутник махали шляпами; Полунин видел только Дуняшин платок, только ее одну — такую маленькую, такую несгибаемую и мужественную в обманчивом облике нежной хрупкости…
Он не уловил момента, когда двинулись и поплыли назад краны, рельсовые пути, кирпичные стены ангаров с выведенными на них огромными номерами. Буксиры разворачивали судно, отводя от стенки. Где-то глубоко под палубами, в звенящей от бешеного рева дизелей белой шахте, движение пальца на пусковой кнопке послало по проводам электрический импульс — мгновенно сработали целые каскады реле, лязгнули сомкнувшиеся контакты главного пускателя и ток ударил в обмотки гребных двигателей. Вода под кормой «Риона» вздулась кипящими буграми, желтыми от поднятого со дна ила.
Через несколько минут уже нельзя было различить лиц в группе уплывающих назад вместе с причалом. Солнце скрылось, огромное алое зарево стояло над портом, над зубчатой осциллограммой городских крыш, где неожиданными всплесками пиков выделялись силуэты редких небоскребов: Каванаг, башня министерства общественных работ, недостроенный Атлас правее центрального почтамта. Толпившиеся на корме пассажиры разошлись по каютам — похолодало, в правый борт все крепче задувал свежий памперо. Выйдя из аванпорта, «Рион» шел по каналу главного фарватера.
Быстро стемнело, через час Буэнос-Айрес уже лежал на горизонте плоской россыпью далеких мерцающих огней. Полунин продолжал стоять, облокотившись о поручни ограждения, над головой у него шумело и тяжело хлопало на ветру полотнище кормового флага. Смотреть на жизнь трезво и мудро — что ж, вероятно, к этому и в самом деле можно свести конечный результат нашего земного опыта. Мудро, спокойно, умея без ошибок отличать главное от второстепенного… Но почему-то самые очевидные истины зачастую оказываются и самыми труднопостижимыми, — а какой горькой ценой приходится нам за них платить!
Он перешел к правому борту, запрокинул голову, подставляя лицо ветру. Здесь уже едва угадывались запахи земли — их начало заглушать соленое, крепко приправленное йодом дыхание атлантических просторов. Привычно нашел он острый луч Канопуса, перевел взгляд левее и увидел их — как драгоценную пряжку на опоясавшей небо перевязи Млечного Пути — четыре маленьких ярких алмаза, наклонно расположенных по вершинам ромба. Теперь они каждую ночь будут клониться все ниже и ниже — пока не скроются навсегда, чтобы уступить место другим звездам…
Палуба дрожала под ногами упруго и равномерно — «Рион» прибавил оборотов и шел уже полным ходом. Его острый, плавно выгнутый вперед форштевень резал тяжелую, маслянисто колеблющуюся водную поверхность, с негромким монотонным шипением разваливая ее на два невысоких буруна; а из-под кормы, призрачно белея в отблесках фонаря на флагштоке, широким потоком пены била кильватерная струя — тонны и тонны вскипающей под винтом воды стремительно уносились назад, в непроглядную уже ночь, чтобы снова успокоиться и затихнуть, слившись с вечной стихией океана.
Буэнос-Айрес, 1956
Всеволожск, 1972-1977
Это кощунство (фр.).
Mate — парагвайский чай (исп.).
Сокр. от Universite Libre de Bruxelles (фр.) — Брюссельский университет
Бога ради! (исп.).
Maquisard — партизан, участник Сопротивления (фр.).
Parole d'honneur — честное слово (фр.).
Aceite — растительное масло (исп.).
Refineria — нефтеперегонный завод (исп.).
Quincena — пятнадцатидневка (исп.).
Hauptmann — капитан (нем.).
«Comando Nacional Anticomunista» — «Национальное антикоммунистическое командование» (исп.).
«Alianza Libertadora Nacionalista» (исп.) — «Националистический освободительный союз» — ультраправая террористическая организация в Аргентине, созданная в 1919 году для борьбы с рабочим движением.
Almacen — бакалейная лавка (исп.).
Синдикатами в Аргентине называют профсоюзы. Делегат в данном случае — представитель профсоюза на предприятии.
Crapule — негодяй (фр.).
Affidavit — поручительство, дающее право на въезд в страну (англ.).
Скажи-ка (фр.).
Подонка (фр.).
Да нет же! (фр.).
Льстить (от фр. flatter).
Губную помаду (фр.).
Papeleria — магазин канцелярских принадлежностей (исп.).
Кстати (фр.).
Конечно (фр.).
Quebracho — дерево твердой породы (исп.).
Мешанина (фр.).
Король бельгийцев (фр.).
Пламенную страсть (фр.).
Дед (фр.).
Стихи Георгия Адамовича.
Дорога, идущая через частное владение (исп.).
Матон — наемный убийца (исп.).
Дерьмо (нем.).
В данном случае — денежная единица в Парагвае.
Совершенно точно (нем.).
Мой милый полковник (нем.).
Не правда ли? (нем.).
Презрительная кличка немцев во Фландрии во время войны.
Господа, доброй ночи (нем.).
Der Kriegsverbrecher — военный преступник (нем.).
Aleman — немец (исп.).
Парижский «театр ужасов».
Сокр. от displaced persons (англ.) — перемещенные лица
Слегка отстающей от моды (фр.).
Кутерьмы (фр.).
Боже (фр.).
Ну разумеется! (фр.).
Внемлите, смертные, священному кличу» (исп.) — начало аргентинского государственного гимна.
Porteno — уроженец Буэнос-Айреса (исп.).
Стихи Максимилиана Волошина.
Только для немцев (нем.).
Ознакомительная версия.