— Что вам нужно?
— Ваше высочество, соблаговолите пожаловать за мной.
— Тише, тише, не торопитесь, не сбейте с ног бедную калеку!
— Не беспокойтесь, ваше высочество, пожалуйте сюда.
— Помогите!..
Но слабый крик, сорвавшийся с уст молодой дамы, которую камеристка называла высочеством, замолк в тот самый момент, когда она, войдя в роскошно отделанную каюту, вдруг почувствовала себя схваченной сзади за талию.
Камеристка, почтительно пропустив свою госпожу вперед, быстро захлопнула за нею дверь и крепко обхватила герцогиню сзади, тогда как скрывавшийся за дверью мужчина выскочил из своей засады и, грубо зажав испуганной женщине рот, заглушил ее крик. Затем он достал напитанный хлороформом платок и прижал его к носу и рту своей жертвы.
Дама, на которую произведено было такое грубое и коварное нападение, только незадолго перед этим вышла замуж за герцога Вестфильдского, одного из членов высшей английской аристократии.
Мнимая камеристка герцогини, сыгравшая со своей госпожой такую преступную игру, была Клара Перри, или, как ее обыкновенно звали, курносая Пег Перри, пользовавшаяся репутацией опасной и ловкой авантюристки. Помощник ее был не менее известный и приобретший печальную славу Бук Баглей, английский авантюрист, сбежавший кассир, вор и мошенник, на этот раз, однако, так ловко переодетый и загримированный, что сам Ник Картер едва ли узнал бы его, хотя уже два раза за крупные преступления доставил ему даровую квартиру в нью-йоркской тюрьме Синг-Синг.
В первый раз, когда знаменитый сыщик Ник Картер обезвредил этих известных и опасных воров — дело шло тогда о совершенной у богатого нью-йоркского биржевого маклера Нортона миллионной краже — хитрой советнице и подруге Баглея, Пег Перри, каким-то совершенно непонятным, но в то же время простым образом удалось избегнуть ареста и беспрепятственно бежать в Англию.
Здесь, заручившись подложными рекомендациями — письмами от лиц высшего аристократического круга, ей удалось получить место камеристки у молодой герцогини Вестфильдской, американской наследницы золотых сокровищ, которые должны были придать новый блеск померкшей герцогской короне ее супруга.
Пег Перри умела быть предупредительной, держала себя с достоинством, ловко ухаживала за своей молодой госпожой, так что скоро заслужила ее расположение. Она стала главной доверенной молодой герцогини и выяснила, что молодая чета скоро предпримет маленькое путешествие к отцу молодой, Якову Циммергеру, который из простого мясника превратился в повелителя американского рынка свиней, тестя герцога, а также счастливого обладателя несчетных миллионов долларов.
Тут в голове мошенницы Пег Перри созрел смелый план, который в случае успеха обещал богатую добычу.
Прежде чем оставить Лондон, она заручилась согласием Бука Баглея и еще двух преступников по имени Трулль и Гарет.
Этот преступный, придуманный с гениальным остроумием и до тонкостей разработанный план состоял в том, что прекрасная герцогиня должна была быть похищена на глазах ее супруга в тот момент, когда пароход, благополучно переехав океан, будет подходить к пристани Нью-Йорка. Герцогиня должна была остаться в плену до тех пор, пока отец не согласится на уплату огромного выкупа.
Покушение смелых преступников увенчалось полным успехом. Коварное нападение на герцогиню в отведенной ей роскошной каюте было произведено в тот момент, когда пароходная прислуга уже спускала сходни.
— Скорее… Бук… — шепнула Пег Перри, опуская свою лишившуюся сознания госпожу на выстланный коврами пол каюты.
Почти все пассажиры в это время были уже на верхней палубе, где царствовала суматоха, которая всегда бывает по приходе большого океанского парохода.
Бук Баглей, который вместе со своим товарищем сел на пароход около Санди Гука, проворчал недовольным голосом:
— Нечего торопиться, Пег: либо эта история удастся, либо же нас поймают, и тогда нас не спасет никакая поспешность… Брось эту тряпку, запах может нас выдать.
Пег скомкала напитанный хлороформом платок и сунула его в кувшин с водой.
Преступник между тем силою раскрыл несчастной жертве рот и из маленького пузырька капнул ей на язык несколько капель какой-то темной густой жидкости.
— Вот так! Теперь она будет молчать, как мертвец в гробу! — шепнул он, поднимаясь. — А где находится герцог?
— Наверху, на палубе, — ответила Пег. — Они стояли рядом, когда я подошла к герцогине и под первым попавшимся предлогом заманила ее сюда.
— Кто эти мужчины, которые находятся в обществе герцога?
— Это его тесть и два сыщика из центрального полицейского отделения; они приехали одновременно с тобой.
— Сыщики?
— Да Циммергер, старый скряга, нанял их, чтобы они стерегли драгоценности его дочери, которых она взяла с собой на несколько миллионов…
— И сейчас они находятся на палубе?
— Две минуты тому назад они, во всяком случае, были там. А где они сейчас, не знаю.
— Гм, — пробормотал Бук Баглей, — эти сыщики из центрального отделения меня не испугают; с такими болванами легко справиться: вот если Ник Картер, черт его возьми, самолично явится и станет мне поперек дороги, тогда…
— Бук, голубчик, прошу тебя об одном — поторопись. Если отсутствие герцогини будет замечено, то герцог придет сюда искать ее.
— Глупости, она здесь всего какую-нибудь минуту, чего бояться? — небрежно заметил Баглей. — А Трулль уже готов? Уже ждет с креслом? Пойди посмотри, все ли там в порядке.
Пег открыла дверь каюты и взглянула в длинный слабо освещенный коридор. Там не было никого, кроме какого-то мужчины, который медленно катал взад и вперед больничное кресло с сидящей в нем женщиной.
Во время путешествия пассажиры парохода несколько раз видели пациентку, которую сопровождавший ее мужчина в солнечные дни иногда катал взад и вперед по палубе, но никто из них не успел познакомиться с нею поближе, потому что проводник никого к ней не подпускал, а кроме того, лицо больной было всегда прикрыто густой вуалью, так что совершенно невозможно было различить ее черты или узнать ее возраст.
На все расспросы мужчина отвечал только, что больная возвращается в свой родной город Бостон после безуспешного лечения горячими ваннами в Баден-Бадене, о себе он говорил, что служит у нее лакеем и проводником. Больная барыня и лакей во время переезда занимали на пароходе две смежные каюты 1-го класса, недалеко от роскошных помещений молодой герцогской четы.
Все знали, что лакей поднимет свою разбитую параличом госпожу на верхнюю палубу, как только уляжется первая суматоха.
— Проход чист! — шепнул им Баглей.
Человек, возивший кресло, по-видимому, только и ждал этого приказания. Он быстро оглянулся во все стороны и затем вкатил кресло через порог в открытую каюту.
— Живо, Трулль, — подгонял его Баглей.
Тут разыгралась весьма интересная сцена. Мнимобольная женщина соскочила с кресла, сбросила с себя вуаль, пелерину и женскую одежду и преобразилась в стройного молодого человека с женственно-нежными чертами лица.
— Помогай, Гарет, — приказал Баглей.
Молодой человек бросился помогать великому английскому вору; быстро они усадили находящуюся в бессознательном положении герцогиню в кресло и надели на нее сброшенную Гаретом пелерину и вуаль, так что можно было принять ее за ту больную даму, которую возили в кресле по палубе парохода.
— Ты готова, Пег? — спросил Баглей.
— Да, только нужны перчатки, — ответила она, сняв со своей жертвы шляпу с вуалью и длинное дорожное манто и уже надев их на себя. Она торопливо стянула с бессознательной герцогини ее длинные шелковые перчатки и тоже надела их.
Баглей посмотрел в коридор.
— Все чисто! — шепнул он вполне довольный. — Ты, Гарет, сходи с парохода; недалеко от пристани ты найдешь Карроля с закрытой каретой… Ты, Трулль, поезжай со своим креслом до этой кареты… я буду уже там и дам вам распоряжения.
Трулль выкатил кресло из каюты, Гарет последовал за ним.
— Что теперь будем делать с герцогом, Пег? — шепотом спросил Баглей.
— Я сумею задержать его, пока наша добыча не будет в безопасности… подожди меня у пристани.
— Отлично! — решил Баглей. — Я приготовлю экипаж.
Прекрасная преступница осталась одна. Она стала с лихорадочной быстротой подготовляться к своей роли: подойдя к зеркалу, она живо раскрасила себе лицо цветными карандашами, натянула вуаль и с гордой, неприступной осанкой, которую отлично переняла у своей госпожи, поднялась на палубу. Герцог, увидев Пег и принимая ее за свою супругу, бросился ей навстречу. Он был уверен, что это была его жена, когда Пег с милой непринужденностью взяла его под руку.
«Свиной миллионер» — как некоторые называли почтенного мистера Циммергера — весело кивнул своей мнимой дочери, оба сыщика отвесили ей почтительный поклон.
