Глава первая
Гончаров открыл глаза, даже постарался сделать это осторожно, чтобы не разбудить жену, медленно перевернулся на бок, начал подниматься в постели, спустил ноги на пол. На часы можно не смотреть — сейчас ровно семь: он уже много лет просыпался в одно и то же время, во сколько бы ни ложился накануне. Все идет согласно установленной за годы семейной жизни программе: сейчас он выведет погулять Баксика — это полчаса, потом еще столько же — мытье, бритье, приготовление завтрака — и уже восемь, потом…
Игорь хотел подозвать собаку, но вдруг вспомнил, что Баксика в доме нет, как и жены… Вот уже месяц, как он — свободный человек. Свободный… Гончаров мотнул головой, вытряхивая из себя остатки сна, похлопал ладонями по щекам и наконец проснулся окончательно…
А ведь сон был замечательный. Будто он — еще совсем юный выпускник морской академии и служит на контейнеровозе «Механик Гаврилов», который направляется, как всегда, в Сингапур. Игорь, восторженный, ждущий перемен, стоит на ходовом мостике, на крыше рулевой рубки, и восхищается сверкающим под экваториальным солнцем океаном.
— Красота, — произносит старпом Лещенко и как будто только сейчас замечает рядом с собой молодого штурмана. — А ты, мил друг, слетай в радиорубку и проверь, послал ли радист шифровку на предмет нашей встречи с американским фрегатом [1]. — Старпом изучающе посмотрел на Гончарова и спросил негромко: — Ты что, нажрался вчера на берегу: уж больно вид у тебя странный? Название нашего судна помнишь? «Секрет» [2].
Игорь посмотрел на океан, поднял голову и, увидев над собой набитые ветром алые паруса, удивился подобному обстоятельству… Осторожно открыл глаза и тогда обнаружил себя в своей пустой квартирке, за окнами которой накрапывал дождь.
У входа в здание РУВД курил дежурный по управлению майор Мелешкин.
— Сейчас меняюсь, — доложил он, устало вздохнул и вспомнил: — Вчера включил телевизор, а там тебя Паша Ипатьев [3] нахваливает, мол, лучший специалист в городе по раскрытию особо опасных. Во как нам повезло работать с тобой! Тебя, кстати, Жаворонков ждет. Сказал мне, как увидишь лучшего специалиста, скажи, чтобы сразу ко мне поднимался.
В приемной начальника ГУВД стоял запах заваренного кофе.
Из кабинета Жаворонкова выскользнула с пустым подносом секретарша. Увидела Гончарова и улыбнулась ему:
— Вам приготовить?
— Да я вроде как дома попил.
— Что вы там пили? Растворимый? А здесь из кофемашины, которую мы Алексею Ивановичу на пятидесятилетие дарили. — Она улыбнулась еще раз: — А вас вчера по телевизору показывали. Смотрели? Жена, небось, радовалась, что про вас Ипатьев такое говорит… Это ж такая слава!
— Верочка, — не выдержал Игорь, — вы ведь знаете, что жена от меня сбежала, прихватив свою собачку, наши скудные накопления и мою веру в людей…
Жаворонков пил кофе и рассматривал что-то на экране компьютера.
— Новости смотрю в интернете, — сообщил он, увидев Гончарова, и сменил картинку. — И самая главная радостная новость для всех нас — прямо событие дня: американская актриса Двинет Поллитроу снялась топлес. Ей лет-то уже сколько, а все туда же. Но у нее все равно ничего не видно. Вот у меня соседка по площадке такого же возраста, а когда в лифт заходит, места для других людей уже не остается… Да-а! Ты вчера телевизор смотрел?
— Нет. Я на выезде был.
— Ну да, — вспомнил начальник РУВД, — но там вроде был не криминальный труп. В смысле ненасильственная смерть — передозировка. Мне так доложили.
— Мне то же самое сказали. Но на месте выяснилось, что жертва употребляла наркотики, а ее сожитель — нет… У сожителя незаконченное высшее… Учился на химика, но стал мне врать, что на философском. Но не вспомнил фамилию декана философского, не смог назвать кафедру, на которой учился… После вторичного осмотра трупа девушки я вызвал спецов из наркоконтроля — вместе и дожали этого урода. Он, как выяснилось, наладил производство какой-то дряни на основе соли гамма-оксимасляной кислоты.
— Бутират, — подтвердил Жаворонков, — самая опасная дрянь: разница между сравнительно безопасной и смертельной дозой чрезвычайна мала.
— А свою подружку он решил использовать как подопытного кролика. Короче, пока я его ломал, спецы из наркоконтроля с собакой проехались по местам, где бывший студент чаще всего находился… По билингу определили точки, откуда он чаще всего выходил на связь. Нашли подвальчик, который этот гад арендовал, — там прежде сапожная мастерская была. Наш умелец оборудовал вытяжку, но все равно там вчера такой дух стоял, что… Короче, я нанюхался так, что мне всю ночь море снилось.
— Раскрытие убийства на кого записали?
— На них, разумеется, ведь это их тема.
— Добрый ты, — усмехнулся полковник, — сам себя премии лишил.
— Да когда мне эту премию давали, — отмахнулся Гончаров.
Вошла секретарша с подносом с одинокой чашкой кофе. Она поставила чашку на стол и посмотрела на начальника убойного отдела:
— Может, еще чего желаете?
— Столько заманчивых предложений с самого утра, — вздохнул Игорь, — столько, что я даже не знаю, разрешит ли начальство.
— Разрешит, — уверенно произнес начальник РУВД, — тем более что у тебя есть хороший повод. Так что по полтинничку мы с тобой хряпнем за этот самый отличный повод. Я даже не про то, что наша телезвезда вчера сказала… то есть сказал, что ты лучший по раскрытию особо опасных преступлений. Просто вчера мне даже домой позвонили из кадров и сообщили, что приказ, который, образно выражаясь, положили под сукно, наконец-то оттуда достали.
— Какой приказ? — удивился Игорь. — Мне и в самом деле премию выписали?
— Даже лучше. Я же говорил, что тебя назначили моим заместителем по уголовному розыску, но потом это вроде как похерили… А теперь вот…
Начальник РУВД посмотрел на дверь, удостоверяясь, что секретарша вышла, наклонился и достал из стола начатую бутылку коньяка и два бокальчика. Наполнил их и объяснил, почему он предложил выпить с утра:
— А подполковника тебе присвоили — помнишь? Так что прикручивай звездочку и завтра в парадной форме приходи на службу. С утра в Ленинской комнате устроим… Тьфу,
