— Может, прихватим несколько патрульных машин? — предложил Мартинссон.
— Тогда придется ехать колонной, — сказал Валландер. — Сперва надо взглянуть на карту и прикинуть план операции. А уж тогда задействовать все ресурсы.
— Звони мне, если что, — сказал Бьёрк. — Сюда или домой.
Валландер чуть не бегом поспешил по коридору. Время не ждет. Он должен знать, куда ведет след. Может быть, это тупик, а может быть, где-то там они найдут Луизу Окерблум.
Прямо на капоте валландеровского автомобиля они разложили карту, которую Роберт Окерблум набросал по телефонному описанию. Сведберг насухо вытер капот носовым платком — недавно прошел сильный дождь.
— Е-14, — сказал Сведберг. — До поворота на Катслёсу и Кадешё. Потом налево в сторону Кникарпа, потом направо, еще раз налево и там искать проселок.
— Погоди, — сказал Валландер. — Если ехать из Скурупа, то по какой дороге?
Они прикинули несколько вариантов, и Валландер, посовещавшись с коллегами, обратился к Роберту Окерблуму:
— Вы-то как думаете?
— Думаю, Луиза бы выбрала какую-нибудь из боковых дорог, — без колебания ответил тот. — Она не любила Е-14, там слишком большое движение. Думаю, она бы поехала через Сванехольм и Бродду.
— Даже если спешила? Даже если хотела к пяти успеть домой?
— Даже тогда, — сказал Роберт Окерблум.
— Стало быть, вы так и езжайте, — сказал Валландер Мартинссону и Сведбергу. — А мы двинем прямо к усадьбе. В случае чего созвонимся.
Они выехали из Истада. Мартинссона и Сведберга, которым предстоял более долгий путь, Валландер пропустил вперед. Роберт Окерблум смотрел в пространство перед собой. Валландер искоса поглядывал на него и заметил, что он все время нервно трет руки, будто не знает, куда их девать.
Валландер и сам чувствовал, что нервы на пределе. Но что, собственно, они могут там найти?
У поворота на Кадешё он притормозил, пропуская грузовик, и вспомнил, что года два назад ему довелось побывать на этой дороге, когда в одной из уединенных здешних усадеб были убиты хозяева — двое пожилых людей. При мысли об этом он вздрогнул и, как всегда, подумал о своем коллеге Рюдберге, скончавшемся год назад. Всякий раз, сталкиваясь с необычным преступлением, Валландер с грустью сознавал, как ему недостает опыта и совета старшего товарища.
Что творится в стране, думал он. Куда подевались давнишние воры и мошенники? Откуда берется столько жестокости?
Карта лежала возле рычага скоростей.
— Мы правильно едем? — спросил он, чтобы нарушить молчание.
— Да, — ответил Роберт Окерблум, не отрывая взгляда от дороги. — Поднимемся на следующий холм и свернем налево.
Машина въехала в Крагехольмский лес. Слева за деревьями поблескивало озеро. Валландер сбросил скорость, высматривая поворот.
Но углядел поворот Роберт Окерблум, когда они уже проехали мимо. Валландер дал задний ход и остановился.
— Посидите в машине, — сказал он. — Я просто хочу осмотреться.
Съезд на проселок почти сплошь зарос травой. Валландер присел на корточки и заметил слабые отпечатки автомобильных протекторов. Роберт Окерблум сверлил его взглядом.
Комиссар вернулся к машине и позвонил Мартинссону и Сведбергу. Они как раз добрались до Скурупа.
— Мы у съезда, — сказал Валландер. — Вы тут поосторожнее, не повредите колесный след.
— Ясно, — ответил Сведберг. — Выезжаем к вам.
В объезд найденных следов Валландер осторожно свернул на проселок.
Две машины, думал он. Или одна, проехавшая туда и обратно.
Автомобиль медленно полз по мокрому скверному проселку. Нужный дом будет примерно в километре от поворота. Глянув на карту, Валландер с удивлением отметил, что усадьба называется «Уединение».
Через три километра дорога кончилась. Роберт Окерблум озадаченно посмотрел на карту, потом на Валландера.
— Не туда свернули, — сказал Валландер. — Мы не могли прозевать дом. Он стоит возле самой дороги. Надо возвращаться.
Проехав по главной дороге еще метров пятьсот, они обнаружили следующий поворот. Валландер опять вышел из машины и осмотрел съезд. На сей раз колесных следов было много, и разных. Сам проселок тоже казался более ухоженным, и ездили по нему, видимо, чаще.
Однако нужный дом они и здесь не нашли. Видели за деревьями какую-то усадьбу, но проехали мимо, потому что она совершенно не подходила под описание. Через четыре километра Валландер остановил машину.
— Телефон вдовы Валлин у вас с собой? — спросил он. — У меня сильное подозрение, что эта дама плохо ориентируется на местности.
Роберт Окерблум кивнул и вытащил из внутреннего кармана записную книжку. Между страниц Валландер заметил закладку в виде ангела.
— Звоните ей. Скажите, что заблудились. Пусть объяснит дорогу еще раз.
Ответа пришлось ждать довольно долго, наконец г-жа Валлин сняла трубку.
Комиссар оказался прав: она и вправду не могла точно сказать, сколько километров нужно проехать до поворота.
— Пусть назовет какой-нибудь ориентир, — сказал Валландер. — Наверняка ведь есть броская примета, которую невозможно пропустить. Иначе придется послать машину и везти ее сюда.
Валландер не стал включать громкую связь и вникать в переговоры Окерблума с вдовой Валлин. Наконец тот отложил трубку и сказал:
— Дуб, разбитый молнией. Повернуть надо прямо перед ним.
Они поехали дальше и через два километра увидели дуб с расщепленным стволом. Нашелся там и проселок, уходивший направо. Валландер связался с коллегами, объяснил им дорогу. Затем в третий раз вышел из машины и поискал следы протекторов. К его удивлению, следов не было вовсе — похоже, в последнее время здесь вообще никто не проезжал. Конечно, это еще ничего не значит — возможно, следы смыло дождем. И все-таки он почувствовал что-то вроде разочарования.
Дом находился там, где ему и полагалось быть: возле дороги, в километре от поворота. Они остановились, вышли из машины. Заморосил дождь, шквалами налетал резкий ветер.
Внезапно Роберт Окерблум бегом бросился к дому, громко выкрикивая имя жены. Валландер остался у машины. Все произошло так быстро, что он просто остолбенел. Только когда Окерблум исчез за углом, комиссар устремился вдогонку.
Машины здесь нет, думал он на бегу. Значит, нет и Луизы Окерблум.
Он нагнал Роберта в ту самую минуту, когда тот собирался запустить в окно обломком кирпича. Валландер схватил его за плечо:
— Не надо.
— А если она в доме?!
— Вы же сами сказали, что ключей у нее не было. Бросьте кирпич, лучше поищем незапертую дверь. Но я уже теперь могу сказать, что Луизы здесь нет.
Роберт Окерблум вдруг как подкошенный рухнул на траву.
— Где она? Что с ней случилось?
У Валландера перехватило горло. Он не знал, что ответить. В конце концов взял Роберта Окерблума за руку, помог встать.
— Нельзя сидеть на земле, еще заболеете. Давайте-ка обойдем вокруг дома и как следует все осмотрим.
Двери оказались заперты. Штор на окнах не было, и, заглянув внутрь, они увидели пустые комнаты. Мартинссон и Сведберг подъехали, когда уже не оставалось сомнений, что искать здесь бесполезно.
— Пусто, — сказал Валландер и незаметно для Роберта Окерблума приложил палец к губам.
Он не хотел, чтобы Сведберг и Мартинссон задавали вопросы.
Не хотел говорить, что Луиза Окерблум, скорее всего, вообще не добралась до этой усадьбы.
— У нас тоже пусто, — сказал Мартинссон. — Ни машины не нашли, ни каких-либо следов.
Комиссар посмотрел на часы. Десять минут седьмого. Он повернулся к Роберту Окерблуму и попробовал улыбнуться.
— Думаю, самое разумное для вас — поехать домой к дочкам. Сведберг вас отвезет. А мы продолжим поиски. Постарайтесь не нервничать. Она обязательно найдется.
— Ее нет в живых, — прошептал Роберт Окерблум. — Ее нет в живых, она никогда не вернется.
Полицейские молчали.
— Нет, — наконец сказал Валландер. — У нас нет оснований думать, что дело обстоит так скверно. Сейчас Сведберг отвезет вас домой. Позднее я с вами свяжусь, даю слово.
Сведберг и Роберт Окерблум уехали.
— Ну, теперь можно поработать всерьез, — решительно произнес Валландер, чувствуя, какая тревога скопилась в душе.
Они с Мартинссоном сели в машину; Валландер первым делом позвонил Бьёрку и попросил направить весь наличный персонал и машины к разбитому дубу. Мартинссон тем временем прикидывал, как с максимальной быстротой и эффективностью прочесать все дороги вокруг усадьбы. Для этого понадобятся подробные карты, и Валландер попросил Бьёрка обеспечить ими людей.
— Искать будем, пока не стемнеет, — сказал комиссар. — Если сегодня ничего не найдем, завтра на рассвете продолжим. Ты на всякий случай свяжись с военными. Тогда мы прочешем тут каждую травинку.
