Телефон буквально разрывался на части от звонков, и, всякий раз снимая трубку, Дэн едва мог удержать ее около уха - так дрожали от волнения его руки. Всякий раз ему казалось, что сейчас он услышит долгожданные слова, но этого не происходило.
На следующее утро в десять часов Уильям Маунт, обвиняемый в убийстве жены, предстал перед судом.
Зал не был переполнен, как это бывает во время слушания громких дел, и все же здесь собралось изрядное число любопытных, дружно вывернувших шеи, когда в зал ввели подсудимого. Наружность Маунта несколько изменилась за месяц, прошедший с того дня, когда в этом же зале он предстал перед судьей Мэнтоном и заявил, что невиновен.
Лицо его теперь сделалось чуть бледнее, щеки - более впалыми, однако он по-прежнему сохранял абсолютно безразличный вид, а в глазах застыло отчаяние без малейшего проблеска надежды.
Мистер Лег начал с того, что еще раз попросил об отсрочке слушания, мотивируя свою просьбу тем, что не смог разыскать своего самого главного свидетеля.
Окружной прокурор Торнтон, как представитель обвинения, от комментариев воздержался. Судья Мэнтон отклонил просьбу, сказав, что у защиты было достаточно времени, чтобы подготовить дело.
Слушание началось с показаний свидетеля - молодого человека, первым прибежавшего к месту убийства на крики Маунта и заставшего его над телом жены с ножом в руке. Его показания, вкупе с показаниями других жильцов, а также полицейских, заняли весь день.
Около шести вечера был объявлен перерыв в слушаниях, и, вернувшись в офис, мистер Лег нашел там Дэна, по-прежнему сидящего за столом и в молчаливой задумчивости глядящего на телефон.
- Ну что, Дэн, ничего нового? - мрачно спросил мистер Лег.
- Ничего, сэр.
- Весь день сидишь?
- Да, сэр.
- Да, странно, что вы не замечаете! - неожиданно резко проговорила вдруг мисс Веннер. - Ведь он же едва не помешался! Целый день сидит и смотрит на телефон! Ни крошки в рот не положил за целый день!
Нет, конечно, это не мое дело, только я...
Внезапно покраснев, она замолчала.
- А я что могу поделать? - угрюмо заметил мистер Лег. - Пойдем ко мне в кабинет, Дэн, я расскажу тебе, как все прошло в суде. Или подожди, я сяду здесь...
На следующий день к полудню опрос свидетелей со стороны обвинения был закончен. Из их показаний стало очевидно, что убитая женщина приходилась подсудимому женой, и после выступления прокурора ему было предъявлено обвинение в убийстве, мотивами которого были признаны ревность и месть. Когда был выслушан последний свидетель со стороны обвинения, по лицам присяжных стало очевидно, что они считают вину подсудимого доказанной. Мистер Лег, следуя инструкциям Дэна, предпринял попытку растянуть перекрестный допрос свидетелей, однако судья Мэнтон несколько раз перебивал его.
В качестве первого свидетеля со стороны защиты выступил сам обвиняемый. При помощи вопросов со стороны мистера Лега, то ускорявших, то, напротив, замедлявших показания, он всего лишь повторил то, что уже говорил ранее полиции, следователю и адвокату. И снова мистер Лег предпринял попытку растянуть разбирательство, но был выведен на чистую воду и вынужден был отпустить свидетеля, подумав про себя, что при наличии возражений со стороны обвинения ему удалось бы оттянуть время на час-другой.
С ужасом услышал он слова поднявшегося представителя обвинения:
- Ваша честь, возражений не имею.
- Мистер Лег, пригласите вашего следующего свидетеля, - сухо объявил судья Мэнтон.
К счастью, у мистера Лега имелся таковой - некто мистер Рафтер, владелец фирмы, где Маунт служил бухгалтером. С ним вместе пришли еще два человека, знавшие подсудимого в его более счастливые времена и высказавшиеся о нем как о человеке порядочном и уравновешенном. На этом заседание суда было отложено до следующего дня.
В этот вечер мистер Лег пропустил ужин. Уже далеко после наступления темноты, когда тысячи зажженных окон слились в одну большую мозаику, светящуюся на фоне темных очертаний гигантских небоскребов, адвокат, сидя в офисе в своем кабинете, пытался на пару с Дэном придумать хоть какой-нибудь выход из создавшегося положения.
Они вызвали по телефону Джима Дикинсона, главу одной из лучших сыскных контор в городе, чьи люди занимались делом Маунта уже целый месяц, но тому нечего было предложить им, и, немного посидев, он удалился. Адвокат рассказал Дэну о неудавшейся попытке учинить перекрестный допрос Маунту, с горечью отметив, что обвиняющая сторона настолько сильна, что им вряд ли удастся встретить сочувствие у окружающих.
С улицы донесся звон башенных часов, пробивших десять. Мистер Лег поднялся и надел шляпу.
- Итак, судя по всему, всем нашим усилиям - крышка, - заключил он. - В нашем распоряжении только еще два свидетеля, но их показания ничего особенного не дадут. Три часа на подведение итогов, и часам к трем дня дело, возможно, будет передано присяжным. Нет, Дэн, все бесполезно, но твоей вины тут нет. Я вижу, мой мальчик, ты работаешь день и ночь.
Увидимся утром. Спокойной ночи.
Шеф ушел, а Дэн продолжал неподвижно сидеть, не сводя глаз с телефона. Его не покидало ощущение, что эта штука предала его. Все-таки поразительно, что он так доверял каким-то бездушным электрическим проводам и так надеялся услышать донесенные ими необходимые слова!
- Ну же, проклятая железяка! - пробормотал он.
Но маленький черный аппарат был глух к его мольбам, и как же он ненавидел его за это! Ему вдруг захотелось выдернуть шнур из розетки и вышвырнуть проклятую штуковину в окно. Это желание было так сильно, что он даже вскочил из-за стола и, пройдясь по комнате, сел на кушетку, опасаясь, что не удержится и поддастся внезапному порыву. Посидев так несколько минут, он наклонился и начал развязывать шнурки на ботинках, намереваясь лечь. Но узел на одном из них никак не развязывался, и тогда Дэн раздраженно дернул за шнурок.
И вдруг тишину нарушил телефонный звонок.
Дэн сломя голову бросился к аппарату и, схватив трубку, крикнул: "Алло!"
- Алло! - ответил на другом конце провода женский голос. - Это номер 11902?
- Да.
- Пожалуйста, подождите минуточку. Вас вызывает Олбани.
Дэн с трудом превозмогал нетерпение, наконец в трубке послышался мужской голос:
- Алло! Это офис Саймона Лега?
- Да, - ответил Дэн.
- Нью-Йорк, Бродвей, адвокатская контора?
- Да.
- С вами говорят из кинотеатра номер 472 по Джефферсон-авеню, Олбани. Четыре, семь, два, Джефферсон-авеню. У меня тут интересующий вас человек Патрик Каммингс. Говорю же вам, он у меня! Подождите-ка минуточку - боюсь, как бы он не смотался!..
Последние слова были почти не слышны - в трубке раздалось какое-то шипение, щелчки, потом - тишина.
Дэн яростно нажимал на рычажок, пока наконец не услышал голос телефонистки, сообщившей, что связь с Олбани прервалась. Да, сказала она, их могут соединить снова примерно через четверть часа, если он согласится повесить трубку и подождать.
Трубку Дэн повесил, но тут же снова поднял, чтобы набрать номер Центрального вокзала. Через справочную он узнал, что ближайший поезд на Олбани, да и то не скорый, будет только через два часа. Схватив шляпу и даже не остановившись, чтобы погасить свет, Дэн выскочил из конторы. До метро он бежал бегом, на Четырнадцатой улице, преодолевая сразу по три ступеньки, выбрался на поверхность и, расталкивая прохожих, понесся, не замечая машин и трамваев. Через две минуты, задыхаясь и дрожа, он уже стоял перед входом на стоянку такси на Третьей авеню.
- Мне самую быструю машину! - крикнул он двоим сидевшим у входа диспетчерам. - И поживее!
Он сунул под нос одному из них пачку двадцатидолларовых банкнотов:
- Что глазеешь? Давай живее! Самую быструю машину и водилу посмекалистее!
Те наконец оживились. Стоянка осветилась огнями, и из-за припаркованного сбоку огромного лимузина выехал туристский автомобиль, за рулем которого сидел сонный парень в фуражке и серой форме.
- Вот тебе сотня! - крикнул Дэн, сунув в руку одному из диспетчеров смятую пачку купюр. - Если этого мало, остальное заплачу, когда вернусь.
Он забрался на заднее сиденье, шофер занял место за рулем и завел мотор.
- Куда едем? - спросил он.
- В Олбани, - сказал Дэн в то время, как машина сорвалась с места. - И там тебя будут ждать пятьдесят долларов, если поспеем к четырем утра!
Глава 7
РАЗВЯЗКА
На следующее утро мистер Саймон Лег прибыл в офис рано. Придя домой накануне вечером, он еще четыре часа просидел за столом, сочиняя обращение к суду присяжных, хотя и чувствовал, что занимается бесполезным делом, так что, когда в конечном счете лег в постель, уснул как убитый. Именно этим обстоятельством и объяснялась на следующее утро краснота его глаз, равно как и состояние общего недомогания.
Войдя в приемную, он застал мисс Веннер в пальто и шляпке, удивленно рассматривающей пустую кушетку в углу.
