Мы последовали за ним и вошли в крошечный кабинет, чья дверь выходила в вестибюль. Пенни не отходила от меня ни на шаг. Похоже, в этой обстановке ей было несколько не по себе. Я и сам, как ни бодрился, тоже чувствовал себя не в своей тарелке.
Мы присели.
- Простите, я ещё не представился. Моя фамилия Деннис, я здесь заместитель директора. Мистер Эйприл, вам нужно лишь подписать несколько документов. Некоторые из них предназначены для полиции. Должен признаться, это не вполне по правилам, но лейтенант Дуглас уверял меня, что в таком деле чем меньше формальностей, тем лучше. Не правда ли, какой милый человек?
- Да, конечно. А где надо расписаться?
Я поставил свою подпись на всех листках, что он мне протянул.
- Вот и все. Все уже оплачено. Вы не против, чтобы похороны состоялись завтра?
- Прекрасно.
- Договорились. В десять часов. За вами заехать?
- Нет, не надо.
Я встал. За мной вскочили Пенни и мистер Деннис.
- Мистер Эйприл, прежде чем уйти, не желаете ли взглянуть на покойницу?
- Да, конечно.
- Хорошо. Тогда следуйте за мной.
- Пенни, ты можешь остаться здесь.
Она едва слышно выдохнула:
- Лучше я пойду с тобой.
- Как хочешь.
Вслед за мистером Деннисом мы пересекли вестибюль и вошли в небольшую комнату, в углу которой стоял гроб.
Подойдя поближе, я почувствовал, как Пенни вцепилась в меня двумя руками. Мне показалось, что миссис Эдвард и на том свете была так же одинока, как и при жизни. Это была щупленькая старушка с почти лишенным морщин тонким личиком.
Расписавшись в книге соболезнований, мы поспешили распрощаться с мистером Деннисом.
- До завтра, мистер Деннис.
- До свидания, мистер Эйприл. К десяти часам у нас все будет готово. Кстати, к нам несколько раз наведывалась миссис Олсон и заглядывал лейтенант Дуглас.
- Как это мило с его стороны! До завтра.
Выйдя на улицу, мы облегченно вздохнули.
Пенни фыркнула.
- Надеюсь, теперь ты поведешь меня куда-нибудь, где... ну, сам знаешь, что я хочу сказать.
- Да.
- Джонни, это твоя родственница?
- Это дама, из-за которой я прибыл в этот город.
Я не видел причины утаивать от неё цель моей поездки. Не вдаваясь в подробности, я рассказал ей все, что касалось миссис Эдвард.
Когда я закончил, Пенни заметила:
- В твоей работе случается много непредвиденного.
- Да как на это посмотреть...
Я остановил проезжавшее мимо такси.
- Куда же мы отправимся?
- Не знаю. У меня целых два часа свободного времени. А у тебя?
- Я поеду с тобой.
- Отвезите нас на набережную.
Я провожал подозрительным взглядом каждый встречный черный "крайслер" в ожидании встречи с подручными Манни, посоветовавшими мне вернуться в Канзас - Сити. Однако не заметил ничего, что бы могло привлечь внимание.
Пенни заметила мое беспокойство.
- Я могу принять участие в твоей игре?
- В какой такой игре?
- В которую ты играешь.
- Не обращай внимания. Я развлекаюсь, как могу.
Она не стала настаивать, и дальше мы ехали в полном молчании.
На Гери-стритт мы заметили высокое здание красного кирпича. Водитель объяснил, что перед нами - только что отстроенный универмаг "Сиэрс Робак".
В этом месте на Гери стрит начинался крутой уклон. Мы уже поравнялись с автостоянкой, примыкавшей к универмагу, как неожиданно раздался странный звук. Правое стекло разлетелось вдребезги, от глухого удара дрогнула дверца машины.
Пенни вскрикнула, шофер резко затормозил. Я прикрыл своим телом Пенни, чтобы защитить её от осколков стекла.
Потом обернулся посмотреть, что происходит.
На автостоянке все было спокойно. Автомобили стояли на местах, несколько человек либо шли к своим машинам, либо направлялись к дверям магазина.
- Что это?
Хотя я и догадался, в чем дело, но ответил:
- Не знаю. Возможно, залетел камешек, а может, какой-нибудь мальчуган играл с пневматическим ружьем.
Забившись в угол, Пенни дрожала, как осиновый листок на ветру.
- Вы шутите? - возмутился шофер. - Видите эту дырку? И у меня разбито стекло.
- Вы хотите, чтобы я сказал вам, в чем дело? Да я понятия не имею!
Наконец я заметил пробоину в дверце машины в нескольких сантиметрах от пола. Оно действительно было таким небольшим, что не сразу разглядишь. Однако, это был след настоящей винтовочной пули.
- Эй, шофер, вы что, примерзли к месту? Компания оплатит вам разбитое стекло.
- Как бы не так. Что я им скажу?
- Расскажете все, как было.
- Что же все-таки случилось? Мне прийдется писать рапорт. Вы, случайно, не ранены?
К Пенни ещё не вернулся дар речи.
- Все хорошо. Только вместо набережной отвезите нас в отель "Сан-Франциско".
- Ладно. Но когда мы будем на месте, я должен написать рапорт. Мне вовсе не хочется отвечать за разбитую машину.
- Ладно, поехали.
Такси рвануло с места. Я отряхнул с колен кусочки битого стекла, затем взглянул на Пенни.
Та изо всех сил крепилась, чтобы не разреветься. И, как ни странно, это ей удавалось. Я не стремился затеять с ней разговор, ибо опасался, что у неё начнется истерика прямо в такси.
Время от времени шофер поглядывал на нас в зеркало и качал головой. Похоже, что он нисколько не боялся за свою жизнь, его волновало лишь состояние машины. Черт возьми! Он переживает из-за какого-то стекла, когда мы только что едва не отправились на тот свет!
Мы доехали до гостиницы. Водитель составил рапорт, мы с Пенни его подписали. Получив на чай доллар, он уехал. Возможно, утешился мыслью, что скоротает за парой кружек пива время, пока ему поменяют стекло.
- Дорогая, какой у тебя номер?
- Четыреста двадцать.
- Поднимайся, минут через десять я к тебе присоединюсь.
Держась неестественно прямо, она направилась к стойке, взяла ключ и исчезла за дверью лифта.
Не найдя для себя никаких сообщений, я позвонил Синди. Она ответила, что все в порядке. Мистер Макмартен доволен моей работой, а миссис Вуд - на седьмом небе от радости.
Прекрасно. Мне ничего не оставалось, как положить трубку. Однако я был совсем иного мнения по поводу того, как шли мои дела.
Несомненно, обстрел такси был на совести Манни. Во всяком случае, это сделали по его указанию. Не мог же я сказать об этом водителю или Пенни. Возможно, теперь она сомневается, что именно произошло.
Черт возьми, какой же я кретин! Торопясь, я едва не разорвал телефонный справочник. Наконец отыскал нужный номер и позвонил в похоронное бюро. Не теряя время на приветствия, я сразу же перешел к делу:
- Мистер Деннис?
- Да...
- Это Эйприл. Когда мы у вас были, кто-нибудь звонил? Я имею ввиду, меня не спрашивали?
- Да. Пока вы были в другой комнате, вам звонил какой-то весьма учтивый джентльмен. Он просил вас не беспокоить и добавил, что подождет на улице. Вот почему я ничего вам не сказал. Надеюсь, вы с ним встретились?
Я едва сдержался, чтобы не выругаться.
- Да, конечно. Благодарю вас.
- Пожалуйста. Рад был оказать вам услугу. До завтра!
- До завтра!
Прекрасно, прекрасно...
Выходит, за нами следили от гостиницы и до самого похоронного бюро. Убедившись после контрольного звонка, что мы вошли именно туда, негодяи, по всей видимости, поджидали нас на улице. Затем, увидев, что мы сели в такси, помчались по параллельной улице, чтобы обогнать нас на ближайшем перекрестке. Конечно, они вполне могли нас упустить. Однако тот, кто не рискует... И они правильно рассчитали, что вероятнее всего мы поедем по Гери-стритт.
Если бы я знал, что так получится, лучше бы мы сели в трамвай. Я старался вычислить, с какого момента за нами началась слежка. Возможно, сразу же по выходе из ресторана? Или от самой гостиницы? Как оказалось, гостиница - самое удобное место для слежки за мной. Здесь я получаю почту, здесь оставил свой чемодан. Если они засекли Пенни, теперь ей тоже угрожает опасность. Мэнни решит, что она работает на меня.
Выйдя из телефонной кабины, я поспешил к лифту.
- Пожалуйста, пятый этаж.
И почти бегом пустился по коридору до четыреста двадцатого номера. Я барабанил в дверь, зовя её по имени.
- Да...
- Это Джонни, открой поскорее.
Я услышал, как дважды щелкнул замок. Она тоже стала осторожной. Бог мой, как я был рад опять её увидеть! Пенни бросилась в мои распростертые объятия.
- С тобой все в порядке?
- Конечно, милый. В машине я вела себя не лучшим образом. Но теперь все хорошо.
Она прижалась ко мне всем телом. Я почувствовал, как меня захлестывает теплая волна нежности. Она приподняла голову и, закрыв глаза, потянулась ко мне губами. Я ответил на её молчаливый призыв, и не меньше минуты на земле не было лююдей счастливее нас. Мы были счастливы ещё и потому, что остались живы. Затем она легонько отстранила голову.
- Тебе что-то мешает?
- Ничего умного не приходит в голову.
- Тогда поцелуй меня ещё раз.
На этот раз наш поцелуй длился дольше минуты. Мы оторвались друг от друга, едва не задохнувшись.
