Все верно. Вышел оттуда «человек, похожий на Харчеева», причем настолько похожий, что дело явно не обошлось без пластической операции. Вот и разгадка первой странности, с которой я столкнулась в этом деле.
Я вспомнила свое недоумение по поводу визита Емели в косметический салон: теперь не только цель его посещения стала понятной, но я была почти уверена, что сопровождал его тот самый хирург, который довел двойника до портретного сходства с Емелей. Недаром я почувствовала, что на пороге института он вел себя, как гостеприимный хозяин.
Странная мимика моего сегодняшнего кавалера убеждала меня в справедливости моей версии. После серьезной пластической операции он долгое время вынужден был контролировать свою мимику, чтобы труды хирурга не пошли насмарку.
Выйдя из института, лже-Харчеев, разумеется, не мог пойти никуда, где рисковал встретиться с кем-нибудь из знакомых. И настоящий Харчеев предусмотрел это заранее.
Отослав свою любовницу на некоторое время к подруге или еще куда-нибудь – это было теперь совершенно не важно, – он обеспечил своему двойнику убежище на одну ночь, причем в двух шагах от Речного вокзала.
Для убедительности он пригласил половину своих подчиненных на «собственные» проводы, и они могли присягнуть, что посадили его на теплоход. Для этого он велел своему двойнику появиться на причале за несколько минут до отправления.
Сходство было такое, что он практически ничем не рисковал, а времени для более тесного общения с «подчиненными» у лже-Харчеева просто не было.
Единственное, чего не мог предусмотреть Емеля, это моего визита в Томкину квартиру. Именно поэтому я застала его двойника в тот самый момент, когда он с интересом изучал содержимое чемоданов, которые приготовил ему в дорогу заботливый хозяин. Понятной для меня стала и растерянность на его лице. Он так же, как и я, впервые находился в этой квартире и вполне мог принять меня за кого угодно, хоть за саму хозяйку квартиры.
Не знаю, кем на самом деле был мнимый Харчеев, но кое-что я знала теперь и о нем.
Судя по его признаниям, он пережил довольно тяжелые времена, несмотря на приличное образование. А может быть, именно благодаря этому. В наше время образованному человеку устроиться на работу труднее, чем кому бы то ни было.
Наверняка он знавал лучшие времена, так как успел пристраститься к хорошим сигаретам и дорогому коньяку. «Ты постеснялась бы подойти ко мне на улице», – признался он мне сегодня.
Видимо, Харчеев нашел его на самом дне и предложил нищему человеку огромные для того суммы и образ жизни под стать собственному. И если бы не тонкая психическая организация его двойника, вызвавшая сегодняшнюю рефлексию, мне бы «ни в жисть» не догадаться о подмене.
Тут голос этого самого двойника оторвал меня от моих размышлений. Насколько я смогла судить по его дикции, он не терял времени даром в мое отсутствие и основательно набрался.
Он расплатился с официантом, безропотно заплатив сумму, по самым скромным подсчетам вдвое превышающую реальную, и собирался покинуть ресторан. Я уже хотела снять клипсы, от которых начинала побаливать голова, но новый голос, а вернее, слова, которые были им произнесены, остановили мою руку на полпути к уху.
– Я надеюсь, ты ничего ей не рассказал? – произнес совершенно трезвый голос – я его узнала моментально. Это был один из телохранителей, которого я называла для себя «водителем джипа».
Мой кавалер категорически отверг его подозрения, стараясь выговаривать слова как можно отчетливее.
– Смотри, тебя предупреждали, – пригрозил для верности телохранитель, – шеф шутить не любит.
Вероятно, весь этот короткий разговор происходил в полутемном коридорчике рядом с туалетом при входе в ресторан. Довольно грязно напутствовав своего подопечного, водитель джипа, видимо, вернулся за свой столик или пошел в другом направлении. Этого я узнать не могла, во всяком случае, весь путь до своей каюты лже-Харчеев совершил в одиночестве, что-то невнятно бормоча себе под нос.
Этот диалог не оставил у меня никаких сомнений в достоверности моей новой версии.
Настоящий Харчеев подставил своего двойника в расчете на то, что киллер, не заметив подмены, совершит роковую ошибку. Судя по тому, как вели себя телохранители, Харчеев не хотел, чтобы этот самый киллер знал об их присутствии на теплоходе.
Это могло означать только одно, что «на живца» в этой игре ловил сам Емеля. В роли «живца» выступал его двойник. А задачей «телохранителей» была не его охрана, как я подумала вначале, а наблюдение за ним.
Возможно, они попытаются поймать киллера в момент совершения преступления, после чего будет нетрудно определить и заказчика убийства. В этом случае судьба самого двойника должна была волновать их меньше всего.
Они, так же как и я, весь сегодняшний день внимательно изучали пассажиров теплохода, стараясь вычислить потенциального киллера, и, видимо, так же как и я, пока не определились с этим вопросом. Если только не считают возможным убийцей ту миловидную девушку, которая прилепилась к двойнику с первых минут его путешествия.
Мне оставалось только надеяться, что они не запаникуют раньше времени и не постараются убрать меня до совершения преступления. Хотя и этого варианта исключать было нельзя и на всякий случай нужно быть готовой к такому повороту событий.
Сложилась уникальная ситуация: у нас с Харчеевым была одна и та же цель. Но если его волновала собственная безопасность, то меня интересовала ситуация в целом. А бедный двойник, к которому я неожиданно для себя уже испытывала теплые чувства, не сделавший никому ничего плохого и явно не заслуживающий смерти, на сегодняшний день был одинаково необходим как мне, так и Харчееву. Причем в качестве потенциальной мишени для киллера.
«Телохранители» же в этом раскладе были моими конкурентами и представляли для меня едва ли не большую опасность, чем неведомый киллер.
У меня начали слипаться глаза, и я решила закончить свои размышления утром на свежую голову. Засыпая, я напомнила себе, что во что бы то ни стало должна завтра дозвониться до своей начальницы и что-то такое ей наговорить. Но придумать еще и это я была уже не в состоянии. Через несколько секунд я уже спала.
Проснулась я рано утром. И по непривычной тишине сразу же поняла, что «Михаил Кутузов» причалил к берегу. По моим расчетам, это должен был быть Волгоград. Судя по расписанию на стене моей каюты, мы должны были простоять здесь несколько часов, а при желании совершить экскурсию по городу.
Я не настолько вошла в роль, чтобы отправиться изучать достопримечательность времен войны, но все зависело от поведения теперь уже трех интересующих меня субъектов, не считая потенциального убийцы, который или уже находился среди нас, или с минуты на минуту должен был подняться на борт «Михаила Кутузова».
Весь путь до Астрахани мы должны были пройти за три дня, включая несколько остановок, экскурсий и прочих культурных мероприятий. И на месте киллера я не откладывала бы дела в долгий ящик. Думаю, что и Харчееву это было бы на руку, хотя бы потому, что каждый день пребывания его двойника на теплоходе обходился ему в копеечку, а Емеля ко всем своим недостаткам был еще и скуповат и не любил бросать деньги на ветер. Об этом можно было судить по тому, что он сэкономил на телохранителях, поселив их в двухместной каюте, что, по-моему, сильно усложнило им задачу.
Большая часть пассажиров еще спала, когда я спустилась на берег и в ожидании девяти часов, когда на своем месте в Комитете солдатских матерей должна была появиться Светлана Алексеевна, прогуливалась по набережной.
Только теперь я как следует разглядела наш теплоход и пришла к выводу, что он уже не один десяток лет бороздит волны великой реки. И в более благополучные времена мог бы рассчитывать на вполне заслуженный отдых или как минимум на капитальный ремонт.
Решив не посвящать Светлану Алексеевну в подробности своей личной жизни, я отделалась парой фраз о том, что мне необходимо использовать несколько отгулов по семейным обстоятельствам. Светлана Алексеевна явно была не в восторге от моих слов, но возражать мне не стала. Я никому не даю себя в обиду и при случае, как истинная Багира, могу показать и зубки, а специалистов моего класса Светлане Алексеевне в Тарасове не отыскать днем с огнем. Так что она вынуждена считаться с некоторыми моими «капризами».
Довольная собой, я вернулась на борт теплохода и в ожидании завтрака поднялась на третью палубу, не без тайной надежды увидеться там с лже-Харчеевым. Мне хотелось посмотреть на него новыми глазами и заодно разузнать планы. Теоретически убийца мог ожидать его за каждым углом, и, реши он с похмелья отправиться на Мамаев курган, мне волей-неволей пришлось бы сопровождать его туда.
