— Иди к нему и скажи, чтобы этот мерзавец дрался, — свирепо сказал Диллон Гарни. — Он не продержится до пятого раунда, если будет себя так вести. И пусть этот субчик Фрэнки увидит тебя.
Гарни безропотно встал с кресла и протиснулся в угол Сэнки. Хэнк усердно хлопотал над ним. Сэнки сидел, безвольно опустив руки.
— Ради Бога, постерегись этого парня, — сказал ему Гарни.
Сэнки злобно уставился на него. Красные пятна на ребрах красноречиво свидетельствовали, какая взбучка ему досталась.
— Подстроенный бой, ха! — зарычал он. — Да этот мерзавец убивает меня!
Прежде чем Гарни успел что-то сказать, прозвенел гонг, призывая боксеров на ринг. Фрэнки ринулся в атаку, приплясывая от нетерпения. Сэнки непрерывно отступал, тяжело сопя носом. Гарни, вцепившись в канаты ринга, пристально следил за поединком.
Сэнки попытался нанести удар левой, но Фрэнки легко отбил и нанес удар левой, потом правой. Изо рта Сэнки закапала кровь. Он зарычал, но не перестал кружить вокруг Фрэнки, пока толпа не заулюлюкала на него. Он опять попытался достать Фрэнки левой (на сей раз удар достиг огходящеш Фрэнки) и подкрепил этот удар правым свингом. Перчатка просвистела над головой Фрэнки. Тот моментально воспользовался этим, прижался вплотную к Сэнки, и ударил с обеих рук. Сэнки все же оттолкнул его и ударил, но удар пришелся слишком высоко.
Сэнки буквально корчился от боли. Каждый раз, когда они сходились, Фрэнки бил его по ребрам. Удары все время достигали цели, так как Сэнки просто не мог удержать противника на расстоянии. Удары в корпус следовали один за другим, и это было настоящее избиение. Раунд закончился беспорядочным обменом ударами в нравом углу. Сэнки удалось рассечь Фрэнки нос, нанося удар краем перчатки. Он вернулся в свой угол, еле переставляя ноги. Гарни было видно, как дрожат мускулы его ног.
Он шлепнулся на табуретку, и секунданты захлопотали над ним.
— Не подпускай его к себе, — посоветовал Гарни. — В пятом он ляжет.
— Мне не продержаться, — прохрипел Сэнки. — Этот ублюдок вышибает мне мозги. — Он чуть не плакал.
— Продержишься, как миленький! — рявкнул Гарни. — Не то будет гораздо хуже.
Он посмотрел в сторону Фрэнки, который, сидя на табурете, легко дышал. Его даже не обмахивали полотенцами.
Прозвенел гонг к четвертому раунду. Сэнки бросился в атаку с несколько большей энергией. Но это была, скорее, энергия отчаяния. Удар правой, достигший цели, затем левой.
Фрэнки попятился, прикрываясь. Публика снова взревела.
— Давай, — надрывался Гарни, — вытряси из него Душу!
Сэнки наступал, нанося удары под разными углами. Фрэнки уходил от наиболее опасных, а слабые парировал. Потом внезапно врезал правой прямо меж глаз Сэнки. Когда тот упал на четвереньки, в зале наступила тишина. Потом публика разразилась бешеными воплями. Фрэнки отошел в угол, где стоял Гарни. Он прерывисто дышал, и его огромная грудь вздымалась и опускалась.
— В следующем раунде! — вопил Гарни. — Или тебе крышка!
Фрэнки ничем не показал, что понял значение этого крика.
Рефери стоял над Сэнки, выкрикивая счет бедняге в ухо. Мускулы его дрожали, когда он старался оторваться от брезента. В зале стоял сплошной рев. Гонг прервал счет на восьми.
Сэнки пришлось тащить в угол волоком.
Хэнк дал ему глотнуть виски, массировал уши и лил воду на голову. Он был смертельно напуган. Диллон пробрался в угол Сэнки и наклонился над канатами.
— Возьми себя в руки, ты, кусок дерьма! — прорычал он. — В этом раунде ты победишь. Иди и разорви этого ублюдка! Или я пришью тебя сам!
Сэнки боролся с накатывающей усталостью.
— Моя левая словно налита свинцом, — захныкал он.
— Так шевели своей проклятой правой, — зашипел Диллон. — И гоняй этого парня по всему рингу. Он ляжет!..
Гонг зазвенел к пятому раунду.
Толпа в ожидании замолчала. Все думали, что Фрэнки набросится на противника и покончит с ним, но он этого почему-то не делал. Казалось, он утратил весь боевой запал. Сэнки сразу же прорвался в клинч. Он висел, навалясь на Фрэнки, пока рефери не прикрикнул на него. Фрэнки ударил, когда они расходились, но как-то вяло.
Сэнки дышал, как прохудившийся паровой котел. Он нанес наступающему Фрэнки встречный удар, а тот трижды ударил его по ребрам. Но это были несильные удары, Сэнки даже не покачнулся. Пританцовывая, он отскочил от Фрэнки, опускаясь на всю ступню. Фрэнки рефлектор-но качнулся вперед, опустив руки. Это был тот шанс, который Сэнки так ждал. Надо было быть слепым, чтобы не увидеть такое. Левая перчатка нанесла сокрушительный удар в челюсть, а правая боковой под ребра. Публика встала. Фрэнки рухнул на пол как подкошенный. Гарни издал слабый вздох облегчения.
Толпа кричала и бесновалась, требуя, чтобы Фрэнки встал. Рефери, обалдевший от шума, с запозданием начал отсчитывать секунды.
Сэнки без сил прислонился к канатам, его колени тряслись, лицо было перемазано кровью. У него не осталось сил, чтобы выглядеть довольным.
Фрэнки лежал на полу не шевелясь.
И тут свое слово сказала Бет. Она пробилась к рингу, колотя по брезенту кулаками.
— Вставай и дерись! — кричала она. — Не позволяй, чтобы это сошло им с рук! Вставай и дерись!..
Фрэнки медлил, но при счете девять все же встал. Публика, теперь всецело стоявшая за него, орала что есть силы. Но и почитатели Сэнки требовали, чтобы тот пошел и прикончил противника. Уже на пределе сил Сэнки выбрался из своего угла и пошел на Фрэнки. Тот стоял, ожидая его, сжав губы в тонкую линию. Сейчас он напоминал убийцу. Приближаясь, Сэнки осыпал его ругательствами, которые только подворачивались на язык.
Фрэнки легко парировал примитивный удар Сэнки и нанес встречный удар, угодивший прямо в солнечное сплетение. Бой был сделан. Рот Сэнки раскрылся в виде буквы «о». И когда он уже падал вперед, Фрэнки нанес еще один удар в челюсть, вложив в него всю силу своей ненависти.
Считать было пустой тратой времени. Публика впала в экстаз. Она вопила и бесновалась, пока рефери отмерял десять секунд короткими взмахами руки. А потом, когда судья поднял перчатку Фрэнки в знак победы, все зрители вскочили на стулья, и от их криков крыша готова была рухнуть.
Диллон повернул голову и взглянул на Гарни. В его глазах тлел опасный огонек.
— Подлый предатель и сукин сын! — прошипел он сквозь зубы.
Вся компания ввалилась в жилище Батча. Здесь был Гарни, Хэнк и Морган. Сэнки был слишком подавлен и взбешен и потому сразу направился домой. Диллон шел позади всех, свирепый и безмолвный.
Батч ожидал их, сидя в грязном халате. Голова его была забинтована. Едва все вошли, он инстинктивно понял, что Сэнки подкачал.
Мира услышала приход гостей и спустилась на несколько ступенек, чтобы подслушать разговор.
Диллон безразлично сидел на стуле, пока остальные кричали и бесновались. Батча настолько потряс проигрыш Сэнки, что он полностью утратил самообладание.
— Я поставил все, что у меня было, на эту сволочь! — ревел он. — И что мне теперь делать!..
— Заткнитесь, крысы! — неожиданно ожив, рявкнул Диллон. — Фрэнки стоит вас всех, вместе взятых! Нечего так орать, даже если вы и потеряли несколько долларов!
Наступила тишина. Все с ненавистью уставились на чужака. Батч прохрипел придушенным голосом:
— Так вот как ты улаживаешь бой! И не боишься потерять несколько долларов… Да кто ты такой, черт возьми!..
Диллон бросил на него презрительный взгляд, затем посмотрел на остальных. Все начали подбираться к нему, кроме Гарни. Тот уже знал о револьвере. Батч тяжело поднялся из кресла.
— Отдайте его мне! — свирепо сказал он, разминая пальцы. — Я научу кое-чему этого мерзавца!
Тонкие губы Диллона растянулись в бескровную полоску, а глаза приняли насмешливо-презрительное выражение.
— Забудем об этом, — примирительно сказал он.
— Оставьте его мне! — прохрипел Батч, шаря рукой в воздухе, сжимая и разжимая толстые пальцы.
Диллон, сидя на стуле, следил за его манипуляциями и только сильнее сутулился. И лишь когда кулачищи Батча были на расстоянии фута от него, кольт прыгнул ему в ладонь.
— Назад, Хоган! — взвизгнул Хэнк. — У него револьвер!
Диллон выстрелил в живот Батча, не дожидаясь, что тот отступит. Грохот выстрела заставил Миру вскрикнуть. Она замерла по ту сторону двери, прижав руки ко рту.
Слепые глаза Батча закрылись, пряча от Диллона два желтых бельма. Диллон наблюдал за ним с застывшей улыбкой на губах.
С глухим стуком Батч упал на колени.
Хэнк и Морган, мешая друг другу, бросились из гостиной. Диллон не удерживал их. Он даже головы не повернул в их сторону. Бывшие компаньоны вылетели на веранду, и в следующее мгновение топот их ног замер вдали.
Дверь открылась, и в гостиную влетела Мира. Сделав три шага, она остановилась с искаженным лицом, так и не подойдя к отцу. Просто стояла и смотрела.
