— Кормись, черт тебя дери, — сказала я.
Он поднял дрожащие руки и обхватил одной из них мое запястье, а другой убрал рукав своей куртки от запястья. Рукава были достаточно большими для меня, так что он смог без труда убрать кожу с пути и оголить мое предплечье.
Я напряглась для укуса, потом выдохнула и попыталась расслабиться. Если я буду напряжена, будет больнее, в точности как выстрел.
Истина широко открыл рот, так что я мельком увидела клыки, прежде чем он ударил. В последнюю минуту я напряглась, я просто ничего не могла поделать. Я была зажата между резкой непосредственностью боли и ощущением его рта, сомкнувшегося вокруг моего запястья, образуя плотный замок, пока клыки вгрызались глубже. То, что было в глубине, причиняло боль, но его рот на моем запястье, и сосание, воспринимались неплохо. Я намного чаще кормила Жан-Клода и Ашера в последние несколько месяцев, и, видимо, мое тело начало переводить кормление в удовольствие. Я начала связывать его с сексом, потому что с Жан-Клодом и Ашером, кровь была частью нашей прелюдии, а иногда и частью нашего общения. Я не знала до этого момента, насколько сильно это изменило мое отношение к такого рода вещам.
Я стояла, зажатая между болью и удовольствием, а мое тело пыталось определить, к чему же это отнести. Истина сел, подальше от стены, его руки крепко держали мою, рот кормился жестче, горло проглатывало, проглатывало меня.
Мне пришлось положить руки на стену, чтобы остаться на коленях и не упасть, потому что моя голова, наконец, решила, что чувствует себя хорошо. Хорошо настолько, что я стала слабовольной.
Истина остановился, оторвав свой рот от моего запястья. Он держал руки на моей руке и прикоснулся лбом к моей коже. Я тяжело склонилась к прохладному бетону стены, пытаясь не поддаться этому малодушному чувству. Я была мокрой, мое тело было нацелено на то, что обычно следовало позже. Когда в последний раз я позволяла брать кровь вампиру без секса? Я не могла вспомнить. Я не давала кровь без секса. Дерьмо.
Голос Истины был еще грубым, но без придыхания, немного глубже. Его голос делала глубоким вовсе не болезнь и не усталость.
— У тебя вкус… твоя сила… Ты была не такой на вкус, когда кормила меня последний раз.
— Ты умирал. Ты просто не помнишь.
Он поднял голову и посмотрел на меня. Его глаза горели ровным серебристо-серым в сумраке.
— Вампир не забывает вкус крови, Анита. Что-то изменилось в тебе с тех пор, как мы впервые встретились. — Он лизнул рану на моей руке, одним длинным, чувственным движением. Он закрыл эти сияющие глаза и облизал губы, чтобы не потерять ни одной капли крови. Раны еще кровоточили, и будут кровоточить еще какое-то время, из-за антикоагулянта в слюне вампиров.
— Отпусти мою руку, Истина, — сказала я, и мой голос был немного неуверенным. Он был непохож сам на себя, и мне не нравилась идея, что моя кровь стала другой на вкус. Что это значило?
Он открыл глаза, но не пошевелил руками. Он смотрел на меня своими глазами, ослепленными вампирскими силами.
— Я чувствую себя удивительно, Анита. Твоя кровь имеет большую крепость, чем кровь оборотней.
— Отпусти меня, Истина, сейчас. — На этот раз мой голос звучал тверже.
Он улыбнулся и отпустил меня.
Я оттолкнулась от него, опираясь на стену, чтобы подняться. Я никогда не видела, чтобы Истина так улыбался.
Он просто сидел у стены и улыбался мне.
— Ты пьян? — Спросила я.
— Может быть. — Он счастливо улыбнулся.
Я видела лишь одного вампира, который реагировал подобным образом, и он кормился от Джейсона и меня. Верфольф с глотком некроманта превратили Жан-Клода в хихикающего пьяницу.
— Мне нужно идти, правда.
— Иди, — сказал он, широко улыбаясь.
— Я должна быть уверена, что с тобой все в порядке, прежде чем оставлю тебя.
— О, — сказал он, и встал одним из этих слишком-быстрых-чтобы-заметить движений. Одна минута на земле, следующая — стоя. Вампиры быстрее, чем обычные люди, но для трюка вставания они должны использовать умственные вампирские силы, чтобы возникнуть так быстро. Если бы у меня был пистолет, я бы постаралась прицелиться, просто по привычке.
Я отошла, чтобы быть вне досягаемости, но после этой скорости, я знала, что это мне не поможет.
— Черт, — сказала я.
— Я не хотел тебя напугать, но как видишь, со мной все в полном порядке.
Мое сердце было у меня в горле.
— Это был не умственный трюк, — смогла я выговорить.
— Ты имеешь в виду скорость? — Спросил он.
— Да, скорость.
— Нет, — сказал он.
— Я никогда не видела вампиров, которые могли бы так быстро двигаться.
Он слегка поклонился.
— Высокая похвала от тебя, но это черта нашей линии крови.
— Ты имеешь в виду скорость без умственных трюков, все из вашей линии крови могут это делать?
— Да.
— Неудивительно, что вы были военной элитой. Это быстрее, чем может двигаться большинство ликантропов.
— Когда совет вампиров хотел убить оборотней, они направляли нашу линию крови.
— Но сейчас ты и Нечестивец — последние, верно?
Он кивнул.
— Я видела, как ты сражался, но ты не был так быстр.
— Я не чувствовал себя так хорошо долгое время. — Он протянул руки к небу, заставляя сжиматься и двигаться мышцы на его руках. — Я чувствую себя новым. Я чувствую себя, — он посмотрел на меня, и его глаза сменили цвет с сияющего серебряного на нормальный, — как до того, как мы убили главу нашей линии. — Он нахмурился. — Ты связала меня с Жан-Клодом своей кровью и его силой. Что ты сделала, или что сделали с тобой, с этого последнего кормления?
— Я не знаю, что ты имеешь в виду.
Он нахмурился сильнее, напряженно думая.
— Я хочу сказать, Анита, что чувствую себя заново рожденным, словно наш старый мастер спускался по улице и встретил нас. — Он повернулся ко мне, и я отошла, сохраняя дистанцию. Это заставило его остановиться.
— Ты боишься меня?
— Я не знаю, что только что произошло, так что, скажем так, я просто веду себя осторожнее.
Он кивнул, как будто в моих словах был какой-то совершенный смысл для него.
— Я должен убедиться, что ты в безопасности со своими друзьями, а потом я пойду обратно в отель.
— Хорошо, — сказала я, а потом, потому что это была я, и я не могла оставить все, как есть, я добавила. — Не обижайся, но тебя, похоже, не беспокоит то, что я тебя сейчас боюсь.
Он пожал своими широкими плечами.
— Я поражен тобой, и я все равно не знаю, что сейчас произошло. Пока мы не знаем, была ли это твоя кровь, твоя сила, или моя, осторожность не помешает.
— Хорошо, — произнесла я, — тогда просто подожди, пока я заверну за угол, и можешь идти.
— Согласен. — Он жестом пропустил меня вперед. Я сделала широкий круг вокруг него, и мы шли по дуге друг от друга, пока не дошли до угла здания. Все, что мне нужно было сделать — обогнуть угол, и в нескольких метрах были Эдуард и все остальные. Скопление автомобилей шумело на улице, не обращая внимания на то, что мы делали. Было почти невероятным видеть автомобили и знать, что прямо там были люди, словно мы были в каком-нибудь крохотном нашем собственном карманном мире на протяжении последних нескольких минут.
Пока мы кружились в танце, я заметила, что пушка Истины на ремне его кобуры была видна без кожаной куртки. Черная футболка была недостаточно длинной и широкой, чтобы скрыть оружие.
Есть ли у него разрешение на ношение в этом штате? Я не знала, но знала, что, большой парень, полностью в черном, сверкая оружием, может заставить некоторых жаждущих копов остановить его. То, что он вампир, ему не поможет, если это случится.
Я сняла с себя кожаную куртку и протянула ему.
Он покачал головой.
— Я говорил тебе, что не чувствую холод, как ты.
— Это для того, чтобы скрыть твой пистолет, — произнесла я, — я бы предпочла, чтобы копы не останавливали тебя за то, что ты выставляешь его напоказ.
Он почти коснулся пистолета на его спине, но остановился, не окончив движения. Он взял свой пиджак, стараясь не касаться меня, пока мы делали обмен. Это дало мне понять, что я все еще выглядела напуганной. М-да, замечательно.
Он взял куртку и надел ее. Натянул кожу на себя. Я думала, он застыл на минуту, потом поняла, что он нюхал куртку. Вдыхал мой запах на ней. Опять же, это был больше жест оборотня, чем вампира. Я смотрела на него в более сильном свете фонарей, и он выглядел розовощеким и здоровым. Если бы я не знала, на кого смотрю, даже я могла бы сказать, что это человек. Какого хрена?
Я задержалась на тротуаре, и спросила:
— А в вашей линии крови есть какие-то другие сверхсилы?
— Мы могли сойти за человека, даже для ведьм.
— Что-нибудь еще? — Спросила я.
— Немного, а что?
— Ничего. Увидимся завтра ночью.
