ванной и не будить Зейна.
– Не волнуйся, – пробормотал тот. – Я не сплю.
– Сильно болит?
– На следующий день всегда хуже.
Он почувствовал, как по волосам скользнула рука, и приподнялся, чтобы включить лампу. По глазам резануло светом.
– Тебе нужен лед и таблетки. Сейчас принесу.
– Все нормально. Тем более мне скоро ехать.
– Не вставай. Я сама.
Дарби вышла из комнаты (Зейн уже не удивлялся тому, что она запросто разгуливает по дому голышом). Он медленно спустил ноги на пол.
– Бывало и хуже. – Постояв немного, он выдохнул. – Правда, тогда я был моложе.
Зейн снова сел.
Он задумался, не попросить ли о том, чтобы заседание отложили, взвешивая все «за» и «против» явления в суд с подбитым глазом. С одной стороны, это может стать отвлекающим маневром и вызвать у судьи немного сочувствия. С другой – только навредит делу.
– Хватит распускать сопли. Ты способен доехать до Эшвилла и продержаться один час в суде, – сказал он себе.
Не успел Зейн снова подняться, как вернулась Дарби с ледяным компрессом и болеутоляющим.
– На второй день и выглядит хуже.
– Вот спасибо.
– Скоро сам увидишь.
Она приложила пакет к его левой щеке, потом бросила таблетки в стакан с водой.
– Из тебя получилась крайне сексуальная медсестра.
– Конечно. Слушай, я могу позвонить Рою, пусть будет за главного, а я устрою тебе терапевтические процедуры.
– Мне просто надо размяться.
– Ты хоть поспал?
– Немного. В перерывах полистал списки. По-прежнему никакого Бингли.
– Броуди наверняка прав. Нутром чую.
– Возможно. Знаешь, пока я дремал вполглаза, мне пришла в голову еще одна мысль. Он же водит машину, значит, у него есть права. У меня остались знакомые в полиции Роли. Можно попросить их об услуге.
– Разве это законно?
– Ну… – Зейн махнул рукой. – Я могу оформить адвокатский запрос и пробить имя, все три варианта, по криминальным базам, что вполне легально.
– Сейчас оденусь, помогу тебе спуститься и сделаю кофе. Как он хоть выглядит? – спросила Дарби, доставая из шкафа шорты.
– По словам Броуди, длинные светлые волосы, небольшая бородка, очки. Примерно моих лет, – задумался Зейн. – Не такой высокий и более худощавый.
Дарби помолчала, надевая спортивный бюстгальтер.
– Знаешь, кажется, я недавно видела похожего типа на озере. Он катался на лодке. Отчего-то у меня по спине побежали мурашки.
Зейн прищурился.
– Он тебе что-то сделал?
– Нет-нет-нет! – Она натянула футболку. – Я даже не разглядела его как следует. Проплывал мимо, а мы работали у Маршей. Махнул нам рукой, вот и все. Мне просто стало не по себе. Пожалуй, сегодня стоит взять выходной и помочь тебе со сборами…
– Я сам справлюсь. Но от кофе отказываться не стану. Все хорошо, милая. В суд мне не скоро, к девяти, так что пока оденусь и спущусь.
– Ладно. Идем, Зод. – Пес подскочил, полный сил и радости. У дверей Дарби замерла. – Это хорошая спальня, но мне не терпится вернуться в нашу.
– Мне тоже. Потерпи пару дней.
«Она сказала – нашу», – радостно подумал Зейн, хватая первые попавшиеся штаны.
Может, придется ждать не так уж долго.
Когда он спустился в кухню, где Дарби делала кофе и хлопья с клубникой, закостеневшие мышцы начинали слушаться.
– Выглядит хуже, чем есть на самом деле, – сообщил Зейн.
– Рада слышать. По дороге загляни в аптеку, купи гель с арникой. Я про него совсем забыла. Он хорошо помогает при синяках.
Зейн сделал зарубку на память и взял чашку с кофе.
– Где вы сегодня работаете?
– Раз Бингли может оказаться преступником, попрошу Роя и Ральфа заехать к нему после обеда и проверить оборудование. Сама заскочу повидаться с Эмили. Но вообще, сегодня в планах северная часть озера. Знаешь Джорджа Паркисона?
– Конечно. Он сдает в тех краях несколько коттеджей. Сам живет в Эшвилле, здесь у него дом.
– Да, он самый, – сказала Дарби, принимаясь за еду. – Видимо, компания, которую он нанял раньше, чтобы следить за коттеджами, плохо справлялась с обязанностями, потому что он обратился к нам. Надо скосить траву, прополоть сорняки, подрезать кусты и все такое. У него четыре участка, клиент выгодный.
Дарби улыбнулась, закидывая в рот хлопья.
– Особенно если очаровать его и благоустроить дом, где он живет.
– Я в тебе не сомневаюсь.
– С учетом того, в каком состоянии находится сад, а Ральф с Роем потеряют в бунгало время, работать там будем два дня. Потом, надеюсь, Шерил Фогель, подруга Пэтси Марш по книжному клубу, откликнется на мое вчерашнее предложение. Она развелась с мужем номер два, отсудила у него солидный куш и теперь хочет, как она выразилась, «переделать коттедж на берегу озера со всех сторон: и внутри, и снаружи».
– Кажется, ты лучше Морин знаешь, кто в Лейквью чем занимается и с кем живет.
– Люди охотно делятся со мною сплетнями. Например, второй муж Шерил – пластический хирург, и я лично могу подтвердить, что он хороший специалист, судя по тому, как прекрасно она выглядит. Четыре года после свадьбы они жили в Гринсборо, и там у них был коттедж – даже не коттедж, а особняк с атриумом и летней кухней, откуда открывался шикарный вид на озеро, Шерил перебралась туда в прошлом году после развода, отсудив и дом, и солидную сумму откупных: оказалось, у ее благоверного даже не одна любовница, а целых две. Они узнали друг про друга, – пояснила Дарби. – Сговорились и вместе пошли к Шерил. Благодаря женской солидарности гулящий доктор остался без дома на берегу озера и всего, что в нем находилось, – то есть двух «БМВ», нескольких предметов искусства и антиквариата, а также денежного вознаграждения в размере трех миллионов трехсот тысяч долларов. И это не считая некоторого количества акций и облигаций.
Зейн зачарованно слушал.
– Если она снова выйдет замуж и надумает разводиться, зовите меня представлять ее интересы.
Дарби ухмыльнулась.
– Она говорит, что замужней жизнью сыта по горло и теперь планирует случайные связи без обязательств лет эдак до девяноста.
– Ты же не выдумываешь, правда?
– Ничего подобного. Ей пятьдесят восемь, но выглядит она на сорок – я же говорю, он отличный хирург. Детей нет, однако она души не чает в племянниках, и у нее в Лейквью немало друзей. Когда Шерил увидела, что я сделала у Маршей, то заглянула ко мне на сайт и нашла там фотографии твоего водопада.
Дарби доела хлопья.
– Она захотела такой же. И кусты лилий. Они напоминают ей о бабушке. В общем, у нее много планов. Шерил сказала, я очень милая, но дело не в этом – просто она решительно настроена поддерживать бизнес, которым управляют женщины.
