не отрекалась от меня, бросая жалкие подачки, лишь бы я не путался у них под ногами и не ставил их в неловкое положение. Хочу, чтобы мои долбаные партнеры наконец сдохли и все так называемые друзья тоже – за то, что отвернулись. Хочу не притворяться, будто мне жаль, что я дал по роже своей жене, когда она того заслуживала. Так что, Дарби? Ты можешь мне это дать?
Он приблизил к ней лицо, красное от ярости.
Покорности – он хочет от нее покорности и унижения.
Может, если подыграть ему, она останется в живых?
Дарби дала волю слезам, которые ручьем потекли по лицу.
– Прости, Трент. Мне так стыдно…
– Неужели? И за что? За то, что наговорила в суде? Тебе ни капельки не было стыдно, лживая мразь, когда меня признали виноватым, и твоя тупая мамаша кинулась к тебе обниматься.
Надо дать ему то, чего он хочет.
– Мне так страшно… Мне очень страшно, я ужасно ошиблась.
– Ошиблась? О, ты так это называешь? Из-за твоей ошибки меня избили в тюрьме на первой же неделе. Избили просто потому, что могли. И ты говоришь – ошиблась?
«Так тебе и надо», – мрачно подумала она, но стыдливо поникла и опустила глаза.
– Ты был таким сильным. Я ужасно тебя боялась.
– У тебя было все, что нужно; я дал тебе дом, крышу над головой, избавил от обязанности копаться в грязи, словно какой-то шелудивой собаке.
Собаке, да… Ее собаку обязательно найдут. Обязательно!
– Ты меня слышишь?
Трент дернул ее за волосы.
– Мне стыдно… Мне так стыдно. Не знаю, можно ли меня простить… Только позволь, дай хоть один шанс, я обязательно исправлюсь…
– Думаешь, я хочу тебя? – С диким хохотом он потянул ее за волосы. – Думаешь, я проделал весь этот путь и столько времени торчал в глуши лишь затем, чтобы тебя вернуть? Нет, ты за все заплатишь, Дарби, за все…
Он ткнул пистолетом ей в живот.
– Может, начнем, а? Кстати, как поживает твоя мамаша? Как у нее дела? Ты хоть знаешь, до чего легко было от нее избавиться?
Раздалась знакомая мелодия – на телефон Дарби пришло сообщение. Трент, отвлекшись, убрал пистолет и достал аппарат из кармана.
– От Роя. С ним ты тоже трахаешься?
Он уронил телефон на пол и с силой наступил на него пяткой.
– Прости, Рой. Дарби сейчас не может ответить.
Ее снова затрясло так, что костяшки пальцев начали выбивать дробь по спинке стула.
– Что ты говорил? Про мою мать?
– Ах, да…
Трент взял банку с коктейлем и поднес к губам.
– Ты к ней побежала, да? Пока твой законный муж гнил в тюрьме… Даже позаботилась о том, чтобы получить судебный запрет, когда я вышел, лишь бы быть поближе к мамаше.
– Ты… – Даже зная, на что он способен, к таким новостям Дарби оказалась не готова. – Это ты убил мою мать!
– Нет, это ты ее убила. Подписала ей приговор, когда отправила меня за решетку. Я угнал машину – знаешь, в тюрьме можно многому научиться… Всяким лайфхакам, как это называют. Угнал машину, кинул в нее велосипед, разлил внутри пива, надымил в салоне травкой. Оставалось лишь дождаться, когда она пробежит мимо – и бам!
Он исполнил пару танцевальных движений.
– Господи, как она полетела! Я бросил машину неподалеку и на велосипеде доехал до парковки, где стояла моя тачка. Бам! Вжук! И мамашка сдохла!
Слепая от гнева, от боли и шока, Дарби дернулась на стуле, забыв про веревки.
– Она ничего тебе не сделала!
– Она забрала тебя, хотя ты была моей! И смотрела на меня в зале суда как на полное ничтожество. Зря она так делала. Я и тебя убью, а через годик-другой вернусь и прикончу того мудака, с которым ты трахаешься. Уж я-то с ним справлюсь, в отличие от того придурка, палившего вам по окнам.
«Он не просто псих, – поняла Дарби сквозь вопли у себя в голове. – Не просто больной ублюдок. Он маньяк».
Маска, которую Трент носил прежде, рассыпалась. Она увидела перед собой убийцу, получавшего удовольствие от того, что делает.
Она тоже скоро станет очередной его жертвой.
* * *
Времени до суда оставалось еще много, но Зейн оделся, не повязав только галстук, и сунул в карман пиджака бейсбольный мячик. Морин права – он портит впечатление, однако Зейну нравилось вертеть его в руках, пока оппонент допрашивает свидетелей.
Галстук он положил в другой карман и вытащил зазвонивший вдруг телефон.
– Уокер слушает. Привет, Рой.
– Привет, Зейн. Дарби рядом?
– Она уехала час назад. – По спине пробежал холодок. – Вы на месте?
– Да. Может, она еще куда-то заехала, но Дарби не отвечает на телефон. Я писал ей и звонил несколько раз. Хотя здесь есть места, где не ловит сигнал…
– Ага. Слушай, мне пора выходить. – Зейн планировал приехать в Эшвилл пораньше и позвонить оттуда своему знакомому из Роли. – Я загляну по дороге к Эмили. Дарби могла заскочить к ней утром и задержаться. В общем, сообщу.
– Спасибо. Я пока позвоню в «Бест Блумс» – вдруг ей срочно понадобилось что-то купить.
– Отлично.
В голосе Роя отчетливо слышалась тревога, которая эхом застучала и у Зейна в голове. Дарби не стала бы никуда заезжать или опаздывать на работу, не предупредив ребят.
Бегом спускаясь по лестнице, Зейн думал о том, стоит ли звонить Ли. Возможно, не случилось ничего страшного. Обычный пустяк.
Выскакивая из дома, он набрал ее номер – попал на автоответчик.
– Перезвони мне! – рявкнул он и запрыгнул в машину.
Когда все инстинкты вопят про беду, лучше к ним прислушаться. Зейн потянулся к гарнитуре набрать номер Ли, но вдруг за очередным поворотом увидел знакомый пикап.
Он почти убедил себя, что тот просто сломался по дороге – только уже понял, что случилось страшное. Даже прежде, чем услышал истошный собачий вой. Прежде, чем увидел валявшуюся на земле бейсболку.
Зейн распахнул дверцу, и пес прыгнул ему на руки. Еле сдерживаясь, он позвонил Ли.
– Дарби похитили. Ее машина на обочине в тридцати метрах от нашего поворота. Внутри собака. На земле бейсболка. Ее саму забрали.
– Мы едем.
Зейн вспомнил про Джеда Дрейпера и, поддавшись ярости, вернулся в машину, положив собаку на пол возле пассажирского кресла.
– Сиди здесь.
Он завел двигатель, резко срываясь с места.
С чего Зейн решил, будто Дрейпер после драки угомонится и не вздумает отомстить исподтишка?
Потому что видел это у него в глазах, когда тот вставал с земли. Но вдруг он ошибся?..
Зейн повернул слишком резко,
