— А по поводу меня она думает, что я на месяц уезжаю на Капри. Вот пусть так и думает.
— Найди ее, Джан! — проговорила Виктория. В ее голосе уже слышалось облегчение, и зародившаяся в сердце надежда вновь заставила слезы выступить на глазах женщины. — Я понимаю, что такой сюрприз тебя не радует, ведь ты так давно мечтал отдохнуть по–человечески. Мне больно думать, что я взваливаю на тебя столь тяжкий груз. Подобной работы у тебя и без меня хватает.
— На самом деле ничего не изменилось, сестричка, — успокоил Викторию Джанкарло. — Я собирался поехать на Капри и не планировал ничего особенного. Теперь вместо этого я отправлюсь на Манхэттен и сделаю кое–то важное для нас обоих. А как называется остров — какая разница!
Ло Манто смотрел на сочные луга, раскинувшиеся между Неаполем и Римом. Сидевший за рулем Бартони сыпал проклятиями и неустанно перестраивался из ряда в ряд, пока их полицейский седан не выбрался с забитых машинами улиц Неаполя на скоростное шоссе Альтострада, которое через два часа пути должно было привести их в римский аэропорт Леонардо да Винчи. Ло Манто мог бы добраться туда за двадцать минут на легком самолете, совершающем челночные рейсы между Неаполем и Римом, но, узнав о том, насколько радикально изменились планы подчиненного, старший инспектор настоял на том, чтобы самолично отвезти его в столицу.
На сборы у Ло Манто ушло не более четверти часа. Оставив дома все книги и журналы, которые собирался взять на Капри, он уложил в чемодан два пистолета и все имевшиеся у него запасные обоймы, а третий сунул в наплечную кобуру. Затем он сделал два телефонных звонка. Первый — старому другу и коллеге, капитану Франку Фернандесу из северного полицейского округа Среднего Манхэттена. Они были знакомы еще с того времени, когда Фернандес, тогда еще простой детектив, работал под прикрытием в Восточном Бронксе, устраивая «контрольные закупки» наркотиков и арестовывая их поставщиков в момент так называемого сброса порошка. Именно Восточный Бронкс был когда–то родиной Ло Манто и до сих пор являлся оплотом каморры в Нью—Йорке. На протяжении тех лет, когда они оба росли в чинах, Ло Манто и Фернандес провели свыше дюжины совместных операций, в число которых входил и ставший знаменитым захват груза наркотиков на 50 миллионов долларов. В результате три высокопоставленных каморриста, получив астрономические тюремные сроки, отправились за решетку, а еще трое — в могилу.
Ло Манто и Фернандес часто разговаривали по телефону, постоянно переписывались по электронной почте, обмениваясь информацией и помогая друг другу чем только возможно.
Приехав в Нью—Йорк в качестве гостя, Ло Манто окажется за тысячи миль от территории, на которую распространяется его юрисдикция, и у него не будет полномочий проводить официальное расследование или тем более аресты. Он будет вынужден явиться в полицейский округ, начальство которого приставит к нему так называемую тень — сопровождающего из числа местных копов. Ло Манто понимал, что в поисках племянницы никто не сможет оказать ему более полноценную помощь, нежели Франк Фернандес.
После того как Ло Манто набрал второй номер, по ту сторону океана зазвонил телефон в старом и пыльном кондитерском магазине, стоявшем севернее выходивших на поверхность рельсов подземки на улице Уайт—Плейнс в Бронксе. После восьмого гудка в трубке послышался раздраженный голос.
— Надеюсь, меня не зря заставляют отрывать задницу от кресла! — пролаял он в трубку.
— Разве она у тебя еще не срослась с этим самым креслом? — улыбаясь, спросил Ло Манто.
— А, это коп–итальяшка? — послышалось на другом конце линии. — Что, уже наступило Рождество, или тебе просто стало одиноко, и ты решил позвонить человеку, которого ты — непонятно, почему, — считаешь своим другом?
Кармине Дельгардо представлял собой лучшие уши и глаза Ло Манто на улицах Нью—Йорка. Это было тем более поразительно, что он крайне редко покидал свой кондитерский магазин. Ло Манто знал его с детства, когда магазин Дельгардо являлся всего лишь прикрытием для подпольного притона картежников и ростов–щиков. Он не был членом каморры, но регулярно платил ей оброк, за что гангстеры позволяли ему заниматься этим мелким грязным бизнесом. Дельгардо платил и местным полицейским — только за то, чтобы они отворачивались, прохода мимо его заведения. У Дельгардо не было ни мобильного телефона, ни пейджера. Он пользовался лишь видавшим виды платным телефоном, висевшим рядом с тесным, словно стенной шкаф, туалетом в магазине. Единственным преимуществом этого аппарата являлось то, что он не был зарегистрирован ни в одной телефонной компании и не значился ни в одном справочнике.
Раз в месяц к Дельгардо приходил его племянник — бывший коп из Бруклина — и проверял все помещения на наличие «жучков». Дельгардо не курил и не пил ничего крепче пива, зато он был в курсе всех последних событий, уличных слухов и новостей криминального мира. Он любил женщин и буквально расцветал, когда в его магазин входила симпатичная барышня, желающая задешево купить сладости с истекшим сроком годности.
Из проигрывателя, стоявшего в глубине магазина, с утра до вечера лилась негромкая музыка.
Дельгардо был фанатом звукозаписывающей фирмы «Мотаун», покупал все выпускаемые ею синглы и диски групп, которым посчастливилось добраться до Детройта. Он знал поименно всех музыкантов этих групп, а также названия всех записанных ими песен. Он мог моментально подсчитать, насколько расходится официально заявленный заработок той или иной группы с реальным. «Если хочешь украсть и остаться чистеньким, — сказал он как–то раз в разговоре с Ло Манто, — постарайся попасть в шоу–бизнес. В этом
мире не нужен ни нож, ни пистолет. Просто найди кого–нибудь, кто знаком с кем–нибудь, работающим на звукозаписывающую фирму, — и дело в шляпе!»
Хотя они никогда не обсуждали эту тему, Ло Манто знал, что Дельгардо когда–то был близким другом его отца и трогательно заботился о нем. Большую часть свободного времени мужчины проводили, сидя на деревянных ящиках у входа в магазин Дельгардо, потягивая холодное пиво из спрятанных в бумажные пакеты бутылок и обсуждая спортивные новости под звуки музыки групп «Четыре вершины» или «Искушения». Ло Манто также знал, что Кармине Дельгардо делал все возможное, чтобы уберечь отца от столкновения с людьми, которые впоследствии убили его. Он пытался успокоить его, убедить в том, что искать защиты не у кого и необходимо смириться, но — тщетно.
Ло Манто также знал, что Дельгардо известно об отце и его конфликте с каморрой гораздо больше, чем сам он сумел выяснить из гулявших по окрестностям слухов. Он не знал лишь одного: суждено ли им когда–нибудь поговорить на эту тему.
* * *Бартони включил четвертую передачу и перестроился в левый ряд скоростного шоссе. Теперь солнце светило им в спину, а справа, в нескольких милях от дороги, раскинулся городок Салерно.
— Можешь не спешить, — сказал он Ло Манто, который сидел на пассажирском сиденье, жевал сразу две пластинки жвачки и смотрел на пробегающие за окном фермы. — Даже после того, как ты найдешь
Паулу, не торопись возвращаться. Отдохните, погуляйте по городу…
— Ты, похоже, не сомневаешься в том, что я ее найду, — проговорил Ло Манто, поворачиваясь к старшему инспектору. — Когда я окажусь в Нью—Йорке, пройдет уже пять дней с момента ее исчезновения. Ты знаешь лучше других, насколько малы в таких случаях оказываются шансы на успех.
— Тут уж ничего не поделаешь, — пожал плечами Бартони. — Но худшего исхода следует опасаться лишь в том случае, если целью была сама Паула, в чем лично я сомневаюсь.
— Кто же, по–твоему, является мишенью?
— Каморра в Нью—Йорке разрослась и набрала силу, — заговорил Бартони. — Она укоренилась там не хуже, чем в Неаполе. Два города подпитывают друг друга. Сила каморры в Неаполе укрепляет мускулы каморры в Нью—Йорке, и ущерб, нанесенный одной, воспринимается как удар по ним обеим.
— Мы хорошо покусали этих подонков, — заметил Ло Манто. — Не настолько сильно, чтобы поставить их на колени, но времени, денег и людей благодаря нашим усилиям они потеряли изрядно.
— Вот именно, — кивнул Бартони, — а каморра воспринимает это крайне болезненно и старается избавиться от любого, кто наносит ущерб их бизнесу.
— Но при чем тут Паула? — вздернул брови Ло Манто. — Они никогда не похищают детей. Это слишком рискованно и неприбыльно.
— Верно, — согласился Бартони, переводя взгляд с дороги на Ло Манто и обратно. — Когда я, как ты сейчас, работал на улицах и в моем районе появлялся стервятник, пытавшийся сделать деньги на невинных ребятишках, я незамедлительно доводил это до сведения каморры, и через несколько часов он становился воспоминанием.
