— Да? — хрипло спросил он.
— Это Дэйв? Говорит Юлиан Смит.
Тулли ослабел. Лейтенант говорил невыразительным тоном, но вряд ли он мог сообщить что-нибудь, кроме Плохих новостей.
— Рут… Вы ее…
— Нет, Дэйв, — ответил Смит. — Мы не напали даже на ее след.
— Понятно, Юлиан.
— Боюсь, что больше я ничего не смогу сделать. Газетчики и люди с телевидения уже знают, что Рут впутана в это дело. Мне очень жаль.
— Все равно, большое спасибо, Юлиан. Вы проявили ко мне большое внимание.
— Эти люди скоро нагрянут к вам… Стоит ли мне спрашивать у вас, нет ли новостей о Рут? — неожиданно спросил Смит.
— Я ничего о ней не слышал.
— Дэйв…
— Ничего, я говорю! — рявкнул Тулли. — Черт побери, неужели вы не можете понять?
Смит положил трубку. Тулли сделал то же самое. Руки его дрожали. Он собрался налить себе шотландского, но в это время в дверь позвонили.
Тулли подошел к большому окну и выглянул на улицу.
Итак, они приехали. Пресса и телевидение сразу. Он открыл дверь,
На пороге собственной персоной стоял местный редактор «Таймс-Колл». Другой был шефом последних известий местной телевизионной станции. Дэвид Тулли хорошо знал обоих. Джек Баллингер был старым газетчиком из Чикаго с вечными пузырями на коленях брюк, решившим закончить свою карьеру в газете маленького города. Эдди Харпер — сравнительно молодой человек с почти лысой головой. Он управлял местной телевизионной станцией так, словно та имела мировое значение.
Они вели себя весьма предупредительно, извинялись самым искренним образом и выразили сожаление о причине своего визита. А затем начали задавать вопросы.
— Что вы знаете об этом деле?
— Ничего. Я уезжал в Нью-Йорк и занимался делами. Я знаю об этом не больше, чем вы,
— Где миссис Тулли?
— Не знаю.
— Вы могли о ней что-нибудь слышать,
— Нет.
— Она не оставила вам записки или чего-либо в этом роде?
— Нет. Но моя жена невиновна. Это единственное, в чем я уверен.
— Почему вы в этом уверены?
— Рут никого не может убить.
— Итак, у вас нет доказательств, что Рут не убила этого Кокса?
— Мне не нужны доказательства. Я знаю ее лучше, чем кто-либо другой во всем мире. Произошла ужасная путаница. Если Рут найдется, все прояснится.
— У вас нет никаких соображений по поводу ее местонахождения?
— Нет, я вам уже сказал.
— С какого времени миссис Тулли была знакома с Крандаллом Коксом? — (Вопрос задал Джек Баллингер.)
— На такие коварные вопросы я не намерен отвечать. Она вообще не знала его!
— Но она должна была его знать, мистер Тулли, — (Это сказал шеф последних известий телевидения.) — Кокс называл ее по имени, это указано в полицейском протоколе. По имени, насколько я запомнил.
— И выстрел был сделан из вашего оружия, Дэйв.
— Значит, миссис Тулли должна была находиться там. Разве это вам ничего не говорит, мистер Тулли?
— Я больше не скажу ничего, вообще ничего!
Когда журналисты ушли, Тулли выпил бокал шотландского, затем второй и третий. Он понимал, что глупо себя вел и сослужил плохую службу Рут. Возможно, самое худшее было в том, что он дерзко отвергал сочувствие. С чем-то подобным он уже столкнулся сегодня, когда Сандра Джейн обозлилась на его сочувствие.
Тулли стоял у окна с четвертым бокалом в руке и пытался привести в порядок свои мысли. Может быть, Рут еще умнее, чем Сандра Джейн? Не подцепила ли она его на крючок, встав на место умершей дочери Мерседес? Может быть, Рут дурачила весь город, пока грязная история из ее прошлого не вытащила все на свет божий?
Снова зазвонил телефон. Он прошел в кабинет.
— Хелло.
— Это мистер Тулли? — спросил женский голос. — Говорит мисс Блэк.
— Кто? Ах да, из Хобби-мотеля. Ну, что?
— Я уже не живу там, мистер Тулли. Я переехала во Флинн-Инн. Там было слишком много любителей природы. Толку никакого. Я читала газету. Когда я впервые увидела вас, у меня создалось впечатление, что вы — классный парень. Газеты это подтвердили. Вы здесь — большой человек.
— Чего вы хотите? — спросил Тулли.
— Помните, я говорила, что могу подумать о Кранни Коксе? Я охотно помогу человеку, если захочу.
— Это верно.
Тулли глубоко вздохнул. Вероятно, за всем этим что— то кроется.
— Вы кое-что вспомнили?
— Приезжайте ко мне, тогда мы сможем обо всем поговорить.
— Вы знаете, где находится моя жена?
— Этого я не, говорила.
— Нет, вы знаете это!
Женщина не смутилась.
— Я предпочитаю говорить с людьми, которые находятся возле меня. Приезжайте, пожалуйста, сюда.
— Номер вашей комнаты?
Женщина засмеялась.
— Комната два-два-два. Только приезжайте один, мистер Тулли.
— Чего вы боитесь, мисс Блэк?
Тулли вдруг стал опасаться ловушки.
— Свидетелей, — ответила она. — Вы не должны никому ничего рассказывать, мистер, и приедете один. Или не приходите совсем.
Мод Блэк ожидала его в дверях своей комнаты. У него создалось впечатление, что мужчина за конторкой предупредил ее о его приходе.
Ее жирные дряблые бедра обтягивали розовые брюки, блуза тоже была розовой. В толстых пальцах зажата сигарета.
— Вы один? — спросила она, затем вышла в коридор и посмотрела на тускло освещенную лестницу.
— Вы же меня предупредили, что я должен прийти один.
Она повернулась к нему, потом заперла дверь, прислонилась к ней спиной и критически оглядела Тулли. Он осмотрел комнату. Во Флинн-Инн он никогда не был. В комнате, как и в коридоре, было душно, тесно и грязно. Здесь стоял такой же запах, как в мотеле, и пахло дешевыми духами. Он опять подумал, не станет ли он жертвой заговора. Кровать не была застелена, кругом валялось постельное белье.
— Хотите выпить, мистер Тулли?
— Пожалуй. О, нет, спасибо. Мисс Блэк…
— Такое обращение мне не очень-то нравится. Называйте меня Мод.
Женщина подошла к покрытому пылью секретеру и вытащила бутылку виски, которая на две трети была Пуста.
— Подождите, — начал Тулли, — я не знаю ваших намерений, но если речь идет о вымогательстве…
— Почему?! Мистер Тулли, вы не имеете права так со мной разговаривать!
У нее был действительно обиженный вид.
— Я только хочу вам кое-что рассказать.
— Тогда рассказывайте, а потом я уйду.
— Это поистине печальная история, — начала она и выпила содержимое стакана. — История девушки, которой необходимо взять взаймы.
— Я не банкир и взаймы не даю, — ответил Тулли. — Мне нужна информация, а я ее оплачу соответствующим образом. Итак, сколько вы хотите?
Тулли вынул бумажник. Она метнула на него взгляд, оценивая ситуацию, затем встала, подошла к секретеру и снова наполнила стакан.
— Почему вы так спешите, мистер Тулли? Присаживайтесь, устраивайтесь поудобнее.
Тулли огляделся, нашел стул, на котором ничего не лежало, и сел.
— Хорошо, — смеясь, сказала она. — Видите ли, мистер Тулли, я фараонам сказала правду. Меня ни в чем нельзя упрекнуть. Но потом, естественно, я вспомнила подробности, не так ли?
— Что за подробности?
Ее взгляд устремился на его правую руку. Он посмотрел вниз и заметил, что все еще держит в руке бумажник.
— Сначала дайте мне взаймы, а потом я буду говорить.
— Сколько?
— Сто, — быстро сказала Мод Блэк. — Наличными. Здесь не принимают к оплате чеки.
Тулли открыл бумажник и посчитал деньги. Там лежали три двадцатки и несколько мелких купюр.
— Семьдесят восемь долларов — это все, что у меня есть.
Она подошла к нему, чтобы убедиться, правду ли он говорит.
— О'кей, этого достаточно.
Тулли протянул ей банкноты и убрал пустой бумажник. Мод сложила бумажки и спрятала в вырез блузки.
— Ну? — поторопил ее Тулли.
Его бросило в жар.
Мод упала в кресло и перекинула через ручку левую ногу. Она неуверенно смотрела на него и пила виски. Очевидно, она уже много выпила. Глаза у нее помутнели и язык время от времени заплетался.
— Вам будет неприятно услышать то, что я скажу, мистер Тулли, — медленно начала женщина. — Я вам не подаю надежду, верно?
— Речь идет о Крандалле Коксе, хорошо. Начинайте.
— И о вашей жене.
Она подмигнула и провела языком по губам.
— Она была не единственной. Это было давно… Ну, Кранни говорил мне тогда, что у него с ней ничего не было. Я этому не поверила. Вы же знаете, какие мы, женщины, мистер Тулли, не правда ли?
Возможно, он не знал…
Лицо Мод Блэк приняло усталое выражение.
— Я была единственной, которая никогда не покидала его. Он знал это. Кранни Кокс нуждался в женщине, к которой он мог вернуться, если чего-нибудь боялся или оставался без денег, понимаете? Я была ему нужна, как собака, которая была бы верна и не требовала у него ни в чем отчета. Собака, которую иногда можно ласково погладить или дать пинка в зад.
