- Боюсь, что так, - сказал Римо. - Видишь ли, в некоторых видах оценивают технику, поэтому судьям надо видеть, как ты ставишь ногу, правильно ли вытянуты пальцы, и все такое. Судьи не смогут работать, если на тебе будет кимоно.
Зазвонил телефон. Римо поднялся, чтобы взять трубку, но Чиун остановил его, положив руку на плечо.
- Ты это всерьез?
- Сам подумай: ведь все спортсмены носят спортивные трусы. - Римо пожал плечами. - Извини, Чиун, но кажется, ты уже вычеркнут из списков.
Лицо Чиуна исказилось от гнева.
Тут снова зазвонил телефон.
- Идиотские у вас правила, - прорычал Чиун и пулей вылетел из комнаты, хлопнув дверью так сильно, что задрожали стены.
Римо снял трубку - это был Смит.
- Я обнаружил ПЛОТС, - сказал он.
- Отлично. Где?
- Вы не поверите.
- Не поверю чему? - удивился Римо.
- Они купили складское помещение в Хобокене, в штате Нью-Джерси.
- Как вам удалось это выяснить?
- Они зарегистрировали сделку от имени этой фирмы, - объяснил Смит. Мы подняли записи регистрационной конторы округа и обнаружили, что здание куплено Пан-латинской организацией по борьбе с террористическим сионизмом.
- Выходит, они не больно-то стремятся к конспирации, - вставил Римо.
- Они также обратились в соответствующие инстанции с просьбой освободить их от налогов как некоммерческую организацию, - добавил Смит.
- Вы были правы, я не верю, - подытожил Римо.
- И вот еще что. Они распространили пресс-релиз, где объявили о создании организации и опубликовали план работы на ближайший месяц.
- Минуточку, - перебил Римо. - Террористическая организация, похитившая шурина самого президента, громогласно заявляет о своем существовании?
- Похоже на то, - согласился Смит.
- Крутые ребята.
- У меня тут вся информация. Пишите, - начал Смит.
В этот момент в комнату вошел Чиун. Римо кинул взгляд на приставной столик в поисках карандаша.
- Минутку, Смитти, - попросил он и посмотрел на Чиуна, который стоят возле письменного стола. - Чиун, позвал он.
Старец медленно повернул голову и обратил свой взор на Римо.
- Пожалуйста, дай мне ручку из того ящика.
Чиун сложил руки на груди.
- Чиун, прошу тебя, кончай валять дурака.
- Сам ищи свою ручку.
- Мне надо записать номер.
- Какой номер? - поинтересовался Чиун.
- Смитти, диктуйте адрес.
- Один-одиннадцать, Уотер-стрит, Хобокен, - продиктовал Смит.
- Один-одиннадцать, Уотер-стрит, Хобокен, - повторил Римо.
- Теперь нет никакой необходимости записывать, сказал Чиун. - Ты запомнишь этот адрес на всю жизнь.
- Нет, я его забуду.
- Не забудешь, я тебе обещаю.
- Хорошо, я тебе докажу, - прорычал Римо. - Один-одиннадцать, Уотер стрит, Хобокен, - и я забуду это, как только повешу трубку.
- Римо, - послышался в трубке голос Смита.
- Да, Смитти.
- Что вы там делаете?
- Не обращайте внимания. Как зовут шефа организации?
- Фредди Зентц.
- Чиун, - попросил Римо, запомни имя: Фредди Зентц.
- Ни за что! Сам запоминай. - И Чиун принялся рыться в ящике письменного стола.
- Смитти, я все понял: Фредди Зентц, ПЛОТС, один-одиннадцать, Уотер-стрит, Хобокен.
- Приступайте немедленно, - приказал Смит. - Пока.
Римо повесил трубку и подошел к письменному столу.
Чиун подвинулся, пропуская его. В ящике Римо обнаружил ручку, специально предоставляемую гостиницей: она была сломана пополам.
- Нехороший ты человек, Чиун, - произнес Римо.
- Когда я завоюю золотую олимпийскую медаль, тогда, может, я стану лучше. Если кое-кто перестанет чинить мне препятствия.
- О-о-о, - простонал Римо. - Лучше вот чем займись: Фредди Зентц, ПЛОТС, один-одиннадцать, Уотер-стрит, Хобокен. Как тебе, а?
- Поздравляю, - сказал Чиун. - Радость победы вместо горечи поражения.
Римо запел олимпийский гимн, и Чиун вышел из комнаты.
Римо хорошо помнил Хобокен. Это был маленький аккуратный городок площадью не больше квадратной мили. Во время службы в Ньюаркской полиции Римо частенько заглядывал в бар ресторана на Ривер-стрит, где в окружении множества незнакомых людей ел сырых улиток, а скорлупу бросал прямо на пол. Бар был только для мужчин и пользовался большой известностью, ведя свою историю с девятнадцатого века. Но группа каких-то женщин возбудила дело, заявив, что бар для мужчин - это нарушение их гражданских свобод. Владельцы боролись изо всех сил, но проиграли. Женщины ворвались в бар, подобно валькириям. Не прошло и двух дней, как они начали жаловаться на разбросанный по полу мусор: они, видите ли, не могли удержаться на ногах, поскольку то и дело попадали в скорлупки каблуком. Римо перестал туда ходить.
Въехав в Хобокен, они свернули на Ривер-стрит. Проезжая мимо бара, Римо ощутил приступ ностальгии. Жизнь была проще в те дни, и сам он был проще. Он обладал обыкновенным человеческим телом, кое-как справлявшимся с трудностями жизни. Все это происходило задолго до того, как Чиун объяснил ему, что обычный человек использует возможности своего организма не более чем на десять процентов, и научил его как резко повысить этот процент. Сейчас показатель Римо был пятьдесят процентов и постоянно рос. Чиун говорил, что единственно допустимый уровень использования своего потенциала - сто процентов, но во всем мире был только один человек с таким показателем хрупкий, старый Чиун. В этом заключалась одна из истин, преподанных Чиуном. Вторая гласила, что сырые улитки - это слизь, а человек не должен есть слизь. И Римо, к великому своему огорчению, осознал, что никогда больше ему не удастся отведать сырых улиток.
Он свернул к Гудзон-стрит. Ему не составило труда отыскать дом один-одиннадцать, Уотер-стрит, Хобокен по толпе ребятишек, толкущихся рядом. Римо поставил машину и тут же заметил табличку, прикрепленную между окнами третьего этажа: "Пан-латинская организация по борьбе с террористическим сионизмом".
Из маленького объявления внизу Римо узнал, что дети пришли в штаб-квартиру ПЛОТС на вечер встречи под названием "Познакомься с террористом", где обещали бесплатные хот-доги. Ребята жевали бутерброды, завернутые в желтые салфетки с какими-то надписями.
Когда они подъезжали к зданию, Чиун спросил:
- Это что, бедные голодающие дети? Так сказать, оборотная сторона Америки?
- Нет, - ответил Римо. - Дети что угодно съедят.
Поднимаясь на крыльцо, Римо стащил у какого-то мальчишки с бутерброда салфетку.
"Как сделать коктейль Молотова", - гласила надпись на салфетке, предваряя рисунки и небольшой текст с пояснениями, как в домашних условиях изготовить зажигательную смесь.
- Веселые ребята, - буркнул Римо себе под нос.
На пороге его встретила высокая женщина, которая раздавала хот-доги из большого черного контейнера. Голова у нее была повязана пестрым шелковым платком, глаза закрывали огромные очки с круглыми стеклами фиолетового оттенка. Из-за этих огромных очков она показалась Римо похожей на богомола. Красивого, но все же богомола. Одета она была в джинсы и клетчатую рубашку. Ее лицо покрывал легкий загар, но оно было гладким, лишенным тех линий и морщин, которые появляются у женщин, стремящихся во что бы то ни стало превратить кожу лица в изделие из кожи.
Она вложила Римо в руку хот-дог. Тот протянул его какому-то мальчишке.
- Спасибо, - сказал мальчишка. - Я уже знаю, как сделать бомбу.
Молодая женщина пожала плечами.
- Никогда ничего нельзя утверждать с полной уверенностью, память может подвести. - С легкой улыбкой она собралась уже протянуть хот-дог Чиуну, но старый кореец, взглянув на нее с отвращением, спрятал руки в рукавах своего оранжевого кимоно. - Совсем неплохие бутерброды, - обиделась она. - Может, вам не нравится реклама? Но сами-то бутерброды вполне съедобны.
Произношение у нее не совсем американское, подумал Римо. И явно не хобокенский акцент. Люди часто путают акцент, с которым говорят в Нью-Джерси, с бруклинским, но на самом деле между ними нет ничего общего. Если в Бруклине неправильно произносят некоторые слоги, то в Нью-Джерси их попросту проглатывают.
- Съедобны? - переспросил Чиун. - Эго свинина-то?
- Чистая говядина, - заверила его женщина. - Мы отвечаем перед высшей властью.
- Еще того хуже, - изрек Чиун. - Ибо что может быть отвратительнее, чем поедание свиньи? Только поедание коровы.
- Но если вы пришли сюда не за едой, то тогда за чем же? поинтересовалась женщина.
- Мы ищем... - Римо замялся. - Как его зовут, Чиун?
- Сам подумай.
- Фредди Зентц? - подсказала женщина.
- Именно его, - подтвердил Римо. - Но вам не следовало подсказывать, я должен быт сам вспомнить. Фредди Зентц. Мы хотим записаться в революционеры.
Женщина продолжала доставать хот-доги из контейнера и заворачивать их в салфетки.
- А вы из какого полицейского участка? - спросила она.
- Ай-ай-ай, неужели мы так подозрительно выглядим? - ответил Римо вопросом на вопрос. - Неужели мы похожи на полицейских?
