- Известно что-нибудь еще?
Кондер бросил на него внимательный взгляд.
- Еще только одно. Неофициальная информация. Загора - безжалостный убийца.
Теперь, когда стюардесса забрала у него пустой бокал, Худ вспомнил холодок в голосе Кондера. Вид у него был явно недовольный.
Самолет начал снижаться, раздался стук опущенных для торможения закрылков. Они плавно приближались к аэропорту, солнце освещало желтые и зеленые поля, залитые водой. Доломитовые Альпы, казавшиеся прежде гигантскими конусами неандертальских противотанковых заграждений, исчезли из виду. Сама Венеция ещё не просматривалась.
Из динамиков раздался металлический голос стюардессы:
- Будьте добры не покидать своих кресел и воздержаться от курения, пока...
Колеса ударились о землю и самолет покатил к стоянке. Взлетную полосу заливало яркое солнце.
Худ шагал к небольшому деревянному зданию аэропорта, радуясь, что это не огромный международный аэровокзал, состоящий из коридоров длиною в целые мили, забитых растерянными пассажирами. Венецианский аэропорт "Марко Поло" представлял собой всего лишь пару больших зданий барачного типа. Тут было ещё одно преимущество: если Графф, - человек из службы безопасности "Круга", - его встречает, то без труда заметит слежку.
Высокий итальянец из иммиграционной службы без вопросов поставил штамп в паспорте и вернул его. Худ подхватил чемодан с ленты транспортера и повернулся к молодому таможеннику, сидевшему напротив.
- Niente (ничего нет (итал.) - прим. пер.).
Молодой человек бросил на Худа безмолвный печальный взгляд и пометил мелом его чемодан. Худ прошел через стеклянную дверь. В наружной зоне аэропорта толпилось с полдюжины людей, два шофера поджидали у стойки обмена валюты.
Худ сразу же заметил круглое лицо Граффа, но смотрел мимо. Правда, в следующее мгновение Графф двинулся ему навстречу, протягивая руку. Видимо, все было чисто.
- Как поживаете, Артур? - Худ облегченно пожал ему руку. Он прекрасно понимал, как сильно рассчитывает на опыт и поддержку Артура Граффа, хорошо знающего местные условия.
- А как вы поживаете, сэр? - спросил в ответ Графф, невысокий толстяк с оливковой кожей, голубыми глазами и редкими черными волосами. Он отличался бесконечным добродушием, находчивостью и огромным числом друзей, большим, чем у любого человека, известного Худу. Графф был одним из лучших агентов "Круга" в Европе.
- Отлично, Артур. Вы прекрасно выглядите.
Они вышли на солнце и зашагали к машине.
- Боже мой, как хорошо после Лондона! Артур, вы просто не знаете, как вам повезло.
- Да, я знаю, - рассмеялся Графф.
Стоявший неподалеку автомобиль оказался большим "доджем" 1952 года выпуска.
- Извините за машину, сэр. Я взял её у Курца. Думал, так будет лучше: не так заметно.
- Конечно, а почему бы и нет?
Но, укладывая чемодан в багажник, Худ взглянул на Граффа. Старая машина казалась лишней предосторожностью, если, конечно, ничего не происходило. Графф был частично в курсе дела, но всю информация по делу ему не сообщали. Настороженность Худа нарастала.
Они выехали из аэропорта и направились по пыльной проселочной дороге в сторону Местре. Деревья отбрасывали на проезжую часть изящные тени. Мимо пролетали крытые красной черепицей крестьянские домики и неубранные кукурузные поля. Потом, повернув на перекрестке налево, они выехали на прямую, как стрела, дамбу и помчались в сторону Венеции. Графф вел машину быстро, та, несмотря на возраст, вела себя отлично. Худ прекрасно понимал, что сейчас ему придется полностью положиться на Граффа. Графф продолжал болтать о своей поездке этим летом с молодой женой в Готтенбург, а Худ слушал, отвечая почти автоматически.
По обе стороны дороги расстилалось серовато - стальное море. Вдали появились зелень, величественные здания и колокольни, а потом, когда они миновали дамбу, потянулись портовые краны и склады. Потом они въехали под зеленые своды Пьяццале Рома.
- Это просто предосторожность, сэр, - сказал Графф, доставая чемодан Худа. - Не думаю, чтобы кто-нибудь следил за нами.
Худ осмотрел улицу, взглянув поверх крыши машины. Мчащиеся мимо автомобили, автобусы, остановка, поток пешеходов - ничего необычного. Графф передал чемодан Худа посыльному и велел отнести его наверх.
- Давайте поедем на vaporetto (паровой катер (итал., венец.) - прим. пер.) - сказал Графф. - Конечно, у меня есть моторные лодки. Но на катере незаметнее.
- Очень хорошо.
Они пересекли Пьяццале Рома и подошли к причалу. Графф купил билеты до Сан Тома, третьей остановки на втором маршруте, и они остановились у парапета, поджидая катер. Худа наслаждался прекрасной картиной; он всегда испытывал возбуждение, возвращаясь в Венецию.
За поворотом канала их поджидал пока ещё скрытый от глаз великолепный город, красивый, как почтовая открытка, такой переменчивый и единственный. Поджидая катер, Худ думал о розовых дворцах, отражающихся в зеленой воде каналов, о шелушащейся штукатурке, олеандрах, растущих на старинных мостовых. Перед ними в обе стороны проносились сверкающие моторные лодки. Пропыхтела баржа для мусора с диковинной надстройкой. Шум, движение, плеск воды - это придавало всей сцене необычайную живость и яркость. Несмотря на смутное беспокойство, Худ почувствовал, как к нему возвращается радостное ощущение возвращения.
Небольшой причал с навесом был забит ожидающими пассажирами - местными рабочими, священниками, туристами, итальянками со свертками. Графф что-то сказал, и Худ наклонился к нему, чтобы расслышать.
- Любопытно, - заметил Графф. - Вон там стоит портье из отеля. Отель недавно переменил владельца; они сшили новую форму, не такую, как на нем.
Худ немного выждал, а потом взглянул в ту сторону. Портье в коричневой форме стоял у конца причала. Он не обращал на них внимания, поджидая, как и все, прихода катера.
- Может быть, он просто решил пошутить, - сказал Худ. Но подумал при этом, что они совершили ошибку, воспользовавшись катером, на котором за ними так легко проследить.
Их слегка встряхнуло, когда черно-белый паровой катер ударился о пристань. Пассажиры устремились вперед. Портье со свертком подмышкой поднялся на палубу следом за ними. С шумом, вздрагивая и пыхтя, катер отвалил от пристани. Никто даже не пытался разговаривать, чтобы не перекрывать невероятный шум.
Худ с удовольствием разглядывал нависающие над каналом дворцы, похожие на старых одряхлевших благородных рыцарей, столпившихся у воды, и почувствовал, как его подавленность постепенно тает.
Они проплыли Большим каналом мимо Ка'Д'Оро, потом под мостом Риальто мимо театра Гольдони. Когда катер подошел к остановке, Графф поднялся. Они начали проталкиваться вперед, перед ними на берег сошел портье. Пройдя несколько метров по набережной он остановился, чтобы перевязать сверток, удерживая его на одном колене. Когда они повернули в тихую маленькую улочку к отелю, портье исчез.
- Один из наших друзей? - спросил Худ.
Графф пожал плечами.
- Трудно сказать.
Отель отделял от улицы большой мощеный двором со статуями и изящными пилястрами, окаймлявшими портик и террасу с видом на канал. Это был старинный дворец Висконти, где Худ останавливался в тех случаях, когда его не пугала огромная цена и хотелось тишины и уединения. Палаццо был великолепен, комфортабелен и предназначен лишь для избранных.
Джулио, менеджер и один из владельцев отеля, вышел, чтобы лично поздороваться с Худом. Они около года провели вместе в Кембридже. Помимо старого знакомства, особого внимания требовала бронь, заказанная братьями Ротстайл. Они возглавляли банк "Круга", хотя Джулио, конечно, ничего не знал о "Круге". Худу предоставили номер по освещенному солнцем фасаду, из окон открывался вид на Большой канал и часть дворца Контарини.
Когда посыльный принес чемодан и вышел, Худ закурил.
- Итак, Артур?
- Никаких следов. Самолет улетел, но служащие аэропорта ничего не помнят. Проникнуть сюда было достаточно просто, сэр, вы сами могли заметить. Частные самолеты прилетают без особой проверки. Люди здесь работают честно, но когда сезон заканчивается, ну... ведь зима уже на носу. - Он взглянул на Худа, как бы ища понимания, и пожал плечами.
Конечно, - подумал Худ, взятка там, взятка тут, - как и повсюду.
Он отошел к окну, потом вернулся.
- А где сейчас Загора?
- Загора? Иосиф Загора?
- Да.
Худ заметил, как неожиданно изменилось поведение Граффа. Графф был явно потрясен и с трудом приходил в себя. Выглядел он встревоженным и подавленным. Потом тихо спросил:
- Сэр, он с этим связан?
- Да. Так что вам известно?
Графф нервно откашлялся и, стараясь оттянуть время, занялся пачкой сигарет. Худ никогда не видел его таким напуганным.
- Что вы о нем знаете? - спросил Худ.
- Только то, что и все. Он человек очень могущественный и очень опасный, лучше держаться от него подальше и стараться избегать его приближенных.
