— Что, что такое стряслось? — не поняв причины моего приказа, спешно спросил у меня Учаев, да и Вячеслав Евгеньевич, сидящий на заднем сиденье, тоже напрягся.
— Видите ту кучу песка? — кивнув головой в ее сторону, спросила я.
— Вижу, ну и что такого? — все еще не понимал тот. — Куча как куча.
— Там может быть спрятана бомба.
— Да ладно вам, — не поверил мне Михаил, — какая бомба, стройка вон идет, вот и сыпанули его сюда. Могли бы, конечно, и ближе подвезти, но, видно, водиле не слишком хотелось потом вылезать из этой ямы, вот он и высыпал все прямо тут.
— Это-то все так, но подумай, кому понадобилось высыпать песок прямо посреди дороги с широкой обочиной. Ведь его можно было ссыпать туда, дабы не мешать нормальному движению. Да и рабочим ближе за ним ходить, — настаивала я.
— Ну, вообще-то, да, — задумался теперь уже и Учаев. — И что думаете делать? Подходить-то и проверять слишком опасно.
— Знаю, — кивнула в ответ я.
— Женя, ну что там опять? — спросил у меня нервничающий Конышев. — Что еще за кучи с песком? Мы скоро поедем?
— Прямо сейчас, — ответила я ему и, повернувшись к Михаилу, добавила: — Давай в объезд. Пару метров назад я видела поворот, по нему и объедем.
Михаил подчинился и принялся разворачивать машину прямо посреди дороги, чем слегка застопорил общее движение. У меня зазвонил телефон. Я сняла трубку.
— Евгения Максимовна, что случилось? Почему вы едете в обратном направлении?
Это интересовались причинами наших действий ребята из сопровождающей машины.
— Ничего серьезного, — успокоила их я. — Так, обычные меры предосторожности, хотим пойти в объезд. Следуйте за нами и не отставайте.
— Хорошо, — ответили те и отключились.
Достигнув поворота, мы покатили по периферийной дороге, планируя вынырнуть уже за той подозрительной кучкой песка. Но нам не повезло, и очень скоро дорога оборвалась, и наша машина уткнулась в забор дома, за которым виднелся темно-красный гараж. Другого пути вокруг не наблюдалось.
— Что будем делать? — спросил Михаил, остановив машину. — Здесь тупик.
Я ничего не ответила и, высунувшись в окно, спросила у проходящей мимо женщины с ведром:
— Скажите, пожалуйста, как нам можно проехать на центральную трассу?
— Так вы ж с нее и спустились, — уверенно заявила та, опуская ведро на землю и поправляя выбившийся из-под заколки светлый локон.
— Знаю, — кивнула я, — но нам нужно объехать этот участок пути.
— Из-за кучи с песком, что ли? — догадалась сообразительная бабенка, затем широко улыбнулась и тут же зачастила: — А чего ее объезжать, протиснулись бы сбоку, как все делают. Она у нас уже второй год там, все убрать некому. Ничейная она. Дорогу где-то там дальше ремонтировали, песок возили. Раньше куча еще больше была, а теперь почти ничего от нее не осталось. Кто детям в песочницу перетаскал, кто на стройку. Скоро и вовсе исчезнет.
Поблагодарив женщину за помощь, я посмотрела на ожидающего моих команд Михаила и произнесла:
— Ладно, давай назад. Попробуем проскочить по-быстрому.
Учаев, постаравшись скрыть ироническую усмешку, начал вновь разворачивать машину, стараясь даже не смотреть в мою сторону. Понимая, что малость переборщила, я смущенно отвернулась в другую сторону и мысленно принялась ругать себя. Тем временем мы вернулись обратно. Когда впереди вновь показалась куча, я не удержалась и попросила:
— Постарайся промчаться мимо нее как можно быстрее, чтобы даже в случае взрыва машину отбросило волной в сторону и никто не пострадал. Вдруг такой удачно расположенной кучей песка все же кто-то воспользовался для своих целей?
Михаил молча кивнул, переключил скорость и, вдавив педаль в пол, помчался вперед. Я с замиранием сердца ожидала неизбежного. Машина все быстрее приближалась к песку, вот до него уже всего метр, полметра, вот куча совсем рядом: большая, покрывшаяся корочкой, поросшая травой…
«О боже! — Я едва не покраснела до корней волос, поняв, как сильно ошиблась в своих предположениях. Куча действительно старая, в такой бомбы быть не могло. — Это ж надо так ошибиться! Похоже, стремясь оградить клиента от беды, я немного переборщила, усматривая подозрительное во всем, что только встречается на пути. Но повышенная бдительность уж точно лучше, чем ослабленная или вообще никакая», — успокоила я сама себя.
Когда показавшийся мне подозрительным участок пути оказался далеко позади нас, я заставила себя немного расслабиться, поудобнее разместившись на сиденье. Мимо проносились автомобили, вдоль дороги мелькали деревья. Все было спокойно и тихо. Расслабились и остальные, и Михаил вновь включил приемник.
Вскоре впереди появился еще один дачный поселок. Я повернула голову в ту сторону и окинула взглядом дачников, идущих по узенькому асфальтированному тротуару. Среди них мне сразу бросился в глаза человек в красном защитном шлеме, сидящий на мотоцикле. Он не сводил глаз с нашего кортежа и, дождавшись, когда тот проедет мимо, устремился вдогонку. Я напряглась, но пока ничего не предпринимала, выжидая.
Мотоциклист продолжал преследовать нас, но недолго. Едва машины вышли на трассу Тарасов — Прудное, парень свернул к какому-то кафе и, остановившись у него, достал из кармана сотовый. Мы уносились все дальше, а мотоциклист вовсе и не торопился пускаться вдогонку. Покинув свою машину, он преспокойно направился к входу в кафе.
«Кажется, я вновь ошиблась, — с некоторым облегчением подумала я про себя. — Парню просто было с нами по пути, а такой кортеж, как наш, всегда привлекает внимание. Ведь все думают, будто в подобном сопровождении ездят только губернатор и его приближенные. И все же нужно держать ухо востро».
— Ребята, давайте быстрее, если можно, — порядком нервничая, попросил клиент. — У меня нехорошие предчувствия.
Водитель подчинился и прибавил скорость до сотни километров в час. Первая машина, а «Опель» мы вновь пустили вперед, переместилась к нам в хвост, не успев сориентироваться. Впереди показался перекресток. Солнце заволокла какая-то темная тучка, мгновенно стало как-то зловеще сумрачно, и у меня нехорошо защемило под сердцем.
— Похоже, будет дождь, — устало заметил водитель.
— Может, и будет, — согласилась я, вновь напряженно вглядываясь в дорогу.
С одной стороны перекрестка находилась небольшая автобусная остановка, на которой маячила едва различимая женская фигурка. Чуть подальше, на обочине, разместился грузовой трейлер. Завидев наши машины, женщина сразу же оживилась и, выйдя из-под навеса, активно замахала рукой.
— Не тормози, — на всякий случай предупредила я водителя.
Тот кивнул и, переключив скорость, пронесся мимо разочарованной особы в сторону стоящей на обочине автомашины. Едва только мы поравнялись с ней, раздались хлопки, и наше авто внезапно пошло юзом. Я не сразу сообразила, что стреляют из-за трейлера. Быстро обернувшись, я выкрикнула:
— Голову вниз!
Клиент непонимающе завертел головой, и не думая слушаться моих приказов. В этот момент в заднее стекло ударилась пуля и, буквально просвистев мимо шеи Конышева, впилась в затылок водителю. Я торопливо перехватила руль и попыталась выровнять неуправляемый автомобиль, одновременно крича:
— Опустите голову! По нам стреляют.
Теперь уже клиент меня понял и поспешил пригнуться. Я, с трудом сдвинув на край сиденья мертвого водителя, одной ногой на ощупь отыскала педаль газа и вдавила ее в пол. Машина рванулась еще сильнее, скрипя почти голыми ободами колес об асфальт. Я боялась потерять управление, но иного выхода у меня не было, тем более что впереди заметила еще одну группу налетчиков. Те уже поджидали нас, вот-вот готовые сорваться с места и преградить нам путь. Наш «Форд» безостановочно несся прямо на бандитов.
Расстояние все быстрее и быстрее сокращалось. Вот из заднего окна «Ауди» преступников кто-то высунулся по пояс и нацелил на нас автомат. Уходя от линии огня, я вильнула чуть в сторону и, съехав с асфальтированной дороги, повела авто прямо по полю.
Спущенные колеса того и гляди готовы были увязнуть в очередной канаве, давая бандитам шанс добить оставшихся в живых. Понимая, что это рано или поздно произойдет, я спешно оглянулась назад, негромко выругавшись:
— Какого черта они не стреляют!
Вопрос, конечно, остался без ответа, зато я увидела, что вторая машина едет следом за нами, практически не отставая. А Конышев лежит в одном положении и не подает признаков жизни.
— Эй, эй, — не имея возможности осмотреть его на предмет ранения, окликнула я Вячеслава. — Вы живы?
— К-кажется, да, — не сразу ответил Конышев. — Что происходит?
— Что происходит? — усмехнулась я, но потом, опомнившись, чуть спокойнее добавила: — Ах да, вы же не видите. И ваше счастье.
