- Ну, как тебе? - победно спросил меня Юрка, словно не я, а он обнаружил все это.
- Великолепно! Еще бы ты бомжика нашел, а точнее, не терял бы. А старичок-то хозяйственный. - Я оглядел аккуратные стеллажи со всевозможными соленьями, вареньями, маринадами. - Ладно, Юрик, мне здесь делать нечего, я пошел. Ты тут повнимательнее. Вечером - ко мне. Подведем итог.
Оставив тухлый смрад подземелья, я вылез из подвала, с удовольствием прочищая легкие весенним прозрачным воздухом. Закурив, сел на лавку, обдумывая только что увиденное и гибель Ирины. Связать преступления воедино было несложно. Только вот какими узлами? И еще один момент заставлял медлить, не уходить. Меня основательно беспокоил мой добрый знакомый бомж. А неразрешенный вопрос хуже занозы саднит и раздражает. И решить его хотелось бы побыстрее. Я печенкой чувствовал, что времени на это отпущено немного, если оно вообще осталось. Кто он, откуда? Что видел? То, что он не грабитель, понятно и курице. В самом крайней случае, и то с натяжкой, он мог быть соучастником, но это маловероятно. Скорее всего, стал невольным свидетелем. Тогда напрашивается вопрос. Почему его не убрали? До Ирининой смерти я бы мог ответить - не хотели идти на мокрое. Но с другой стороны, Ирина - самоубийца.
Вернемся к бомжу. Если его не убрали, значит, он нужен. Зачем? Чтобы повесить на него взлом? Возможно, но не очень. Преступники не так глупы. Должны понимать, что предложенная ими версия весьма и весьма хлипкая. Скорее другое - его не заметили. Но тогда зачем подбросили ему цапки под матрац?
У песочницы под грибком маялись два ханурика. Мне очень хотелось тепло и душевно поговорить с ними, но они видели, как я выбирался из подвала, где орудует милиция. Так что беседа с ними будет похожа на разговор по испорченному телефону.
Когда они, о чем-то договорившись, ушли, я сменил дислокацию и застыл в ожидании дичи.
Пара алкашей, как две капли воды похожая на предыдущих, появилась через пять минут, аналогично устроившись под грибком. Но у них было большое преимущество - пузырь дрянной водки. Подходить к ним сейчас, нарушая творческий процесс и претендуя на святая святых, было бы в высшей степени неразумно.
Озираясь, из подвала выполз Юрка и с независимым видом направился в мою сторону. Резко отвернувшись, я всем своим видом показал, что не знаком с ним. У него хватило ума пройти мимо.
При виде доблестного офицера милиции мои ханурики упрятали свой эликсир и заскучали.
Едва только Юркина спина скрылась в арке, я, демонстративно плюнув в его сторону, направился к алкашам.
- Чего они тут разлетались? - спросил доверительным тоном, как старых друзей. - Гнездо, что ли?
- Да-а-а, ювелирный бомбанули, - нехотя ответил толстый и обрюзгший, с животом навыпуск. - Наливай, Славик.
Рачительным провизором Славик отмерил дозу в сметанную баночку и нерешительно протянул мне.
- Будешь, что ли? - поинтересовался с надеждой на отказ.
- За чужой-то счет кто не будет? - недовольно прошлепал брюхан. - Ты сам-то кто? Вроде видел тебя.
- Естественно, видел, живу тут неподалеку.
- А-а, ну мочи. Мусора тут с понедельника суетятся. Сначала в "Сапфире" нюхались, а сегодня в подвал сунулись.
- Что им надо в подвале? - с трудом глотая предложенную дрянь, скривился я.
- Дык вроде через подвал золотишко хапнули, - пояснил Славик, допивая остатки и с сожалением разглядывая пустыш.
- Как это через подвал?
- Как-как, каком кверху. Бабки есть?
- Есть, а как это - через подвал?
- Колюню надо спросить, он там прописан.
- Какого Колюню? - не замедлил задать я вопрос.
- Чего это ты так интересуешься? - насторожился брюхан.
- Да странно это как-то, через подвал. И Колюня какой-то прописан, оправдался я, доставая червонец и протягивая его Славику.
- Славик, мухой! Присаживайся. - Брюхо подвинулось, предлагая мне место. - Тебя как зовут?
- Костя.
- Кот, значит. А меня Женя. А Колюня - бомж, живет там. Только что-то не видно его сегодня. Обычно по утрам вылазит, кости греет, бутылки собирает. Мы его маленько подкармливаем, когда есть на что.
- Кто он такой, Женя?
- Да кто его знает! Говорит, раньше капитаном дальнего плавания был. Даже фот-ку показывал. Молодой, в форме, вроде похож. Шут его знает, но книжки, газеты читает. По-английски шпарит. Только дух от него тяжелый. Говорит, из Мурманска. Жена выгнала, или сам ушел. То ли она его с кем-то застукала, то ли он ее, шут его знает. А вот и реаниматор пришел. Занюхать чего-нибудь взял?
Сурово кивнув, Славик протянул четвертинку хлеба, затем, приподняв фуфайку, достал из-за пояса бутылку водки.
- Банкуй, Кот, - приказал мне брюхан, взяв на себя обязанность старшего в компашке. - В нашем-то дворе как оказался?
Этого вопроса я ждал, потому с удовольствием ответил:
- Понимаешь, Жека, ко мне пришло письмо, но ошиблись адресом, вместо вашего двадцать пятого дома принесли в мой, пятьдесят пятый. Квартира обозначена правильно - номер пять, а домом ошиблись. Какому-то Унжакову Георгию Ивановичу. Жду его уже полчаса, все нет.
- А его и не будет, Жора неделю как на дачу укатил.
- Когда же вернется?
- Не знаю. Откуда нам знать? Он не докладывает. Сел да поехал. Ну, нам пора, идем, Славик.
Я допустил ошибку, назвав номер квартиры. Очевидно, алконавты прознали, через чью кладовку был совершен взлом. Пришлось играть в открытую. А это менее продуктивно.
- Ну вы, ханурики занюханные, или будем вести содержательную беседу на свежем воздухе, попивая водочку, или сегодня же я выписываю вам пару повесток. Тогда придется отвечать уже в моем кабинете, а там не так приятственно. Всасываете?
- А ты чего нас на испуг берешь, начальник? Мы что, убили кого-то, изнасиловали или бомбанули этого ару? Не надо! Пуганые мы.
- Пьете, не работаете.
- А ты найди нам работу, начальник. На пенсии мы. Я прапорщик, двадцать пять лет Родине отдал. А Славик еще больше - заводу, теперь инвалид. Ну а водочку на улице и ты с нами жрал. Так что извини-подвинься. Состава преступления нет.
- Да бросьте, мужики! Это я так, на всякий случай, давайте поговорим, пузырь еще возьмем.
- Не надо. В кабинете пей. Со своими коллегами. Идем, Славик.
- Да не мент я, мужики, сам по себе работаю.
- Ну и работай!
Чуть покачиваясь, они с достоинством удалились, оставив мне две пустые бутылки и неразрешенную проблему. Все шло наперекосяк. Плюнув, я пошел домой и лег спать.
* * *
Вечером в мою берлогу начали собираться мужики. Первым явился медэксперт Корж. Покрутив сизым носом и учуяв аппетитные запахи специй, он засуетился, похлопал по "дипломату".
- Ректификат-с!
- Оставь, водка есть. К делу. Девчонку резал?
- Резал, отличные потроха.
- Самоубийство?
- Не знаю, не знаю.
- А кто знает?
- Господь Бог. Давай по махонькой.
- Погоди, Захарыч, сейчас Ермаков и Свиридов появятся, Шутов придет.
- А при чем тут Шутов, это же не его...
- Очень может быть, что его. Рассказывай.
- Ну, особенно-то нечего. Тебя ведь не интересуют последствия падения, то есть ушибы, разрывы. Череп - вдребезги, сам видел. Тебя интересует что-нибудь вкусненькое. А вкусненького ничего нет. Что это у тебя? Селедочка? Уважаю. Может, по...
- Да подожди ты, хроник. Больше ничего?
- У меня все. Остальное - дело ваше. По маленькой?
Ермаков пришел, когда Захарыч вконец истомился и был готов отправить меня к праотцам.
- О-о! - блеснув модными окулярами, оценил он стол. - А ты, Захарыч, уже на боевом посту?
- Тебя, дурака, только и ждем, - проворчал эксперт, скручивая пробку.
- А где Свиридов?
- Он сегодня дежурит, да и зачем он? Ест много, а толку от него мало.
- Тогда вперед. Ленка, тащи горячее.
- Ну, зачем ты так, Костя? - неодобрительно поморщился Захарыч. - Надо сперва селедочку, салатики, грибочки. А то сразу - горячее. Быдло легавое.
- А за легавого ответишь, червяк трупный, - вторил ему Ермаков, аккуратно наполняя лафитники.
- Ну, что у тебя, рассказывай, - не выдержал я Генкиной медлительности.
- А у меня, Костя, полный мрак. При обыске квартиры Ирины Скворцовой обнаружены золотые ювелирные изделия. Как-то: колец обручальных - пять штук по 5,2 грамма каждое, две цепочки золотые по 22 грамма и серьги с рубинами, в скобках - корунд, две пары общим весом 8,4 грамма.
- Не вижу ничего сенсационного. Они у нее должны были оказаться независимо от того, соучастница она или нет.
- Налицо самоубийство, так?
- Предположим.
- Что значит - предположим? Тебе под ноги с пятого этажа падает баба, а из квартиры, как ты говоришь, никто не выходил. Факт?
- Не стопроцентный. Дело в том, что мне пришлось бежать до пятого этажа, а это - время. Убийца мог уйти.
- Но ты же не встретил никого. И замочных щелчков не слышал. А между прочим, дверь ее квартиры бухает так, что слышно в соседнем подъезде. Ты ведь этого не слышал?
- Нет.
- Вот и я о том же. Кроме того, соседка, тетя Роза, подтверждает то же самое. Никто не выходил, и, значит, она была дома одна. Выходит, самоубийство, но...
