В течение нескольких секунд я размышлял над тем, что рассказала Терри, а потом ответил ей:
- Отлично, детка. Ты сделала все, что могла. Теперь жди меня и старайся не пропустить какую-нибудь информацию от того человека в "Шермане".
- Сколько ты пробудешь в Финиксе?
- По крайней мере, еще один день. Продержишься?
- Да, если буду знать, что ты - мой.
Я усмехнулся и послал ей воздушный поцелуй.
- Я - твой, детка. Надеюсь только, что тебе не придется в этом раскаяться.
Она попрощалась со мной и тоже послала мне воздушный поцелуй.
Я отлично пообедал в небольшом мексиканском ресторанчике и легко узнал то, что мне было нужно, задав официанту лишь один вопрос. А спросил я, где прежде жил Мэссли. Мой интерес к ранчо Мэссли не удивил официанта, так как в каком-то смысле Носорог стал местной легендой после того, как завещал свой дом и деньги фонду по борьбе с полиомиелитом.
Его ранчо располагалось в предгорье. Несколько вполне современных строений. Лишь некоторые детали внешней отделки свидетельствовали о пристрастии их бывшего владельца к стилю, характерному для старого Запада. Подъехав к главному зданию, я нажал на клаксон и гудел до тех пор, пока внутри не зажегся свет, потом я подошел к крыльцу и стал ждать. Человеку, который отворил дверь, было за семьдесят, он был лыс и настроен далеко не так дружелюбно, как большинство жителей Финикса. Человек оглядел меня с головы до ног и довольно решительно спросил:
- Какого черта тебе здесь нужно?
Я засмеялся, распахнул дверь и протиснулся внутрь.
- Привет, Бастер, - произнес я.
Револьвер, который он уже вытащил из заднего кармана брюк, безвольно повис у него в руке. Лицо от изумления вытянулось, на лбу собрались морщины.
- Откуда ты меня знаешь?
- Ну, это просто, Бастер. Хочешь, я расскажу тебе всю твою биографию?
- Брось заливать, - он все еще пытался сохранять решительный тон, но на этот раз его голос звучал крайне неуверенно.
Бастер Лафардж был гангстером, убийцей, известным еще в двадцатые годы. Его разыскивала полиция трех штатов. Кроме того ФБР да и мне тоже были известны по крайней мере пять человек, которые охотно заплатили бы по сто тысяч зеленых тому, кто доставил бы к ним старого Бастера живым. Так здорово он в свое время накуролесил.
Я протянул руку и сказал:
- Пушку, приятель.
Бастер остался верен своим прежним вкусам. На мою ладонь лег большой кольт армейского образца сорок пятого калибра. Я почувствовал, как дрожит его рука.
Это был уже не прежний Лафардж. Былой боевой дух в нем давно иссяк. Теперь он был стар, слишком стар для того, чтобы вступать с кем-либо в единоборство.
Единственное, чего ему хотелось, - это покоя.
- Послушай, друг, - начал он, - я...
- Что ты тут делаешь, Бастер?
- Друг...
- Ты ведь знаешь, я могу заработать кучу денег, доставив тебя твоим "друзьям", а могу тут же пришить тебя. В любом случае в накладе я не останусь.
- Ну ладно, друг! - совсем уже дребезжащим голосом снова начал он. Что я такого сделал? Я же тебя совсем не знаю. Слушай...
- Что ты здесь делаешь? - снова повторил я свой вопрос.
Плечи Бастера бессильно опустились, словно ему не под силу было дальше нести свое бремя.
- Носорог... Это он пристроил меня сюда. Никто меня отсюда не имеет права выгнать. Это оговорено в завещании.
- Чем ты тут занимаешься?
- Ничем. Что я могу сейчас делать? Даже пойти никуда не могу. Двор подметаю, кое-где что-то подкрашиваю. За могилой Носорога приглядываю, вот и все.
- Где находится его могила?
- Примерно в четверти мили к западу отсюда. Около пальмовой рощи.
- Отлично. Есть у тебя парочка лопат, Бастер?
- Зачем это?
- Пойдем выкапывать старину Носорога, вот зачем.
Он стал отступать, глядя на меня широко открытыми глазами.
- Да ты рехнулся, парень! Совсем спятил, что ли?
- Бери лопаты и пошли! - скомандовал я.
* * * Густая пальмовая рощица скрывала могилу от случайных взглядов. Местность была ровная, как лужайка вокруг лунки на поле для игры в гольф. Вместо затейливо украшенного надгробья я увидел простую мраморную плиту с небольшой бронзовой дощечкой, на которой была выгравирована краткая надпись. Лунный свет и чуть покачивающиеся под легким ветерком верхушки пальм придавали этому месту довольно романтический вид.
Перед тем, как взять лопату в руки, я на всякий случай заставил Лафарджа лечь на землю ничком, широко раздвинув ноги и раскинув руки. Сделав примерно половину работы, я кинул лопату Лафарджу и заставил его опуститься в яму. Положение старика было незавидным: внизу лежал Носорог, сверху стоял я. Поэтому каждая лопата земли, которую он выбрасывал из ямы, сопровождалась каким-то воющим стоном, иногда похожим на рыдания. Сейчас он был, конечно, очень стар, но в свое время немало народу отправил на тот свет, и мне совсем не было его жаль.
Работа подходила к концу - Лафарджа уже почти не было видно, и теперь всякий раз, захватив очередную лопату земли, он передавал ее мне, чтобы я откидывал землю в сторону. Наконец я услышал, как лопата ударилась о дерево. Можно было представить, какой ужас обуял старика. У него не было сил ни крикнуть, ни, тем более, вылезти из ямы. Он медленно поднял голову. Белки его глаз почти светились в черном зеве могилы.
- Счисть землю с гроба, - велел я.
Он принялся сбрасывать землю с крышки гроба. Каждое движение стоило ему неимоверных усилий. Все ближе приближалось страшное для него мгновение.
В каком-то смысле это было даже смешно. Тот самый Лафардж, который никогда никого не боялся и собственноручно отправил на тот свет не один десяток людей, теперь трясся от страха перед останками человека, который уже ничего не мог ему сделать. Ровным счетом ничего.
Он стоял в яме - маленький, похожий на старичка-гнома, - и молча трясся при мысли о том, что ему сейчас придется сделать.
- Открывай, - приказал я.
Он еле слышно прошептал.
- Нет, пожалуйста... мистер... нет.
Тут я взвел курок "сорокопятки", он услышал щелчок, и этого оказалось достаточно. Хныканье старика перешло в судорожное рыдание, но он все-таки взялся за крышку гроба. Дважды его Пальцы соскальзывали с гладкой поверхности, но наконец, собравшись с силами, он рывком поднял крышку.
Я зажег спичку, и при ее свете он заглянул внутрь. Лицо старика превратилось в маску ужаса, и он без чувств рухнул рядом с гробом, в котором вместо тела Носорога лежал... мешок с песком.
Мысль о том, что я оказался прав, опьяняла. Меня прямо колотило от возбуждения, в ушах звенело. Я громко рассмеялся. Так громко, что мой смех заглушил звук шагов нескольких людей, неожиданно вынырнувших из темноты.
Первый из подбежавших ударил меня сначала по основанию шеи, а, потом по голове.
Я вскрикнул и попытался вскочить, но тут на меня навалились остальные. Я был уже на самом краю разрытой могилы, когда над ухом у меня прогремел выстрел и внизу кто-то жалобно вскрикнул. Затем я получил еще один удар по голове и полетел в яму, которую выкопал собственными руками.
Я ударился обо что-то на дне, но никакой боли не почувствовал. Зато появилось какое-то новое странное ощущение, будто я ужена том свете.
Однако мне все еще были слышны чьи-то голоса и дважды что-то прогремело, как отдаленный раскат грома. Потом оцепенение, охватившее меня, сменилось дикой болью. Сверху кто-то позвал.
- Рокка... Эй, Рокка... - яму осветил луч света.
Было чертовски больно, но я оперся на руку и попробовал приподняться.
- С ним все в порядке, - услышал я чей-то голос. - А как твоя парочка, Джонни?
- Никуда они не денутся, - отозвался другой голос.
Кто-то осторожно спустился в яму и громко присвистнул. Потом, подхватив меня под мышки, помог встать на ноги.
- Вы в порядке? - в свете фонаря я увидел своего нового знакомого журналиста Джо Стэка. Костюм его был запачкан грязью, по лицу текла струйка крови.
Я кивнул.
- В порядке, - на зубах у меня хрустнула земля, я сплюнул и вытер губы тыльной стороной ладони.
- Лафардж? - спросил я.
Джо направил свет фонарика на открытую часть гроба, в котором был мешок с песком. Тут же лежал труп Лафарджа, и по виду они не очень-то отличались друг от друга. Пуля снесла почти всю верхнюю часть черепа старика. Жизненный путь старого гангстера завершился.
"Сорокопятка" валялась в грязи. Я поднял револьвер и, не вытирая, засунул за пояс так, чтобы его не было видно - Сможете выбраться отсюда?
- Разумеется.
Джо подсадил меня, и я вылез из ямы на мягкую кучу свежевыкопанной земли. Дикая боль в затылке отдавалась в спине и даже в ногах. Кто-то направил на меня луч фонаря. Он давал достаточно света, и я увидел человека, который держал его в руках. Это был высокий, крепкий мужчина с лицом, вымазанным кровью.
- Это он? - спросил мужчина.
- Он, - ответил Джо.
- Ему придется многое объяснить.
В голове у меня несколько прояснилось. Я сумел встать сначала на колени, а потом и на ноги. На моем лице блуждала какая-то идиотская улыбка.
