как женщина невесело усмехнулась.
Их поразительная схожесть наверняка объяснялась тем, что Анна была родной сестрой Никиты.
– Сочувствую вашей утрате, – повернулась я к мужчине.
– Не стоит, – равнодушно ответил он. – Не хочу даже притворяться, что расстроен. Мне чисто по-человечески жаль Веру, но эта свадьба была мне не нужна.
– Понимаю, – сказала я.
– Да никто меня на самом деле не понимает! – вдруг эмоционально воскликнул Тицианов.
– Никита! – возмутилась Анна. Я удивилась – эта изящная женщина обладала весьма низким тембром голоса.
– Прости, Аня. Но зачем было вообще затевать весь этот свадебный балаган? Теперь я – подозреваемый номер один. Зря пошел на поводу у тебя и тещи!
– Остановись, Никита, тебе должно быть стыдно! – с нотками брезгливости в голосе произнесла женщина.
– Мне?! Это еще почему? Как только я узнал, что Вера беременна, не стал отказываться от ребенка. Более того, готов был воспитывать его сам, если ей он будет не нужен. Но ты же первая стала настаивать на том, что он должен родиться в законном браке. Что за чушь? Вера была симпатичной девушкой и хорошим человеком, я уверен, что женой кому-то другому она могла бы стать просто идеальной. Но я даже не представлял, как буду жить с ней в одной квартире. Просыпаться вместе, есть приготовленную этой женщиной еду, гулять с ней и с ребенком в парке. Бррр, ужас. К тому же я должен постоянно готовиться к выступлениям. Поэтому и купил квартиру ей и будущему ребенку, но зачем было лезть в петлю брака? Вот твое воспитание, Аня, мол, неблагородно просто откупаться, женись! Женился, и теперь я – в моральной кабале. И в итоге получается, что вся эта толпа из Задрипенска – мои родственники!
– И среди них есть ваши потенциальные наследники, Никита, – вставила я пришедшую в голову мысль.
– О чем вы?! – искренне удивился Тицианов.
– Расскажите мне о семье Веры, – попросила я.
– У нее одна мать, отца нет. Родной брат Юрий, старший. Женат, трое маленьких детей. Тетки, дядьки, я никого не запомнил, когда Вера знакомила.
– Вы расписались вчера?
– В том-то и дело, что два месяца назад. Кажется, после регистрации все с Верой обсудили. Я объяснил, что купил квартиру, чтобы она жила отдельно и не мешала ни мне, ни Анне.
– Стоп, – невежливо прервала я, боясь потерять мысль. – Эта квартира, получается, в вашей совместной собственности?
– Нет, она оформлена на меня. Куда вы клоните, Марья?
– Я не сильна в законах наследования, но половина приобретенного в браке имущества принадлежит жене, то есть Вере. А за ней эту половину наследуют муж, ее родители и дети. Отца и детей нет, значит – муж, то есть вы, Никита, и мать Веры.
– Вы что, думаете, что мать могла убить дочь?! Ради квадратных метров? Или я?!
– Нет, конечно. В общем, я наверняка ошибаюсь, просто начиталась детективов, простите меня.
– Да, дочь, нагородила… – удивленно протянул Семочка.
– А я бы прислушалась к словам Марьи, – заметила Анна. – Вера, возможно, девушка порядочная, просто хотела семью. Но мы с Никитой совсем не знаем ее родственников. Брата, например. Я уверена, консультация юриста нам не помешает.
– Как же мне все надоело! Мы с Верой договорились, что я подарю квартиру ребенку, когда он родится. А она через год даст мне развод и будет разрешать видеться с ним. А я, конечно, буду давать приличные деньги на воспитание. Мне несложно, а ребенок ни в чем не виноват. Вчера следователь этот, Москвин, смотрел на меня, как на убийцу. Хотя официант из бара подтвердил, что я в то время, когда прозвучали выстрелы, сидел за столиком. Мимо нас прошел еще один человек, вы, Марья, с ним потом приходили на нашу террасу.
– Когда вы его видели? До или после выстрелов?
– Кажется, до. Точно – до, потому что сразу же после я кинулся по коридору в зал.
– А этот мужчина?
– Он прошел сквозь бар на другую террасу.
– И вышел прямо на меня. Но я его не видела, потому что смотрела в другую сторону. Потом – выстрелы, Григорий пошел за мной… – Я задумалась.
– Вы его знаете? – услышала я вопрос Анны.
– Гриша Реутов – наш сосед в Приозерье, – ответил за меня Семочка. – Но Марья познакомилась с ним только сегодня, да, дочь?
– Совершенно верно. Он представился мне гостем. Только вот на чьей свадьбе, не уточнил.
– Мы его звали, он не отказался, но и не обещал. За столом его не было. Я его и в коридорах отеля не встречал, что очень странно.
– Какое-то время, еще до выстрелов, Григорий стоял в группе мужчин – родственников Веры у главного входа в отель. Я недолго наблюдала за ними с балкона своего номера. Возможно, он был приглашен и на наш банкет.
– Это еще ни о чем не говорит, – махнула рукой я, думая о другом – задать ли Анне вопрос, где была она в то время, когда убили невестку? Все еще на балконе? Или…
– Мне показалось, что в этой компании Григория знают очень хорошо, – настаивала женщина.
– Аня, это же совсем не важно! – воскликнул Никита. – Почему тебя так заинтересовало, где мог находиться этот незнакомый мужик? Он не стрелял, это же ясно!
Анна брату ничего не возразила. А у меня закралось подозрение, что она откуда-то знает Реутова. И тот ей, мягко говоря, не нравится.
– А вы где были, Анна, когда услышали выстрелы? – решилась я наконец.
– А я их и не слышала, – ответила женщина и тут же поднялась из-за стола. – Спасибо за гостеприимство, Александра Яковлевна, нам пора. После обеда мы уедем, завтра Никите лететь на гастроли в Пекин.
– Вряд ли Москвин вас отпустит, – заметила я. – Совершено еще одно преступление, вы же в курсе?
– Да, Семен Никодимович рассказал, что вы нашли… утопленницу. Но, возможно, женщина просто оступилась и упала в воду?
– Возможно. Но не факт, – явно разочаровала я ее.
– Тебе не понравилась Анна, да, Марьяша? – спросила мама, когда гости покинули номер.
Я, только что ополоснув лицо холодной водой, вышла из ванной комнаты, мысли мои бродили вокруг одной темы – причастна ли сестра Никиты к случившемуся.
– Мам, не выдумывай, – попросила я. На самом деле Анна мне безумно нравилась внешне, но отталкивала ее скрытность и настороженность по отношению к нам. Она сидела прямо, про таких говорят – проглотила аршин. Почти не шевелилась и контролировала мимику лица. Оно напоминало маску, взгляд женщина переводила с одного на другого очень медленно, веки при этом были слегка опущены.
