Сэм сел и задумался, что бы такое заказать. Ральф посмотрел на него, но он лишь махнул рукой — пусть пока обслуживает остальных. Одна мысль поглощала все его существо: сегодня ночью он арестует убийцу. Прошла почти половина дежурства, но ничто не говорило, что решительная минута уже близка. Скоро наступит рассвет и таинственность ночи исчезнет. Сэм боялся, что тогда будет слишком поздно. Убийца напал ночью и поэтому должен быть схвачен ночью… а может, здесь и нет никакой связи. Убийца уже стал казаться ему чем-то нереальным — не просто человеком, который ходит по улицам и похож на встречных людей.
Но даже если и не так, попробуй-ка отличи его…
Сэм попросил имбирного пива и поджаренный хлебец — странноватая комбинация, как он понял уже через секунду, но не отменил заказ, а дождался, пока его принесут, и попросту смотрел перед собой, ни к чему не прикасаясь. Затем он почувствовал за спиной какое-то движение и обернулся.
В дверях стоял Тиббс. Негр казался удивительно жалким, словно сам понимал, что отважился на рискованный шаг.
Ральф поднял глаза и увидел его.
— Эй, ты там! Вали отсюда! — скомандовал он.
Вирджил помялся в нерешительности и осторожно ступил вперед.
— Пожалуйста… — сказал он. — Мне ужасно хочется пить. Я хочу только стакан молока.
Ральф быстро взглянул на остальных и снова на Тиббса:
— Это место не для тебя, ты и сам знаешь. Давай-ка отваливай. Когда джентльмены выйдут, может, кто-нибудь из них захватит тебе пакет.
— Я прихвачу, — вызвался Сэм.
Но Вирджил не двинулся из комнаты, более того, он шагнул еще дальше.
— Послушайте, — сказал он. — Мне известно, что у вас такие правила, но я служу в полиции, как и эти джентльмены. И у меня нет никакой заразной болезни. Я прошу только, чтобы мне позволили присесть и что-нибудь заказать, как и всем остальным.
Сэм глубоко вздохнул, прежде чем вынести горькое суждение. Вирджил впервые терял лицо, и Сэм остро переживал за него. Но он не успел ничего сказать — Ральф обогнул стойку и подошел к Вирджилу.
— Я слыхал о тебе, — сказал он. — Тебя зовут Вирджил, и ты нездешний. Я все это знаю. Мне не хочется поступать грубо в присутствии этих джентльменов, но ты должен уйти. Если босс когда-нибудь услышит, что я позволил тебе перешагнуть этот порог, он меня вышибет в два счета. Так что лучше уходи по-хорошему.
— В самом деле? — спросил Тиббс.
Ральф побагровел от ярости и уже не мог сдерживаться.
— Я уже сказал тебе! — Он схватил Вирджила за плечо и развернул к выходу.
Тиббс резко повернулся, обеими руками стиснул поднятую пятерню Ральфа и заломил ее за спину.
Сэм больше не мог усидеть, он вскочил на ноги и двинулся вперед.
— Оставь его, Вирджил, — произнес он. — Ральф тут ни при чем.
Негр словно не слышал. Жалкая неуверенность слетела с него как ненужная шелуха, теперь это был прежний Тиббс.
— Вот и все, Сэм, — сказал он. — Вы можете арестовать этого человека за убийство Энрико Мантоли.
Небо было покрыто багровыми полосами чадного, полыхающего рассвета. Казалось, оно подернуто дымом, скрывающим от глаз просветленную красоту, которая возникает с первым лучом солнца. Тиббс сидел на скамье в предварилке и читал книгу в дешевой бумажной обложке. На этот раз "Анатомию убийства".
Дверь в кабинет Гиллспи, захлопнувшаяся почти три часа назад, наконец отворилась. Послышался звук шагов, затем лязг замка. Через несколько секунд на пороге комнаты показалась высоченная фигура человека, который возглавлял полицейское управление Уэллса. Он опустился на скамью и закурил сигарету. Тиббс ждал начала разговора.
— Он подписал признание, — сообщил Гиллспи.
Тиббс отложил книгу.
— Я был уверен, что вам удастся его заставить, — отозвался он. — А этот тип сказал, кто должен был сделать аборт?
Вопрос несколько озадачил Гиллспи.
— Похоже, тебе известно решительно все, Вирджил. Я бы не прочь узнать, как ты это раскопал.
— А где Сэм? — спросил Вирджил. Впервые он назвал Вуда по имени в присутствии Гиллспи.
Шеф, по-видимому, ничего не заметил.
— Он снова вернулся на дежурство — я ему разрешил не ездить, но он сказал, что это его долг.
— Вуд — удивительно добросовестный служащий, — сказал Вирджил, — а это многое значит. Вскоре вам еще больше понадобится его помощь: с толпами, которые нагрянут сюда на музыкальный фестиваль, будет много хлопот.
— Я знаю, — сказал Гиллспи.
— По-моему, Вуд был бы очень хорошим сержантом. В городе его уважают, и Сэм вполне подходит для этой должности.
— Пытаешься управлять моим хозяйством, Вирджил? — спросил Гиллспи.
— Нет, что вы, просто я подумал, если вы решите что-нибудь сделать в этом направлении, Сэм, видимо, будет вам очень благодарен. И тогда та неприятность, которую он только что пережил, по-моему, забудется куда скорее. Извините, что я затронул эту тему.
Гиллспи не спешил отвечать. Тиббс тоже не стал нарушать наступившее молчание.
— И давно ты пришел к выводу, что это Ральф? — наконец спросил шеф.
— Всего лишь вчера, — отозвался Тиббс. — Признаться вам, мистер Гиллспи, я чуть было не испортил все дело. Видите ли, вплоть до вчерашнего дня я шел по ложному следу.
Зазвонил телефон. Дежурный поднял трубку, а затем окликнул Гиллспи:
— Это вас, шеф.
Гиллспи поднялся и пошел поинтересоваться, кто это звонит в начале восьмого утра. Говорил Джордж Эндикотт.
— Я позвонил узнать, когда вы придете в управление, — объяснил он. — И вовсе не ожидал застать вас в такое время.
— А вы ранняя пташка, — сказал Гиллспи.
— Не всегда. Просто мне позвонил Кауфман и сообщил, что вы и ваши люди поймали убийцу Энрико. Примите, пожалуйста, мои самые искренние поздравления. Насколько я понял, вы сами арестовали преступника. Это было проведено просто блестяще.
Гиллспи вспомнил кое-что из того, к чему он пришел путем долгих размышлений.
— В сущности, арест был произведен мистером Вудом, — признался он. — Я только при этом присутствовал. Моя очередь настала потом — я вел допрос, пока этот тип не выдохся и не признался во всем.
— И все же мне трудно поверить, будто вы оказались там случайно, — любезно сказал Эндикотт.
Шеф глубоко вздохнул и решился на шаг, который он раньше никогда бы не сделал.
— Не стоит забывать Вирджила, он сделал удивительно много.
Теперь, когда дело было сделано, оно представлялось не таким уж трудным, тем более что Эндикотт был северянином, а это еще больше облегчало задачу.
— Послушай, Билл, у меня тут был разговор с Грейс и Дьюной. Может быть, это покажется не совсем уместным, ведь со времени смерти Энрико прошла какая-нибудь неделя, но все же мы решили тихонько, по-домашнему собраться сегодня у нас. Надеюсь, вы не откажетесь присоединиться?
— Напротив.
— Вот и прекрасно. И не будете ли вы так добры передать то же самое Сэму Вуду и Вирджилу Тиббсу? Вы ведь наверняка с ними увидитесь.
Этот барьер был уже немного труднее, но Гиллспи с разгона взял и его.
— Непременно передам, — сказал он. Положив трубку, Гиллспи подумал, что ему встретились два серьезных препятствия и он не споткнулся ни на одном. С таким же успехом он может преодолеть и третье. А если кто-нибудь в управлении заикнется на этот счет, он будет иметь дело с ним, Биллом Гиллспи. Вернувшись в предварилку, он встретился глазами с Вирджилом Тиббсом и протянул ему руку.
Тиббс встал и ответил на рукопожатие.
— Вирджил, — сказал Гиллспи, — я хочу поблагодарить тебя за помощь. Я намерен написать твоему шефу — поблагодарить и его за то, что он позволил тебе задержаться. Я собираюсь сообщить ему, что ты прекрасно справился с этим делом. — Гиллспи выпустил темную ладонь негра, которую он пожимал впервые в жизни. Потом перевел взгляд на лицо собеседника и вдруг с удивлением заметил, что глаза Тиббса увлажнились.
— Вы достойный человек, мистер Гиллспи, — сказал Тиббс. Его голос едва заметно дрогнул.
И тут Гиллспи вспомнилась одна крылатая фраза. Она запала ему в голову, потому что уж очень его задевала, но теперь эти ненавистные слова пришлись как нельзя кстати.
— Спасибо, Вирджил, — сказал он. — Вы оказываете великую честь своей расе. — Гиллспи выдержал паузу. — Я, конечно, имею в виду — человеческой расе.
* * *
Вечером, ровно в половине восьмого, Гиллспи подъехал к зданию полиции на своей личной машине и захватил Сэма с Вирджилом. На этот раз на заднем сиденье разместился Тиббс.
По дороге к Эндикоттам почти не разговаривали — все трое сегодня не выспались, но отказаться от приглашения было неловко. К тому же Гиллспи был занят размышлениями о предстоящем вечере в одной компании с негром.
