освобождения тяжёлого балласта.
В эту минуту папа уже начинал чувствовать, как сил, но он соскучился по своему сыну, как сильно ждёт встречи с ним, как он пылает мечтой о том, чтобы просто пожать ему руку, зная, что этой рукой он никогда никого не убивал.
Между тем Грейс вернулась в кабинет. Она села за стул и уставилась на отца так, будто читала его мысли. Теперь он был уверен на все сто процентов — она сумасшедшая.
— Метьюз Джексон, — выговорил отец. — За что твой дядя ранил его?
— Это была я, мистер Кларк, — ответила она. — Кажется, это случилось на дне рождения у Эрики. К тому времени уже утвердился знак убийцы, а Метьюз позволил себе пошутить над этим. Я просто не могла позволить всем думать, будто с этим знаком можно так просто шутить. Но так же я не могла убить Метьюза, ведь он никогда не обижал меня. Ко мне в голову пришла гениальная мысль — я могла ранить его, при этом оставив живым. Вы уже знаете, что я готовилась к экзаменам в медицинском колледже, поэтому для меня не составляло труда всадить ему нож между печенью и сердцем, при этом не задев важные для жизни органы.
— Как тебе удалось сделать это и остаться незамеченной.
— Я ушла с вечеринки и пошла домой. Там я взяла дядин чёрный костюм и маску для мотоциклистов. Я так и шла по городу. Мне повезло — я не встретила никого, кроме Дебби Бэй, она стала кричать мне вслед, что сейчас вызовет полицию, если я не сниму маску, но я быстро скрылась с её улицы. Должно быть, она решила, что ей показалось, раз она так и не вызвала копов… У меня пересохло в горле, дайте воды.
Ей принесли стакан с чистой фильтровальной водой. Она машинально выхлебала его весь до дна и, вытерев рукавом губы, продолжила свой рассказ:
— Мы с Эрикой были подругами. Я часто видела, как она сбегает ночью из дома через окно в коридоре на втором этаже. Точно так же мы с Белл часто поднимались в её комнату и уходили под утро. Я повторила этот трюк и попала на второй этаж. Эрика запрещала подниматься туда, когда устраивала тусовки, поэтому там никого не было. Я знала, что рано или поздно Юз окажется здесь, потому что Эрика обещала заставить его оттереть всё, что он нарисовал. Он пришёл слегка подвыпивший с ведром и тряпкой. Он не собирался делать это самостоятельно, ведь это же сам Метьюз Джексон, разве он может делать такую грязную работу, — она усмехнулась. — Я ранила его прежде, чем девятиклассники, которым он заплатил, поднялись. Я убежала быстро, и никто меня не заметил. Если вы хотите снова осудить меня, то лучше молчите.
Никто даже и словом не обмолвился. Она довольно улыбнулась и продолжила.
— Дебби Бэй была в этот день необычайно груба со мной не только, когда я пробегала мимо в маске мотоциклиста, но и когда я возвращалась со школы. Она грубила всем подряд, спросите у любого. Но в этот день я была в самом паршивом настроении. Встреча с Дебби Бэй напомнила мне тот случай, когда она убила мою собаку. Это случилось в прошлом году. Бэй объяснила это тем, что мой Чакки мешал ей спать, — Грейс впервые проявила чувства сочувствия, это заметили все в кабинете, и заметили, как она стыдливо прятала слезу. — Я скучаю до сих пор по его добрым глазам. И скучала тогда ещё больше. Я подумала, что мне так противно думать о Дебби Бэй только на время, оно пройдёт, и я перестану хотеть убить её, но прошло больше недели, а я до сих пор хотела стереть её с лица нашего города. Я пометила её дом, а вы, тупые полицейские, взяли Бэй под свою охрану. Вы сидели и круглые сутки защищали эту чокнутую бабку. При всём желании мы с дядей не смогли бы подобраться к ней. Но мы придумали кое-что получше: мы убили всех её кошек. Это было гениально. Дебби Бэй смогла почувствовать то же, что ощущала я в своё время.
— Убийство кошек не было спланированным? — уточнил отец.
— Нет. Точно так же, как и следующее убийство.
— Ты сейчас говоришь про Зака Эрджея, школьного уборщика?
— Бедняжка оказался не в том месте в минуту моей слабости.
— Насколько мне известно, в школе в этот день была моя дочь с друзьями и сотрудник моего отделения.
— Да, — кивнула Грейс. — Мы сидели в классе и клеили на доску цветные стикеры.
— Ты пометила кого-то из этих ребят?
— Я пометила всех. Кроме Тони, конечно же.
— Что они тебе сделали?
— Мы хотели разыграть учителей нашей школы, пришли среди ночи в класс английского языка и наклеили стикеры на доску. Правда это смешно по сравнению с тем, что проделала ваша дочь в компании Эрики, Фила и Кевина. Когда они сказали мне, что стриптизёрша на детском конкурсе была их идеей, я была крайне огорчена, — голос Грейс стал более медлительным. — То есть, я понимала, что между собой они дружат дольше, а оттого, наверное, крепче, но мне было обидно, что они не позвали меня устраивать розыгрыш вместе с ними.
Грейс начала тяжело дышать, а затем остановилась совсем. Моему отцу пришлось поторопить её.
— Бэлл и Эрика были моими единственными подругами, Фила и Рэя я считала своими друзьями, пусть не лучшими, но друзьями, которые устраивают розыгрыши вместе, Кевин же был для меня даже больше, чем друг. Он помог мне лишь однажды, а я не могла выбросить это из головы долгие месяцы. Понимаете, я вроде как влюбилась в Кевина? И знаете, это больно понимать, что друзья, парень, который нравится тебе до безумия — все они забыли о тебе в какой-то момент.
Она опять помолчала, вероятно, вспоминая подробности прошедшего несколько месяцев назад случая.
— Помните, мистер Райт, — она повернулась к Тони. — Помните, вы пришли ещё до того, как я вышла в уборную. Я пыталась успокоить себя в ванной перед зеркалом, мне так советовал психолог, но я злилась на каждого, кто был в этот момент в классе английского. Я не хотела убивать своих друзей, но зачем-то, я нарисовала знак на шкафчиках школы. Поднялась такая шумиха! — и она весело заулыбалась с красными глазами. — Было невероятно смешно наблюдать за этим. Все куда-то бегут, полиция снуёт по кабинетам школы, а мои друзья стоят с такими лицами, будто только что увидели призрака. Меня это веселило до безумия. Но к утру следующего дня я поняла, что нельзя оставлять так просто знак на стенах школы. Что бы
