«Похоже, никто не собирается ничего готовить заранее, – думала я, наблюдая за окрестностями. – По крайней мере у моего раннего приезда будет хоть тот результат, что друзья наши не узнают о моем присутствии здесь. Надеюсь, тетя пока не обнаружила мой телефон…»
Ждать неизвестно чего, сидя на крыше на самом солнце, было невыносимо скучно, но я терпеливо сносила все неудобства в ожидании момента, когда наконец смогу полюбоваться на физиономии своих незримых врагов и расквитаться с ними за вчерашний непрошеный визит и пробитое колесо.
Однако стрелка подходила к двенадцати, а никто не появлялся.
Вскоре послышался негромкий звук работающего двигателя, и на дороге, ведущей к заводу, показалась белая «Мицубиси», в которой, как можно было предположить, мой надежный друг Вова привез Столетова.
Машина въехала во двор и остановилась ровнехонько посредине. Послушно выполняя мои рекомендации, оба пассажира оставались на месте.
Поняв, что игра началась, я приготовилась и на всякий случай достала револьвер.
Ждать пришлось недолго, минуты три. Из какого-то неприметного закоулка, по-видимому, с одной из прилегающих дорог на грунтовку вырулил старый потрепанный «Опель» бледно-зеленого цвета. Проехав немного, он остановился в некотором отдалении от въезда так, что Вова и Столетов, находившиеся внутри двора, да еще сидящие спиной к входу, вряд ли могли его заметить.
Вспомнив, что велела Вове не глушить двигатель, я уже готова была пожалеть об этой, в общем-то, не лишней предосторожности.
«Наверняка они не слышали, как подъехала тачка, – думала я, постепенно выдвигаясь из ветвей и уже просчитывая кратчайшее расстояние, которым я могу добраться до «Опеля». – И стрелять сейчас смысла нет. Если Вова развернется и даст обратный ход, он прямехонько налетит на этих придурков, а сами они, услышав выстрелы, тоже ждать не будут. Развернутся и отвалят восвояси, поминай как звали».
Пока в моей голове мелькали эти соображения, сама я все ближе подбиралась к краю крыши, на которой сидела в засаде. Уже почти полностью высунувшись из скрывающих меня крон, я готова была к самым решительным действиям.
Мои друзья в зеленом «Опеле», похоже, тоже не стали ждать. Я увидела, как открылась дверца пассажирского сиденья и на белый свет вышел здоровенный верзила с круглым затылком, держащий в руках пистолет, на который он старательно наворачивал глушитель.
Поняв, в чем заключается план бандитов, и видя, что верзила уже начинает прицеливаться, я остановила свое движение. Навела дуло револьвера на руку, державшую пистолет, и нажала на курок.
Верзила, то ли услышав выстрел, то ли и впрямь получив мою пулю, с удивительной для такого слона быстротой и ловкостью юркнул обратно на сиденье и захлопнул дверь.
То, что произошло дальше, перевернуло с ног на голову всю ситуацию и чуть было не закончилось самым плачевным образом для бедного Столетова.
Вова, то ли подзабывший мои инструкции, то ли просто не выдержавший напряжения, дал газу и, резко развернувшись почти на месте, помчался на выезд, прямо в лоб неподвижно стоявшему «Опелю», в котором, по всей видимости, решали, как им действовать дальше, слегка подрастерявшиеся бандиты.
Увидев, что предполагаемая жертва ни с того ни с сего сама перешла в активное наступление, наши друзья растерялись окончательно и дали задний ход.
Тем временем Вова, заметив машину, наличие которой он здесь никак не предполагал, резко затормозил и встал как вкопанный, уже окончательно потеряв все ориентиры.
«Опель» тоже замер на месте. Поняв, что уже через несколько секунд бандиты сообразят, в чем дело, и начнут стрелять прямо в лобовое стекло, за которым в виде удобнейших мишеней сидят мой клиент и мой старый друг, я стрелой вылетела из веток, добежала до края крыши и, оттолкнувшись ногой, перелетела на край изгороди. Она была высотой метра три, но внизу тоже росли всевозможные деревца и кустики, которые затормозили мой прыжок вниз и смягчили приземление.
Оказавшись на земле, я ненадолго потеряла из виду обе машины. Словом, когда я выбежала на открытое пространство, верзила, сидящий на пассажирском сиденье, уже снова прицеливался.
На локте я заметила небольшой кровоподтек, значит, пулька моя все-таки попала, но, по-видимому, ранение оказалось вполне совместимым не только с жизнью, но и с деятельностью.
Не тратя даром золотого времени, я на ходу дала несколько беспорядочных выстрелов по «Опелю» и, сметая все на своем пути, вихрем ворвалась в присмиревшую и уже готовую сдаться «Мицубиси».
– Вниз! На пол! – орала я, бешено глядя в изумленно-испуганные, вытаращенные глаза Вовы и, не дожидаясь, пока он сообразит, активно помогала себе руками, пригибая его голову к самому рычагу переключения скоростей.
Уложив на пол и Столетова и таким образом убрав из зоны видимости обоих мужчин, которые подверглись сейчас такому неоправданному риску, я кое-как устроилась на водительском сиденье. Надавила на педаль газа и рванула следом за «Опелем», уже успевшим развернуться и улепетывающим во все лопатки.
Немаленький Вова, скрюченный у меня под ногами, делал мой стиль вождения весьма своеобразным. То и дело попадая ногой вместо педали газа на его голову, я, конечно же, не могла спорить своей маневренностью и скоростными качествами с «Опелем», водитель которого действовал вполне свободно.
Машина быстро уходила вперед и уже вскоре окончательно скрылась из зоны видимости.
– Черт бы тебя побрал, – вполголоса пробубнила себе под нос я, поняв, что «Опель» мне не догнать и дальнейшее движение бесполезно.
Свернув на обочину, я затормозила. Почувствовав, что машина остановилась, откуда-то снизу подал голос бедный Вова.
– Же-е-ень, – жалобно тянул он. – А давай я вылезу, а? Тогда и тебе удобнее будет. Нормально поедешь…
– Да вылезай уже. Теперь уж все равно, – с полной безнадежностью в голосе ответила я. – Игнат Семенович, вы как? Живы?
Ответом мне была довольно продолжительная пауза, после которой хрипловатый голос ошарашенно произнес:
– Не знаю.
Обеспокоенная этой реакцией, я вышла из машины и помогла вылезти Столетову, чтобы на свежем воздухе хорошенько осмотреть его и убедиться, что глубокое уныние вызвано лишь нюансами создавшейся экстренной ситуации, а не реальными телесными повреждениями.
Осмотр показал, что все в порядке. Увидев, что из противоположной двери, охая и кряхтя, выползает Вова, я решила, что сейчас самое время сделать соответствующее внушение и дать нагоняй.
– Ты что же это с нами сделал-то, ненаглядный мой? А? – подошла к нему с выражением, не сулившим ничего хорошего. – Ты ведь мне человека под самые, считай, пули подставил. Тебя ведь просили, ведь ясно сказали тебе – три выстрела. Три, понимаешь. Три! А ты? Считать-то учили тебя в школе? Ведь из-за тебя нас чуть не перестреляли всех. Как крыс в западне. А?!
– Жень, блин, да я… Не знаю, стоял что-то там, ждал-ждал. И нет никого, и ты никаких сигналов не подаешь. Мало ли. А потом слышу – ка-а-ак шарахнет! Ну, думаю – пора делать ноги. А как развернулся – смотрю, там эти. Тут уж я совсем. Ничего не понял.
– Эх Вова, Вова. Ты посмотри, что ты мне с человеком-то сделал. А? На нем ведь лица нет. Игнат Семенович, вы не переживайте, постарайтесь успокоиться. Больше я ничего подобного не допущу. Ни на шаг от вас не отступлю. А ты, Вова…
– Вы извините, – виновато потупившись, бубнил провинившийся мальчик, не смея взглянуть на все еще пребывающего в трансе Столетова. – Я не хотел.
– Не хотел он. Нет, Вова, в разведку я, пожалуй, с тобой бы не пошла. Нет, не пошла бы…
– Да ладно, Женька, чего ты. – Бедный Вова уже чуть не плакал. – Я ж разве специально, я ж тоже рисковал…
– Ладно, – сменив гнев на милость, уже другим тоном проговорила я. – Давай-ка посмотрим, что там с машиной твоей, все ли цело, да и поедем по домам. Ты мне вон, видишь, клиента совсем из колеи выбил, ему теперь неделю придется восстанавливаться.
Внимательно осмотрев корпус «Мицубиси» и не найдя на нем не только следов от пуль, но ни одной заметной царапины, я устроила Столетова на заднем сиденье и снова села за руль.
– Нет, Вовик, теперь уж я поведу, – отстранила я старого друга, пытавшегося прорваться к водительскому месту. – Ты вот тут, рядышком посиди. Так оно надежнее будет. Сейчас к машинке моей подъедем, тогда уж поменяемся.
Включив зажигание, я развернулась, и вскоре мы снова были на просматриваемой со всех сторон дороге, ведущей к старому заводу.
Припарковавшись недалеко от места, где был припрятан мой «фольк», я вышла, помогла выйти Столетову, который никак не мог прийти в себя после происшедшего, пересадила его на заднее сиденье уже своей машины и нежно попрощалась с Вовой.
– Что, друг, не поминай лихом.
– Блин, Жень, честное слово…
– Да ладно, ладно. Не переживай. Я же понимаю. Ты же не каждый день в таких операциях-то участвуешь. Ну не сориентировался, не сообразил. Бывает.
