— Арнстеду было достаточно, — снова встрял Ленни, — оставить в своем рапорте маленькую лазейку, один отрезок времени, в который мог быть подброшен конверт. Через любую такую дыру я провел бы колонну грузовиков. Норман, мой друг Мейер неважно выглядит, и, с вашего разрешения, мне бы хотелось доставить его в Лодердейл. Трев, думаю, ты предпочтешь высушить свой старый драндулет и заставить его передвигаться.
— А я предпочту, — заявил Хайзер, — чтобы мистер Макги остался в округе Сайприс, пока не закончится…
— Норман, я дал вам личную гарантию и свое слово, что доставлю их сюда в любое указанное вами время.
— Думаю, было бы лучше…
Ленни изобразил самую замечательную свою улыбку:
— Черт возьми, Норм, мы ведь пришли к компромиссу. Известный экономист зверски избит и брошен в камеру тюрьмы округа Сайприс без предъявления обвинений.
— Я отказываюсь…
— Бросьте, Норм! Мне нравится ход ваших мыслей. Вы, по-моему, первый представитель закона, ухвативший достойную ниточку к деньгам с ипподрома. Не упрекну вас за крепко завинченную крышку, поскольку стоит просочиться словечку, как вокруг начнут кишеть толпы народу. Мне не хочется, чтобы вы очутились в дурацком положении. Не хочется, чтобы сюда прислали какого-нибудь криминального репортера из «Майами геральд», который принялся бы расспрашивать, почему при такой уверенности в причастности Бейтера к ограблению автомобиля с деньгами вы его не поставили под круглосуточное наблюдение. Газетчики вашей логики не поймут и вполне могут тиснуть какой-нибудь оскорбительный заголовок, скажем: «Деревенский шериф запорол крупное дело». — Ленни передернулся и, поворачиваясь, успел мне подмигнуть — отчасти подмигнул, отчасти нахмурился.
Я смекнул и воспользовался подсказкой:
— Слушай, Ленни, не так уж мне важно вернуться домой. С удовольствием задержусь, если этого хочет шериф Хайзер. Только у меня наличных не хватит на ремонт машины. Если можешь…
— В любой момент, дружище, — откликнулся адвокат и вытащил платиновую монетницу с изумрудами, которую ему в благодарность за оправдание подарила возлюбленная наследника лесного участка и лесозавода, застрелившего предполагаемого грабителя, оказавшегося его собственной женой, страдавшей бессонницей.
Отсчет одалживаемых мне денег не соответствовал жизненным принципам Ленни Сибелиуса. Он вытащил из монетницы пачку, оставил себе две бумажки по пятьдесят долларов, сунул их обратно, а остальные протянул мне.
— Ценю ваше стремление к сотрудничеству, мистер Макги, — произнес Хайзер. — Сообщите мне, где остановитесь.
Мы с Мейером забрали остальное наше имущество. Стирка и сухая чистка за счет округа Сайприс. Нечто вроде извинений. Мы уложили небольшой багаж в белый «бьюик» с откидным верхом, взятый Ленни напрокат. Проводив их, я должен был отвезти его с аэродрома в город и либо вернуть, либо оставить себе. Я сидел на заднем сиденье. Разговаривать, когда верх машины опущен, было невозможно, тем паче что Ленни изображал из себя претендента на лидерство в «Дейтоне-500».[3] Летное поле находилось милях в пяти к востоку за пределами города. Он промчался мимо ангара, въехал на бетонную площадку и тормознул рядом со своим «Апачем», принайтовленным и забитым со всех сторон колодками.
— Можешь получить очень симпатичный номер в «Белом ибисе», — сообщил Ленни. — Проедешь через город…
— Я его видел, когда нас везли.
— Только там не питайся. Ешь в городе у миссис Теффер, пансион и обеденный зал «Лив-Оук». Исключительно!
— Минуточку, Ленни. Я уловил твою подсказку. Но было бы очень приятно знать, что за чертовщина творится.
— Вся чертовщина сводится к девятистам тысячам долларов, — пояснил Мейер глуховатым из-за разбитых губ голосом.
— Поэтому не слишком торопись уезжать, — посоветовал Ленни.
— Что-то сегодня я особенно туп, — признался я им обоим. — Нарисуйте мне пару картинок.
— Мне нравится ход мыслей Норма. Похоже, все сходится. И по-моему, он кого-нибудь сцапает раньше или позже.
— Может, они давно смылись?
— Богом клянусь, — улыбнулся Ленни, — ты сегодня действительно туп. Если бы они смылись, не было бы смысла трудиться, подкидывая конверт. Один или несколько соучастников торчат тут, настолько привязанные к этому месту, что желают запутать следы и подбрасывают конверты. Когда Норм кого-нибудь сцапает, им понадобится самый талантливый адвокат. Надо им предоставить возможность выбрать меня.
— Может, тебе надо повесить на грудь и на спину плакаты с рекламой и прогуливаться туда-сюда перед тюрьмой?
— Ассоциация косо на это посмотрит. Она, черт побери, не одобряет даже красивые наклеечки на моем самолете и круизном судне.
Он ткнул пальцем, и я пошел взглянуть. Маленькие трафаретные значки, не больше почтовой марки, — стилизованные черные виселицы на белом фоне в черных рамочках, каждая перечеркнута косым красным крестом. Расположены на ветровом щитке над окном пилота. Почти три ряда. Всего двадцать восемь.
— Столько трудов только ради внедрения в округ вербовщика?
— Трев, дружище, по-моему, ты вполне можешь немножечко тут пошататься. Будешь чем-то вроде катализатора, чтобы пиво как следует забродило. Тогда Норм скорее сумеет прижать кого-нибудь к ногтю.
— Постороннее вмешательство ему не понравится. При первой же попытке я вернусь в тот же самый отель.
— Разумеется, если будешь работать топорно. Но я верю в твою осторожность, а в случае провала мгновенно явлюсь и опять тебя вытащу. Сибелиус глаз никогда не смыкает. Подумай вот в каком плане — ты соглашаешься помогать мне в расследовании перед судебным процессом?
— У меня нет лицензии. Я не хочу получать лицензию. Я устал от округа Сайприс.
— Зачем тебе лицензия? Для чего? Я тебя нанял на платную исследовательскую работу.
Я вытащил из брючного кармана пачку денег и пересчитал.
— За девятьсот сорок?
— Свистни, когда потребуется еще, дружище. — Он похлопал меня по плечу. — Поразмысли под таким углом. Без Сибелиуса ты бы еще сидел. Мейер тоже. Вы позвали — я приехал. Разве я взял с тебя деньги? Разве я возьму деньги с друга за небольшую услугу? Что ты обо мне думаешь? Думаешь, я жадный, что ли? Тебе надо лишь пошататься вокруг, потолковать про Фрэнка Бейтера, поставить там и сям выпивку и поведать людям всю правду обо мне. Не перебарщивай. Просто поставь их в известность, что я — величайший адвокат по криминальным делам во всей округе. Неужели так трудно?
— Ну и тип ты, Сибелиус! Кстати, как ты вынудил Арнстеда изменить показания?
Ленни пожал плечами:
— Он наверняка врал. Если нет, тогда соврал ты. Вчера вечером до меня дошли любопытные сведения, что Лью Арнстед — первый жеребец в округе Сайприс. Не столько хобби, сколько одержимость. Я перепроверил расчет времени. Ты был на заправочной станции, когда Стори открыл ее, без двадцати семь. Примерно в семь тридцать вы с Мейером уехали с Хайзером и Кейблом. Так как вы останавливались, пока вытаскивали твою машину, то не могли оказаться в тюрьме раньше восьми пятнадцати. Дежурство у Арнстеда вышло очень долгим. В восемь тридцать он зашел в дом Бейтера и позвонил спросить насчет смены. Хайзер велел дежурным на коммутаторе передать, чтобы Лью Арнстед оставался на месте, пообещал, что сам он приедет туда около одиннадцати и после проверки его отпустит. Задавай логичные вопросы, Макги.
— Дай подумать. Арнстед ждал Хайзера раньше. Но у Хайзера изменились планы, он поехал забирать нас. Видимо, у Лью было какое-то дело, ему хотелось освободиться. И тут выяснилось, что придется ждать еще пару часов плюс время на осмотр при дневном свете. Пришлось воспользоваться телефоном. «Извини, милочка, я никак не могу, почему бы тебе самой сюда не приехать?»
— В дом Бейтера?
— М-м-м… Не думаю. Нет, раз Хайзеру предстояло осматривать дом.
— А как насчет старого матраса в подвале котельной, где стоят насосы, футах в тридцати от черного хода?
— Годится.
— Ну, Хайзер принял мое предложение, велел найти Лью Арнстеда и потребовал от него объяснения, почему в пятницу в девять утра он был с женщиной в котельной, вместо того чтобы, как было приказано, следить за домом. Арнстед сильно старался выкрутиться, а Хайзер нажимал, пока он не раскололся. Впрочем, весьма доблестно отказался назвать имя женщины. Сказал, что провел с ней минут десять и все время мог наблюдать из котельной за дорогой к дому. Она приехала и уехала на машине. Старая подруга. Пока ты тут будешь шататься, посмотри, не удастся ли установить личность леди, дружище. Ее могли послать, чтобы отвлечь внимание, пока кто-то подбросит конверт. Любой скаут нижней ступени способен открыть замок этого дома перочинным ножом.
— Пока я тут буду шататься. Для друга чего не сделаешь!
