Джозефина Белл - Легкая добыча

- Разумеется, - тепло улыбнулся адвокат.

- Можно было попробовать проверить, не рожала ли миссис Мидоус.

- Ну конечно. У неё был ребенок. От её мужа, Колина Мидоуса. Ребенку мисс Траб было три года, когда он погиб. Миссис Мидоус тогда уже больше двух лет была замужем и её первенцу во время процесса исполнился год.

- Это была последняя капля, - Рэй произнес это вслух.

Адвокат с ним согласился.

- Мы сделали все, что было в наших силах. Но, как вы видите, везде заходили в тупик. Кроме того, и это было одним из главных аргументов обвинения, невозможно было отрицать, что мисс Траб опекала ребенка в тот период, когда тот погиб. Неважно, её был ребенок или нет, мальчик жил с ней и нашли его мертвого в кроватке в комнате, соседней с её собственной. Тогда она была с ним дома одна.

- Да, понимаю, - тихо протянул Рэй.

Поблагодарив, он встал, чтобы откланяться. Мистер Уоррингтон-Рив проводил его до дверей.

Вдруг Рэй с озабоченным видом остановился.

- Мне очень жаль, что я отнял у вас столько времени. Мистер Кук говорил мне,что ваш гонорар...

Адвокат положил руку ему на плечо.

- Не будем сейчас об этом, - весело бросил он. - Вернемся к этому, если чего-нибудь добьемся. Я всегда чувствовал,что должен был получше провести дело мисс Траб. Но оно казалось безнадежным, и к тому же у бедной женщины не было ни гроша.

Миссис Мидоус пообещала, что покроет счета по всем необходимым расходам, но мисс Траб запретила нам принять это предложение. Собственно, её отношение к делу выглядело так:" - Я этого не сделала. И ничего мне не докажут. Но и вы не можете доказать, что я этого не сделала. Так что пусть все идет своим чередом."Ну оно и пошло. И во вполне определенном направлении.

- Несмотря на это... - начал Рэй.

- Несмотря на это вы намерены продолжать то, что начали, верно? В связи с тем, что вы мне рассказывали, полагаю, вам нужно быть очень осторожным.Я поговорю с кем-нибудь из Скотланд-Ярда. Это дело тогда было не в их руках, занималась им местная полиция в Конингтоне. Но они должны узнать о той записке, которую подсунули вашей жене.

- Инспектор Браун считает, что это шутка.

- Да, знаю. Но если это не так, то может означать - прошу обратить внимание, только может - что кто-то, старательно скрывавшийся все шестнадцать лет, начинает всплывать на поверхность. И приняв все меры предосторожности, следует его оттуда выманить.

- Вы на самом деле так думаете? - Настроение Рэя сразу поднялось.

- Да, я так думаю. Если вы хоть что-нибудь узнаете, прошу информировать меня немедленно. И пока отложим разговор о гонораре, потому что тут не ясно, кто дает поручения и кто их выполняет.

На этой сердечной фразе они и закончили разговор.

Мистер Кук с немалым интересом выслушал отчет Рэя о разговоре с адвокатом. Свое удовлетворение он выразил в письме, уже не столь официальном, как предыдущее, сообщая - по просьбе Рэя - новый адрес хозяйки, в доме которой было совершено убийство. Рэй не терял времени. Уже в следующее воскресенье утром, оставив Джой под опекой бабушки, они с Мевис поехали в Конингтон.

Указанный адрес нашли без труда. Дом находился в чистом, но небогатом квартале. Солидный, викторианской постройки, из серого камня, он стоял одиноко среди маленьких новых коттеджей. Да и весь город, подвергавшийся интенсивным бомбардировкам во время войны, пестрел такими заплатами, где новые и ещё строившиеся дома не успели пока слиться в единое целое с теми, которые уцелели.

Попасть внутрь помогла им вывеска на окне:

"Семейный пансион. Завтраки."

Войдя, они заказали ленч, вызвав любопытство постоянных постояльцев.

После еды Мевис попросила миссис Огден о беседе. Их проводили в комнату с табличкой "Контора", и почти тотчас же появилась там миссис Огден, симпатичная, дружелюбная, седовласая дама. Если она и была разочарована, что милая молодая пара не намеревается снять как раз свободный двухместный номер, то не подала виду. Но сразу стала серьезной, узнав о цели их визита.

- Зачем это вам? - спросила она. - Надеюсь, не для нового цикла о знаменитых судебных процессах для газет или радио? Я давно уже сыта всем этим по горло.

Ее тут же заверили, что не имеют ничего общего ни с прессой, ни с радио, а действуют исключительно в интересах мисс Траб.

Миссис Огден потребовала детальных пояснений. Публикаций о последних событиях она не видела. Бедная женщина! После стольких лет! Это ужасно! И сразу после освобождения!

- Вы наверняка помните смерть ребенка? - спросила Мевис.

- Как такое забудешь! И её, бедняжку, всю в слезах, то и дело теряющую сознание? Я думала, она или умрет, или помешается.

- А вы верили, что она это сделала? - напрямую спросил Рэй.

- Не знала,что и думать. Понимаете, она могла бы это сделать. В ту ночь они были в доме одни. Не в этом домепосле суда мы переехали.

- Знаю. Мистер Кук, который был тогда поверенным мисс Траб, дал нам ваш нынешний адрес. Он считает, что вы могли бы нам помочь или хотя бы поговорить с нами.

Миссис Огден кивнула.

- Он писал мне, соглашусь ли я. Я всегда готова помочь, если могу. Но не думала, что речь идет о вас. Полагала, что это будет кто-то из старинных друзей мисс Траб.

- Почему она осталась в доме одна? - спросила Мевис.

- Потому что именно тогда не было других жильцов. Хотя именно в то утро какой-то офицер спрашивал свободную комнату. Война, вы понимаете. Люди приходили и уходили. Временами было все битком, повернуться негде, а потом по нескольку дней - ни души.

- Почему она была одна? - не отставал Рэй.

- Я была у сестры. Та заболела гриппом.

- Точно как у нас, - возбужденно перебила Мевис. - Мы были у приятеля, который внезапно заболел. Собственно, должны были задержаться...

- Но вернулись, чтобы предупредить мисс Траб и забрать с собой дочку, - пояснил Рэй.

- Да, я вижу сходство, - согласилась миссис Огден. - Может быть, и ей это пришло в голову после вашего ухода и не смогла вынести таких воспоминаний...

- А район, в котором вы тогда жили, был ближе к центру?спросил Рэй. Меня интересует, много ли людей там было на улицах?

- Много. Поблизости был парк. Туда приходили старики и матери с детьми, и отдыхали на скамейках. Поразительно, сколько их было, несмотря на налеты. Но люди быстро привыкли и многие отказывались от эвакуации. Ну, и разумеется были выздоравливавшие из госпиталя в Мейфилде. Раненые, которые целыми днями разгуливали в своих голубых пижамах, но на ночь должны были возвращаться в госпиталь.

- Значит, какому-нибудь подозрительному типу было бы нелегко следить за вашим домом?

- Ну...И да, и нет. Он растворился бы в толпе, но солдаты, пожалуй, его бы заметили. Им просто нечем было заняться, кроме разглядывания прохожих.

- Понимаю. Только я вот думаю, не могла тут речь идти про обычное ограбление? Преступник попал внутрь, зная, что вы ушли, ребенок начал плакать, он и придушил его подушкой, чтобы угомонить.

- Да, защитник намекнул на это. Но не обнаружили никого, кто заметил бы кого-то подозрительного возле дома в тот вечер.

- Когда вы вернулись? - продолжал распросы Рэй, возвращаясь к фактам.

- Около десяти утра, когда уже вызвали полицию. Видите ли, она все время твердила, что воспользовалась моим отсутствием, чтобы уложить маленького Тома в соседней комнате.Была простужена, болело горло, и боялась, как бы ребенок не заразился. Заглянула к нему, прежде чем лечь самой: он спал спокойно. Приняла аспирин и кодеин, и крепко уснула. Когда вошла утром, он лежал мертвый, с подушкой на личике.

- Маленьким детям нельзя давать подушек, - заявила Мевис, - по крайне мере пока не исполнится четыре года.

- Тому шел четвертый год, и он был большим мальчиком. Но вызванный врач сразу заключил, что это был не несчастный случай.

- Мисс Траб вызвала врача?

- Сразу же. Она была близка к помешательству, но ещё нашла силы, чтобы сделать это. Сломалась только после того, когда врач сказал, что сделано это было сознательно, между полуночью и четырьмя утра. Врач послал за санитарной машиной и за полицией. И я больше никогда уже не видела несчастного мальчика. Только её. Ее арестовали в тот же день. Несколько недель она провела в тюремном госпитале. И в зале суда я её с трудом узнала.

- Вы давали показания?

- Только по части даты, когда она ко мне переехала.Это было 4 ноября 1942 года. Прекрасно помню, стоял туман, и она показала мне несколько фейерверков, которые купила Тому, чтобы тот зажег их на следующий день, в годовщину порохового заговора Гая Фокса, и сказала, что надеется на хорошую погоду. Спрашивала, позволю ли я зажечь их в саду. Это было за год до смерти этого бедняжки. Знаете, она всегда была такая сдержанная, но с мальчиком совершенно менялась...

- Вы не знаете, где она жила прежде?

- В другом районе. Их дом разбомбили, они сами чудом уцелели. Прислали их из квартирного бюро, зная, что у меня есть свободная комната.