— Я не думаю, а знаю точно, что не Дарнелл удушил вашу мачеху.
Майкл поднял стакан и полюбовался игрой солнечных лучей в янтарной жидкости.
— Так вы знаете, кто это сделал?
— Я начинаю понемногу понимать… В данный момент основные доказательства ускользают от меня, но, может быть, после второго стакана…
Шейн с задумчивым видом сделал несколько глотков, потом убежденно покачал головой.
— Да… еще стакан или два, может быть, три, безусловно, разгонят туман сомнений и барьеры колебаний, и мой дедуктивный гений засверкает, освобожденный от постороннего влияния.
Эрнст с возмущенным видом вскочил:
— Вы совершенно пьяны! Это несомненно. Я знаю, о чем вы думаете. И чего ждете, и почему не говорите откровенно. Почему не…
Шейн опорожнил стакан и изо всех сил трахнул его в стену. Потом повернулся к молодому человеку и впервые посмотрел ему в глаза.
— Боже мой, что это вас так разбирает? Не смотрите на меня так. Сядьте и скажите все, что хотели. И быстрей. Я хочу пить, а это предпочитаю делать в одиночестве.
Эрнст Трип сел.
— Вы говорили об этом Карле Мелдруме,— начал он.— Не верьте ничему, что он рассказывает. Он врет, чтобы спасти свою шкуру. И не тот парень убийца, я готов держать пари, что это Карл. Я знал, он хотел скрыть что-то, когда не пускал меня наверх…
Он неожиданно замолчал, зажав рот руками, и с ужасом взглянул на Шейна. Майкл насторожил уши.
— Карл не позволил вам подняться? Вы хотите сказать, что вчера вечером, когда вы вернулись…
— Нет… Я… Я не то хотел сказать. Но не Дороти… Это совершенно невозможно. Она такая нежная, такая добрая и…
Шейн, шатаясь, встал и с гримасой отвращения наклонился к Эрнсту.
— Он добра и нежна, как очковая змея, бедная глупышка. Вы ревнуете к Карлу, да? Не отрицайте. А сегодня утром она пыталась уговорить вас соврать относительно вчерашнего вечера. Скажите правду. Вы не умеете лгать. Ну! Говорите! Быстро!
— Нет! Нет! Вы не правы, говоря о Дороти…
Шейн тыльной стороной ладони ударил его по щеке. Эрнст заплакал.
— Вы попались, бедняга,— сказал ему Майкл без малейшей жалости.— Вы, стараясь выгородить сестру или Карла Мелдрума, ведете себя, как кретин. Расскажите мне, что произошло вчера вечером. Когда вы вошли, то наткнулись на Карла, не так ли? Он помешал вам подняться наверх. А вы подумали, что он и Дороти убили вашу мачеху? Они, возможно, услышали, как вы входили, и он быстро спустился вниз, в то время как она заканчивала работу?
— Нет! Нет! Не говорите этого!
Эрнст выпрямился на стуле. По его щекам текли слезы.
— Дороти ничего не делала. Это невозможно. Она просто хочет выгородить его, я это знаю. Он странно влияет на нее… и она стала совсем другой…
Шейн вздрогнул. Он проковылял до шкафа с ликерами, достал и поставил на стол два стакана. Наполнив их, он протянул один Эрнсту:
— Выпейте, это поможет вам.
— Нет, спасибо, но я… я не пью…
Лицо у него передернулось, он дрожал. На щеке юноши алел отпечаток руки Шейна. Майкл пожал плечами и поставил стакан.
— Ладно, ладно, как хотите, успокойтесь. И больше не плачьте, это действует мне на нервы, не надо так глупо лгать, если не умеете. Если бы вы не думали, что ваша замечательная сестрица замешана в этом деле, то не пришли бы сюда. Вам совершенно наплевать на Карла.
— Я пришел к вам потому, что почувствовал, что Карл хочет скомпрометировать Дороти. Я говорил ей, что она не должна лгать ради него. Я хорошо знал, что в конце концов вам станет известно, что он ушел не в то время, которое зафиксировано с ее слов.
— Поясните мне несколько деталей. Карл Мелдрум застал вас у двери, когда вы вернулись домой вчера вечером?
— Да,— признался Эрнст,— и он не хотел, чтобы я поднялся. Он взял меня под руку и стал рассказывать мне всякие глупости. Я подумал, что он хочет задержать меня внизу, чтобы… ну, чтобы я не обнаружил…
— Очень хорошо, я понял. Чтобы вы не поднялись в комнату сестры, которой там не было.
— Напротив, она была там. Она раздевалась.
— Или одевалась,— цинично заметил Майкл.— Вы не очень-то уверены в этом. Но это и неважно. И сколько времени прошло до выстрела?
— Я… я не знаю. Немного. Мы были… Мы болтали с Дороти в ее комнате.
— Гм-м, все отлично налаживается, мне кажется. Скажите, в маленьком салоне на первом этаже есть телефон?
— Да.
— В котором часу позвонили Дороти, когда она не захотела сказать вам, кто звонил?
— Это было, когда полиция… Какой телефонный звонок?
— Тот, о котором вы сейчас думаете,— с невинным видом уточнил Майкл.
Он опять опорожнил стакан. Глядя на него, никак нельзя было подумать, что он пьян. И действительно, мысли Майкла были ясными и трезвыми.
— Это после того телефонного звонка она просила вас солгать относительно времени ухода Карла,— продолжал он.— А вы возражали, но она убедила вас. Они, конечно, оба замешаны в убийстве…
Эрнст снова встал. Он был похож на крысу, попавшую в ловушку.
— Я говорю вам, что это неправда! Я пришел спросить у вас, что означают эти обвинения в газете, и я не позволю обвинить Дороти.
Молодой человек быстро отступил назад, сунул руку в карман и наставил на Майкла автоматический револьвер.
— Бросьте это, бедный кретин,— вздохнул детектив.
— Нет. Я убью вас.
В наступившей тишине раздался телефонный звонок. Шейн бросил взгляд на телефон, уперся обеими руками о стол и медленно поднялся.
— Не двигайтесь! — завопил Эрнст.— Это опять ваши трюки!
Телефон звонил настойчиво. Шейн повернулся к Эрнсту и жалобно произнес:
— Я подойду к телефону.
Он сделал шаг вперед, и тут раздался выстрел. Пуля задела бедро Шейна. Он прыгнул на Эрнста, который, как будто ничего не понимая, смотрел на дымившийся пистолет. Кулак детектива пришелся ему по виску, и молодой человек растянулся на полу.
Когда Шейн взял трубку, телефон уже молчал.
— Очень огорчен, мистер Шейн,— извинился служащий,— но ваша жена, видимо, повесила трубку или ее разъединили.
— Моя… моя жена?
— Да, мистер. Она казалась очень взволнованной и очень торопилась. Я пытался связаться с вами в обеих квартирах.
— Она ничего не сказала, откуда звонит? Ничего?
— Нет, миссис Шейн хотела говорить только с вами. Я сказал ей, что вы здесь, но…
— Спасибо.
Лоб Майкла покрылся потом. Он взял налитый для Эрнста стакан и опорожнил его. Потом посмотрел на молодого человека, с трудом поднимавшегося на ноги.
— Мне кажется, я убью вас! Паршивый болван, вы понимаете, что наделали? Или вы ничего не знаете и вам на все наплевать, а? Вы настолько погрязли в своих грязных делишках, что все остальное вам безразлично?
Шейн, сжав кулаки, медленно наступал на Трипа. Тот в испуге пятился назад, стараясь нащупать выпавший пистолет. Шейн подождал, пока пальцы Эрнста не сомкнулись на рукоятке пистолета, и затем с силой ударил по руке ногой. На разбитых пальцах Трипа показалась кровь, он заорал от боли. Шейн захохотал:
— Грязный подонок! Хотелось бы знать, почему это люди, подобные вам, считают возможным для себя прийти сюда да еще и угрожать мне? И мешать подойти к телефону. Почему, а?
Эрнст, вопя от боли, катался по полу. А Шейн продолжал с силой давить ногой на его руку. Потом он ударил парня в живот.
Тот затих. Шейн отступил и некоторое время разглядывал его, как бы удивляясь, откуда он взялся. Эрнст не шевелился. С того места, где стоял Майкл, не было видно, дышит ли незваный гость.
Сейчас Майклу было все равно. Он ломал голову, где могла находиться Филлис и почему она не подождала у телефона.
Майкл провел рукой по глазам.
Через несколько минут он позвонил Уиллу Джентри.
— Уилл, это Майкл Шейн. Кажется, я убил молодого Трипа. Вы хорошо сделаете, если пришлете врача с машиной, чтобы забрать его. Что? Ну и что?… Почему бы и нет? Может быть, я убью и остальных членов этой семейки. Мне совершенно наплевать, что вы сделаете, Уилл. Новости о Карле Мелдруме? Хорошо… До скорого.
Шейн повесил трубку и вышел, оставив дверь полуоткрытой. Ему вдруг стало холодно, и он направился в новую квартиру за пальто. Десять минут спустя он уже гнал машину по дороге в Майами-Бич.
В Палас-отеле Шейн справился о Карле Мелдруме. Портье равнодушно сообщил, что тот вышел.
Шейн стал настойчиво расспрашивать его и мрачно слушал, как тот рассказывал, что около полудня к Мелдруму пришла женщина, поднялась к нему в комнату, а через час они вышли и уехали вместе в машине Мелдрума.
Портье описал внешность молодой женщины. Ее имени он не знал, но у Майкла не было никаких сомнений относительно того, кто эта женщина.
Дальнейшие расспросы не дали ничего нового. Остальное он уже знал от Джентри. Портье считал Мелдрума богатым туристом, который любил женщин и ночные заведения. Он с насмешливым видом заявил Шейну, что отель не имеет обыкновения заниматься частной жизнью своих клиентов, но он должен заметить, что Карл Мелдрум иногда отлучался на два-три дня. Он прекрасно понимал интерес полиции к нему и очень хотел бы помочь следствию, но совершенно не представляет себе, где можно найти Мелдрума. Одно было ново: когда они уезжали, багажа при них не было.
