После завтрака я отправилась к магазину на Юннатов. Поставив машину в достаточной близости от него, я включила прослушку, но из нее не доносилось ни звука. Неужели Алина так и не установила «жучок»?
Я просидела в машине до вечера, пока не поняла, что этот день прошел впустую.
В девятнадцать ноль-ноль на двери магазина появилась табличка «Закрыто», а вскоре из нее вышла Алина и медленно заковыляла по улице. Я подъехала к ней и распахнула дверцу машины:
– Падай, доблестный труженик прилавка!
Алина практически рухнула на сиденье, и мы отправилась в кафе.
– Сейчас я накормлю тебя, а заодно отметим наш женский праздник, – сказала я.
– Ой, Полин, ты не представляешь, как я устала! – простонала Нечаева.
– Что, совсем загоняли тебя хозяева-эксплуататоры?
– Совсем! Весь день на ногах. Анатолия Викторовича сегодня не было, мы с Аленой одни управлялись. Я ни разу даже не присела.
– Так вы что, и без обеда работаете?
– Какой обед?! Ну, отпустила меня Алена один раз минут на пятнадцать чайку попить в подсобке.
– Ты там «жучок» поставила?
– А то как же! Под крышку стола, как ты и просила. Только там никто сегодня не разговаривал. Директора не было, а мы весь день в зале…
– То-то, я смотрю, весь день – тишина. Ничего, завтра начнутся разговоры.
– А куда мы, кстати, едем, Полин?
– Кстати, сегодня наш праздник, и мы с тобой едем в кафе отметить его.
Мы нашли более или менее приличное кафе, заказали себе всяких вкусностей, салаты, пиццу, пирожные и сели пировать.
– Рассказывай, как там в магазине обстоят дела, – попросила я подругу.
– Как дела? Обыкновенно. Народ есть, дела идут, деньги в кассу текут. И хорошие деньги, скажу я тебе! Сегодня вот тысяч пятьдесят сделали.
– Сегодня праздничный день. Завтра у вас народу будет поменьше.
– Откуда ты знаешь? И Алена так сказала.
– Удивительно! Неужели женщины так любят побрякушки, что даже в кризис не жалеют на них денег?
– Полин, если лично ты считаешь, что побрякушки, как ты выразилась, женщине носить необязательно, то это вовсе не значит, что и все прочие придерживаются того же мнения… Ой, подожди, а что это?
Алина заметила кулон, подаренный утром дедом.
– Ариша презентовал, в честь Восьмого марта.
– Какая прелесть! Серебро? Классная штучка. Стильная. Носи его обязательно! И вообще, серебро – твой металл.
Я пообещала и подруге – носить кулон.
– Значит, ничего такого особенного тебе узнать не удалось?
– Ну, во-первых, мы с Аленой еще не очень близко подружились. Все времени нет, покупатели идут и идут… Но кое-что интересное я уже заметила. Алена – очень жадная.
– И в чем это выражается?
– Она самым тщательным образом пересчитывает вечером деньги, сверяя кассу, а если не хватает хоть какой-то мелочи, так сокрушается! Вот сегодня у нас недостача – восемь рублей. Казалось бы – такая мелочь для магазина, а она так расстроилась! Я у нее попросила аванс – всего тысячу рублей! Представь, не дала! Говорит, немного погодя, дня через два-три… А у меня в кошельке – сотка! Как мне два-три дня с ней прожить?
– Так, может, дать тебе взаймы до получки?
– Нет, Полин, не надо. Не люблю занимать: берешь чужие на время, а отдаешь свои, и навсегда!
На другой день прямо с утра я поехала в нашу городскую больницу. Там работал главврачом давний приятель моего деда, Петр Васильевич. Мне уже приходилось обращаться к этому милому, добрейшему и интеллигентнейшему человеку, и он тогда помог мне. Вот и теперь я переступила порог его кабинета, поздоровалась и подошла к старому огромному письменному столу.
– А! Старая знакомая! Присаживайтесь. Как там Аристарх Владиленович?
– Вашими молитвами. – Я опустилась на такой же старый стул у стола главврача.
– Ну-с, что вас на этот раз привело в наши пенаты?
– Петр Васильевич, у меня к вам вот такая просьба… Несколько недель тому назад в вашей больнице проходил обследование некто Виноградов Валерий. Ему поставили диагноз «лейкемия».
– Так, так. И что же? Диагноз не подтвердился?
– Молодой человек не стал проходить повторное обследование, он просто… повесился.
– Боже мой! Как это печально! И что же вы теперь хотите?
– Его диагноз вызывает у меня некоторые сомнения.
– А на каком основании, позвольте узнать? У нас хорошие специалисты, и ошибаются они крайне редко.
– Дело в том, Петр Васильевич, что за два месяца до этого случая родной брат несчастного погиб при очень подозрительных обстоятельствах…
– Уж не о Валентине ли Виноградове идет речь?
– Вы догадливы.
– Как же! Слышал. Читал в прессе. Так там, кажется, имел место несчастный случай?
– Или все было подстроено под несчастный случай! А два месяца спустя брат нашего артиста узнал о страшном диагнозе. И не выдержал.
– И вы, милая барышня, считаете, что братьев, того… устранили, как говорят наши доблестные милиционеры?
– Считаю. И поверьте, Петр Васильевич, у меня имеются на то весьма веские причины.
– Никак, в деле замешана любовь?
– Нет, все куда прозаичнее. Наследство.
– Банально. Так что же требуется от меня?
– Мне нужно знать фамилию врача, поставившего диагноз Валерию Виноградову.
Петр Васильевич поднял трубку телефона и сказал кому-то:
– Леночка, посмотрите, пожалуйста, карточку больного Виноградова. Мне нужно знать, кто поставил ему диагноз… Хорошо, жду…
Пару минут мы сидели молча, наконец главврач снова заговорил:
– А на основании чего?.. Анализ крови… Кто делал? Лаборант Ольшанская… Хорошо… Да, я понял. Благодарю. Ну, вот, – обратился ко мне Петр Васильевич, – есть у нас такая лаборантка – Ольшанская Тамара. Она делала анализ, согласно которому врач Тихомирова Галина Андреевна поставила диагноз. Вам этого достаточно?
– Да, спасибо.
– От меня ничего больше не требуется?
– Я думаю, пока нет. А там видно будет.
Я еще раз поблагодарила Петра Васильевича и ушла.
На первом этаже, в вестибюле, висела доска почета. Там красовались фотографии некоторых работников больницы. Как ни странно, я нашла на этой доске фото Ольшанской Тамары. Молодая девушка, несимпатичная, но с умным лицом. Она смотрела в объектив серьезно, чуть прищурив свои маленькие черные глазки. А вот фотографии врача Тихомировой не было. Не удостоилась она чести быть вывешенной на всеобщее обозрение. Плохо работает? На всякий случай я запомнила лицо Ольшанской.
Рядом с доской почета висело объявление: «Отделению экстренной хирургии срочно требуется священник. Обращаться в регистратуру».
Мимо меня прошли мужчина с кислым лицом и врач. Тот, что был с кислым лицом, жаловался:
– Доктор, эта настойка мне совсем не помогает. Пью, пью – и никакого толку!
Человек в белом халате кивнул:
– Возможно. Тем более что ею нужно натираться!
Я усмехнулась и пошла к выходу.
Я приехала к магазину и снова встала недалеко от него, включив прослушку. Я приготовилась сидеть здесь долго и потому купила по дороге пирожки и бутылку сока. Но то ли продавцы вообще не заходили в подсобку, то ли они заходили по одному и молча, только из прослушки не доносилось ни слова.
Следующие два дня я продолжала сидеть в машине и слушать, но это мне опять ничего не дало. Время шло, а у меня ничего так и не сдвинулось с мертвой точки. Алина работала в магазине, но тоже не приносила новостей. По ее словам, они с Аленой говорили исключительно о работе, украшениях, выручке и тому подобном. Должно быть, наши подозреваемые были слишком осторожны и в присутствии постороннего человека молчали о своих личных делах. Как же разговорить этих Дьяченко и узнать хоть что-нибудь?
На четвертый день вечером Алина позвонила мне сама:
– Полина, у меня есть новости.
Наконец-то! А то я уж думала, что так и проведу остаток жизни возле магазина камней, склонившись к прослушке.
– Что случилось?
– Понимаешь, хозяева на днях открывают новый магазин. Сейчас туда завозят прилавки и мебель…
– Новый? Зачем новый? А этот?
– Так этот же маленький, тесный, неудобный. Ну, ты сама видела. Зайдут три человека – и все, повернуться негде. А теперь они купили большое помещение с хорошей отделкой. А еще, как я говорила, купили витрины, столы и сейф, и еще холодильник – для комнаты отдыха…
Так. Значит, Дьяченко все-таки получили наследство! Иначе на что они все это купили? Помещение стоит очень дорого, это вам не холодильник для комнаты отдыха.
– И где же теперь будет новый магазин?
– На Центральной.
Ого! Не хилое местечко!
– Алин, так они точно помещение в собственность выкупили или просто арендовали?
– Да нет, точно, купили. Я слышала, как Викторович говорил с кем-то по телефону. И ассортимент теперь будет большой, директор поехал на какой-то ювелирный завод заключать договор о поставке… И еще они хотят несколько продавцов взять на работу. Помещение большое, и в смене будут работать по три продавца, и еще охранник…
